Сухмет взял мешочек, оглянулся на Желтоголового, посмотрел на Ду-Лиа, которая вела себя совершенно спокойно, и весело произнёс:
— Тогда, как говорят в некоторых кругах, нет проблем, мой господин. Готовься к полёту.
Глава 7
Сердце колотилось в груди, как молот по наковальне, голова была такой тяжёлой, словно он не спал четыре ночи подряд. Он поборол очередной порыв ледяного ветра, который попытался бросить его на скалу с острыми, как пики, выступами, и снова попробовал войти в лабиринт силовых полей, ведущий в замок Хифероа.
Уж не наложил ли Сухмет слишком сильное заклятие, когда придавал ему внешность Киноза? Или, может быть, он сам перегнул палку, когда пытался сделать себе крылья побольше, чтобы двигались так же, как у демона? Сейчас эти Кинозовы крылья только мешали — многие движения были неверными и чересчур сложными. Но почему эта маскировка так отозвалась на самочувствии?
Очередной сумасшедший вихрь с силой развернул его, Лотар переборол напор воздуха и вошёл в лабиринт. Вперёд, вбок, вверх… В лабиринте ветер немного стих. Зато слишком близко стала расплываться радужная плёнка обжигающего поля. И не понять: горячая она, холодная ли?
Желтоголовый попытался подняться строго вертикально, но ещё один порыв бросил его вперёд, к замку. И Лотар врезался в поле, успев лишь в последний момент выставить плечо. Удар о поле оказался ошеломительно болезненным. И сразу запахло жжёным — должно быть, это горела его кожа. Он стиснул зубы, чтобы не застонать, хотя мог бы, вероятно, и голос подать. Недаром же почти четверть часа, ещё на подлёте, вспоминал рёв Киноза.
Ещё раз строго вверх. Теперь будет легче. Действительно стало легче. Ветер стал восприниматься лишь как бриз, приходящий издалека и вздымающий шерсть на загривке. Вот был бы трюк, если бы крылья Киноза были пернатыми и ему пришлось бы в этой круговерти выстраивать себе фальшивые крылья! Нет, он и на своих родных едва справляется, а на поддельных точно расшибся бы о скалы, как неумелый наездник губит и себя, и своего коня.
Плохо было ещё и то, что ничего толком не известно о противнике. Какой он: сильный или слабый? Готовится к драке или ему на все эти размахи и потрясания мечами наплевать? Ведь бывает же и так: стоит только посмотреть пристально — и тебе всё рассказывают, хотя нужно очень неплохо знать момент, когда следует посмотреть.
Напоминания о бое вдруг отозвались обострённым восприятием Гвинеда с Акифом. Они болтались сзади, их едва удалось спрятать под фантомную шерсть, но рукоятки всё равно торчали, а при резких взмахах ещё и впивались в бок округлыми навершьями. Должно быть, чуждая магии сталь обоих клинков протестовала против попытки Сухмета спрятать их, чтобы они не выдали Лотара при проходе через сигнальную систему Хифероа. Вот и злятся, решил Лотар.
И надоевшая, но всегда такая важная забота — успеть бы трансформировать руки из крыльев во что-то, способное держать мечи, прежде чем противник нападёт.
До больших замковых ворот оставалось совсем немного. Вот ещё ближе, ещё… С небольшой высоты стало видно, какое это огромное сооружение. Ох уж эти горы! Как сильно они меняют масштаб! Здесь, как и в море, издалека всё кажется почти нормальным, а потом вдруг становится гигантским. И тут и там далёкое становится близким, а малое большим так резко, как нигде больше.
Лотар плюхнулся на камни, осмотрелся по сторонам. Ворота, которые сверху выглядели не больше главных городских в Лотарии, оказались высотой футов пятьдесят, а то и выше.
И шириной — хватило бы проехать трём телегам в ряд. Для кого же это построено? Кого тут принимают в торжественных случаях?
Ощущая холодок недоброго предчувствия, Лотар стал резко трансмутировать крылья в руки. Это получилось очень хорошо. И даже боль, которую он обычно испытывал при этой процедуре, на этот раз не очень мешала. Оставив, фантомные крылья за спиной, чтобы какой-нибудь дурачок по-прежнему мог принять его за Киноза, он вернул своим рукам нормальный вид, гибкость и точность движений, как и положено человеку. Потом подошёл к боковому столбу, взял горсть наметённого здешними дурными ветрами снега и наполовину смыл, наполовину стёр слизь, оставшуюся от превращения.
Он уже готов, а хозяев всё нет. Лотар размялся, выдернув клинки и повертев ими в воздухе. Всё было в порядке, на большее он и не рассчитывал! Желтоголовый попытался спрятать мечи, но не тут-то было. Он не мог попасть в ножны, когда они болтались так неудобно. Вздохнув, он передвинул их на обычное место. Ножны Гвинеда легли на спину, ножны Акифа — на левый бок. И пошёл вперёд.
В глубине прохода шаги его загрохотали так, как будто он ступал в подковах. Дополнительная акустика, — значит, скоро кто-то появится. Это хорошо. К тому же, как он и ожидал, стало теплее. Главным образом от огромных, продолговатых, как северные колбаски, и толстых, словно лошадиный круп, факелов, вмазанных на деревянных подставках прямо в стены. Эти отливающие медью колбы, так называемые вечные факелы, могли гореть сотни лет. Не столько искусное, сколько дорогое волшебство. Лотар уже видел что-то подобное много лет назад в Ашмилоне. Только тут они помощнее и горят пожарче, оно и понятно, климат тут не самый тёплый.
Тогда, чтобы сразу вызвать всех, кто мог притаиться по углам, он поднял голову и издал рык, изо всех сил стараясь подражать тому воплю Киноза, который так долго про себя репетировал. Рык прокатился по коридорам и замер в отдалении. И конечно, магия сыграла с ним дурную шутку — он чуть не оглох.
Зато сбоку заскрипела дверь. И не заскрипела даже, а просто открылась, но тутошняя акустика могла бы выдать даже взмах крыла ночной бабочки. Двое появились в тёмной, не освещённой факелами нише. Развивать темновое зрение он не стал, тогда ему помешают факелы. Он и так видел, что один из них шагнул вперёд… “Что-то здешний страж не слишком высок”, — подумал Лотар. Впрочем, он был готов встретить тут и гномов. Но нет, эти существа были не гномы, они просто согнулись в поклоне. Не достойном, вежливом и торжественном, а раболепном, униженном и неприятном, как скользкая гримаса на лице воришки.
Когда двое встречающих выступили на свет, Лотару стало ясно, что он видит перед собой эрков. Холодок пробежал по его спине. Он вспомнил маленькие ручки, сжимающие крохотный самострел с наложенной на него отравленной стрелой, способной за три-четыре минуты лишить его жизни…
Но эрки не атаковали. Они подходили, не разгибаясь, что-то щебеча. Лотар ждал, пока они окажутся так близко, что в поле их зрения окажутся его ноги. Всё-таки его фантомную внешность Сухмет создал на скорую руку, вблизи они должны понять, кто к ним прилетел. И они увидели.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
