Отметим, что к концу 70-х такое явление, как браки советских граждан с иностранцами, стали более частым явлением, чем это было десятилетием ранее. Так, если в конце 60-х в год в СССР заключалось порядка 30–40 смешанных браков с иностранцами из капиталистических и развивающихся стран, то в 1979 году их число достигло 258 (браки с представителями соцстран в их число не входили). При этом довольно много было браков элитарных — таких, где советскую сторону представляли деятели высшего советского истэблишмента.
Например, в конце 70-х среди таковых значились: кинорежиссер Андрей Кончаловский, поэт Евгений Евтушенко, сценарист Александр Шлепянов, киноактрисы Майя Булгакова и Людмила Максакова, пианист Андрей Гаврилов, шахматист Борис Спасский, композитор Александр Зацепин, солист балета ГАБТ В. Деревянко и др. В этот список входили и отпрыски знаменитых людей: сыновья писателя В. Катаева, кинокритика Е. Суркова, дочери поэтов М. Алигер и А. Кешокова, концертмейстера Д. Ашкенази, композиторов М. Фрадкина, О. Фельцмана, А. Николаева, заместителя директора киностудии «Мосфильм» Н. Иванова и др.
В этом же списке значился и Владимир Высоцкий. Однако он проходил в нем как персона особенная, поскольку таких браков, как у него, в СССР практически не было. Разве что брак Сергея Каузова с греческой миллионершей Кристиной Онассис, который случился в августе 78-го. Отметим, что за этим союзом тоже стоял КГБ: он его подстроил, а потом опекал и направлял. Однако случай Высоцкого все равно проходил по категории особенных, поскольку его жена хоть и не была миллионершей, но для советских властей представляла не меньший (а даже больший) интерес, поскольку была видным деятелем международного коммунистического движения, президентом просоветского общества «Франция — СССР».
Что касается американского направления, то там происходило следующее. В конце марта американское издательство «Хэркорт, Брейс, Джованович» выпустило в свет книгу Л. Брежнева под названием «О мире, разрядке и советско-американских отношениях». Сделано это было не случайно, а как один из очередных этапов операции Белого дома по «задушению СССР в объятиях» (не случайно в самих США к пиару этой книги приложил руку сенатор Юджин Маккарти, который несколькими годами ранее баллотировался на пост президента США). Американцам нужна была эта книга как собаке пятая нога, но им необходимо было умаслить советского генсека перед намечаемой на июнь встречей с Картером в Вене (первая за последние 5 лет встреча лидеров двух сверхдержав), где должны были решаться принципиальные вопросы внешней политики, в том числе и проблема нарушения прав человека.
Поскольку советский генсек тоже возлагал на эту встречу большие надежды, поэтому в предверии ее делались определенные поблажки как инакомыслящим типа Высоцкого, так и политическим диссидентам (пятерых из них через месяц обменяют на двух советских разведчиков), а также отъезжантам (в первой половине 79-го было резко увеличено число виз, выдаваемых евреям). Так что можно смело сказать, что по обоим направлениям тылы Высоцкого тогда были надежно прикрыты.
Но вернемся к хронике событий весны 79-го.
Первым западным городом в маршруте Высоцкого оказался Франкфурт-на-Майне. Оттуда он едет в Кельн, где 5 апреля дает концерт в советском посольстве.
Будучи в Кельне, Высоцкий уговорил своего приятеля Л. Бабушкина свозить его в Голландию, благо это было недалеко — на автомобиле всего сорок минут езды. Поездка туда прошла великолепно, а вот на обратном пути вышла оказия. Немецкий пограничник на пропускном пункте обнаружил, что у Высоцкого в паспорте голландской визы нет, а немецкая — просрочена. И не захотел его впускать. Бабушкин бросился уговаривать пограничника. И самым весомым аргументом в его устах стало заявление о том, что Высоцкого знает весь Советский Союз. Услышав это, пограничник с недоверием посмотрел на Высоцкого, но все-таки поверил в услышанное и разрешил им проехать. По словам Бабушкина: «Когда Володя понял, что все закончилось благополучно и обошлось даже без штрафа, его это страшно поразило: „Нет, ты можешь себе представить, чтобы кто-то въехал без визы в Советский Союз?!“ И мы оба нервно засмеялись…»
Ничего, уже очень скоро единомышленники Высоцкого по либеральному лагерю (ребята-демократы) эту ситуацию исправят: когда от СССР останутся рожки да ножки, они сделают из России настоящий проходной двор (въездные визы будут оформляться в считаные часы), откуда под шумок господа-капиталисты (те же фээрговцы с голландцами) выкачают сотни миллиардов долларов как в свой личный карман, так и в бюджеты своих государств. Жаль, герой нашего повествования всего этого не застанет.
Из Западной Германии Высоцкий самолетом перелетел через Атлантику и очутился в Канаде. 12 апреля в Торонто, в оздоровительном центре «Амбассадор клаб», Высоцкий дает концерт для русскоязычной публики. Вспоминает М. Светлица:
«Собралась компания человек пятьдесят. Тогда, понятно, никакой гласности не было, но Высоцкий вел себя очень хорошо. Он сказал: „Ребята, если кого-то что-нибудь интересует — прошу вас, задавайте вопросы“. Он много пел, рассказывал, в общем, все было очень интересно…»
На следующий день следует еще одно выступление — в гостинице «Инн он зе Парк», в которой остановился Высоцкий. Однако в огромный зал пришло всего лишь человек 600 (в январе в Нью-Йорке Высоцкий собирал до трех с половиной тысяч зрителей).
Вспоминает Л. Шмидт: «Перед выступлением Высоцкого мне позвонил представитель туристического агентства и сказал, что группа советских туристов с „Беларусьтрактора“ хотела попасть на концерт. Я сказал об этом Высоцкому и спросил, должны ли они брать билеты. Он сказал: „Никаких билетов! Проводи их в зал, а после концерта пригласи ко мне“. А в антракте он мне говорит: „Ты видел — там один сидит и все записывает?“ А там правда сидел человек и все, что Володя говорил, на бумажку записывал. Кончился концерт, привел я к нему эту группу с „Беларусьтрактора“. Высоцкий их ласково так встречает: „Заходите, товарищи! Я тут проездом из Москвы на Ямайку, там Марина с детьми ждет. Так вот, местный университет попросил дать несколько концертов“. Я к двери пячусь, чтоб не расхохотаться, а потом и говорю: „Ты бы хоть предупредил, что такое скажешь!“ А он мне: „Это ж завтра все доложено будет. Они ж там все из КГБ“.
Как видим, КГБ Высоцкий нисколечко не боится, потому и позволяет себе гнать явную «пургу». Он прекрасно знает: ничего ему за эти концерты ни Лубянка, ни еще кто-нибудь не сделает. На дворе был самый пик брежневского пофигизма. «Стра-а-шно, аж жуть!» — в те времена петь было уже не актуально. Кстати, эту «Песню-сказку о нечисти» Высоцкий в своих концертах не исполняет уже больше пяти лет.
