За спинами девочки и мальчика стояла повозка. На полпути к дороге она косо застыла на склоне холма. Старая пегая кобыла уныло ссутулилась меж оглобель: шея опушена, голова между ног. Повозка, подумал я, была совсем старой и ветхой. Одно заднее колесо, правое, валялось в грязи. Приподнять повозку, чтобы починить ее, мог только очень сильный мужчина. Детям это было не под силу. Ничем не могла им помочь и завернувшаяся в старое одеяло женщина, выглянувшая из повозки. Женщина с тревогой и испугом смотрела на Дел, меня и детей. Я понял, что это ее дети.
А у ребят смелые души, и удача на их стороне – и Дел, и я не собирались причинять им вреда, а любой другой мог бы сразу убить их за безрассудство. Легко. Не задумавшись.
Я вздохнул. Глубоко в груди что-то захрипело.
– Ничего плохого мы вам не сделаем, – пообещал я. – Мы путешествуем, как и вы.
– Они так же говорили! – выкрикнула девочка. – Мы оказали им гостеприимство, а они ограбили нас!
– Кто-нибудь ранен? – тихо спросил я.
– Только наша гордость, – неохотно выдавила женщина. – Мы слишком легко верили людям, но мы получили урок и больше никому не доверяем.
Я показал рукой на повозку.
– Рано или поздно вам придется кому-то довериться. Не думаю, что иначе вы сможете починить повозку.
– Мы сами все сделаем, – яростная, гордая молодая госпожа. Пятнадцать или шестнадцать лет, подумал я. Блондинка, как Дел. Голубые глаза. И как Дел, намерена доказать, что она ничем не хуже мужчины.
Я чуть не улыбнулся, но сдержался, решив, что девочка заслуживает большего.
Дел не сводила глаз с мальчика. Она побледнела и тяжело дышала, но говорила очень мягко:
– Меч тебе не понадобится. И посох тоже. Мы поможем вам починить повозку.
Девочка показала посохом на Север.
– Уходите, – упрямо потребовала она. – Идите своей дорогой и оставьте нас.
– И позволить вам столкнуться с кем-то другим? С кем-то, кто будет настроен не так миролюбиво, как мы? – я покачал головой. – Чтобы доказать вам наши добрые намерения, позвольте нам снять перевязи. Какую угрозу мы можем представлять без оружия?
– Идите своей дорогой, – повторила девочка.
– Киприана, – в голосе женщины звучала мягкая укоризна.
– А откуда мы знаем, что они не перережут нам глотки? – никак не могла успокоиться дочь. – Почему ты думаешь, что они лучше тех?
– Вы достаточно мудры, – сказала Дел, – чтобы проявить осторожность. Я уважаю твою решительность, но Тигр прав: сняв оружие, мы сможем вам помочь.
– Киприана? – мальчик был младше сестры и видимо давно привык подчиняться ей.
Она пожала плечами и высоко подняла голову. Потом, одним резким движением, убрала посох.
– Я не дура, – яростно заговорила она, а голубые глаза наполнились слезами гнева. – Я понимаю, что если вы захотите расправиться с нами, вы это сделаете. Что можем мы с Массоу против вас?
– Кое-что можете, – мягко сказала Дел, – а прежде чем мы расстанемся, я покажу вам еще несколько приемов.
Женщина спустилась из повозки, прижимая к себе складки одеяла. Ее нельзя было назвать ни молодой, ни пожилой – что-то среднее. Высокая, привлекательная, с рыжими волосами, упрямой челюстью и зелеными глазами. Волосы были подняты наверх и перевязаны тонкой веревкой, ставшей бронзовой от влаги. Выбившиеся из прически пряди завивались в колечки.
Она остановилась около девочки и мягко коснулась ее плеча.
– Киприана, Массоу, вы все хорошо сделали. Я горжусь вами. Но теперь отпустите этих людей. Они предложили нам помощь и наименьшее, чем мы можем им отплатить, это принять их предложение с любезностью.
Мальчик слишком быстро расслабил пальцы, сжимавшие меч, и оружие, выпав из детских рук, глухо шлепнулось на траву. Мальчик посмотрел на меня с тоскливым отчаянием.
– Массоу? – переспросил я. Он кивнул. – Я обещаю, что когда-нибудь ты вырастешь и достойно будешь носить меч своего отца. Пока тебе лучше пользоваться ножом.
– Таким? – женщина показала мне клинок, который прятала в складках одеяла. Я удивленно моргнул, а она улыбнулась. – Ты думал, я буду спокойно стоять и смотреть, как мои дети сражаются за меня?
– Мы сами можем за себя постоять, – отрезала девочка и кинула взгляд на Дел. – А он сражается за тебя?
Дел слабо улыбнулась.
– Маленькая истойя, – сказала она, – твое мужество достойно похвалы, но тебе нужно поучиться хорошим манерам.
Лицо девочки вспыхнуло, потом побелело. От стыда она опустила голову
– шея у нее была детская, тонкая.
– Прости, – тихо сказала Киприана, – но без моего отца… – ее голос сорвался. Она посмотрела на брата, на мать, потом подняла голову и расправила плечи. – Теперь у нас некому выполнять мужскую работу и…
– …и поэтому вам приходится делать все самим, – Дел кивнула. – Я понимаю. Мне это известно лучше, чем вы думаете, – она взглянула на повозку. – Мы починим ее, если сможем. Если нет, я поеду вперед, к ближайшему поселению и узнаю, можно ли купить новое колесо. Если вы одолжите мне свою кобылу.
В глазах девочки вспыхнуло подозрение, но быстро погасло.
– А он тоже останется с нами? – Киприана смотрела на меня.
Я чихнул и извинился одновременно.
– Он простудился? – спросила женщина. – Бедняга. А мы стоим среди воды и жалуемся на колеса и повозки, – она перевела взгляд на Дел. – Мы признательны вам за помощь, которую вы можете нам оказать, но что мы можем сделать для вас?
Я шумно хлюпнул носом.
– Дайте нам посидеть в тепле.
11
Женщину звали Адара. Массоу было десять лет, Киприане пятнадцать. Адара рассказала, что они жили у Границы и покинули крошечное поселение, расположенное в дне езды от Харкихала, чтобы отправиться на Север. Муж Адары был Северянином, хотя сама она наполовину Южанкой – типичный житель Границы, где смешивались культуры Севера и Юга. Ее муж хотел, чтобы их дети воспитывались так же как и он, и жили, уважая традиции предков, о чем давно забыли на Границе. К несчастью, этого он уже не увидит: не выдержав трудностей долгого путешествия, он умер неделю назад. От напряжения, сказала Адара, сдало сердце.
Мы съежились у крошечного костра под пологом, который Адара натянула и закрепила на крыше повозки и шесте, потягивая зернистый чай эффанга и знакомясь поближе, прежде чем начать работы по починке повозки (я не любитель эффанга, но акиви у них не было и я решил, что в такой ситуации надо брать что дают. Вино у нас почти закончилось. Эффанга, по крайней мере, рос на моем родном Юге). Массоу и Киприана сидели прижавшись к матери, видимо считая, что этим они защищают ее, так же как она защищала их. Дел и я потеснились, оставляя им место и не желая злоупотреблять гостеприимством больше, чем это было необходимо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
