— Осколки приведут назад в пещеру, а перстень — к мертвецу, — сказал я, — но пуговицу лучше пока не выбрасывать.
— Почему? Ведь неизвестно, кому она принадлежит.
— Именно потому. Подобные вещи работают в обе стороны, не правда ли? Стало быть, с ее помощью я смогу найти дорогу к любителю швыряться цветами.
— Это опасно.
— Но еще опаснее не делать этого — тогда я буду всю жизнь ждать удара из-за угла. Нет, выбрасывай в море все, кроме пуговицы.
— Хорошо. Я сберегу ее для тебя.
— Спасибо. Ясра — мать Люка.
— Ты шутишь!
— Вовсе нет.
— Теперь понятно, почему именно она взялась за тридцатые апреля, а Люк не мог ей прямо помешать. Прекрасно! Тут есть над чем поразмыслить.
— Не желаешь ли поделиться выводами со мной?
— Позднее, позднее. Всему свое время. А сейчас я займусь камешками.
Винта взяла их со стола, и несколько мгновений они продолжали плясать в ее руке.
— Пуговицу тоже? — спросил я.
— Да.
Она положила пуговицу в карман, а остальные камни продолжала держать в руке.
— Но ведь ты тоже будешь помечена, если сохранишь пуговицу, не правда ли?
— Нет, — ответила она. — Не буду.
— Почему?
— На то есть причина. Извини, мне нужно найти, куда положить камни, и отправить их с кем-нибудь.
— А слуга не будет помечен?
— Для этого требуется более длительное время.
— Понятно.
— Выпей кофе — или еще чего-нибудь.
Винта ушла.
Я стал жевать сыр, пытаясь уяснить для себя, чего больше я извлек из этой беседы — ответов или новых вопросов, пробуя вставить новые детали в старую головоломку.
— Папа!
Я обернулся — никого.
— Смотри сюда, я здесь.
Рядом, на грядке с увядшими стебельками и сухими листьями я заметил светящийся диск величиной с монету. Я обратил на него внимание, потому что он медленно двигался.
— Призрак?
— Да, — послышался ответ откуда-то из опавших листьев. — Я хотел застать тебя одного, потому что не очень-то доверяю этой женщине.
— Почему?
— Она сканируется неправильно, не так, как другие. Не знаю, в чем тут дело. Но я не о том собираюсь говорить с тобой.
— А о чем?
— Ты говорил, что на самом деле не хотел выключать меня?
— Силы небесные! И это после всех жертв, которые я принес ради тебя! Ради твоего образования и всего прочего… А для чего я перетаскивал все твои окаянные компоненты в надежное место, где бы ты был в безопасности? И как только ты можешь задавать мне такие вопросы?!
— Но ведь Рэндом велел тебе сделать это.
— Так ведь и ты не делаешь всего, что тебе говорят. И даже пытаешься меня убить, когда я всего-то хочу проверить парочку алгоритмов! Никакого уважения…
— Гм-м. Ну ладно, извини.
— Вот так-то лучше. Мне столько пришлось натерпеться из-за тебя!..
— Я искал тебя несколько дней и не мог найти.
— С хрустальной пещерой шутки плохи.
— У меня мало времени — Светлый диск замигал, поблек, почти исчез и снова загорелся, засверкал ярко, как алмаз. — Можешь мне быстренько ответить на один вопрос?
— Валяй.
— Хочу спросить про того парня, которого однажды видел с тобой. Ну, помнишь, тот здоровый, рыжий?
— Люк. Ну?
— Ему можно доверять? — Голос Призрака стал слабым, еле слышным.
— Нет! — заорал я. — Не будь дураком, не доверяй ему!
Призрак исчез, и я не понял, услышал ли он мой ответ.
— В чем дело? — донесся от дома голос Винты.
— Спорю с воображаемым собеседником, — ответил я.
Даже на расстоянии я заметил озадаченное выражение ее лица. Она оглядела двор и, очевидно, убедившись в том, что я один, кивнула:
— Вот как? Ладно, скоро вернусь.
— Можешь не спешить.
Где скрывается мудрость, где обитает понимание? Знай я координаты, немедля отправился бы туда. Лучше стоять там, чем посреди огромной карты, на которой нанесены лица зловещих, постоянно меняющих облик переменных. Отличное место для монолога — если тебе есть что сказать.
Я вошел в дом и заперся в сортире. Слишком много кофе.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Да, пожалуй.
С Джулией — пожалуй…
Я сидел один в комнате при зажженных свечах и размышлял. Винта разбудила давно уснувшие воспоминания.
Это было уже позднее, когда мы виделись редко…
Я познакомился с Джулией на курсах по программированию. Сначала мы встречались время от времени, например за кофе после занятий. Потом встречи участились, и вскоре все стало довольно серьезно.
Теперь, однако, отношения наши подходили к концу — так же, как и начались.
Я выходил из супермаркета, когда ее рука легла на мое плечо. Я чувствовал, что это была она, оглянулся — и никого не увидел. Несколько секунд спустя она окликнула меня на автомобильной стоянке Я подошел к ней, поздоровался и спросил, работает ли она все там же, где и прежде, в компьютерной конторе. Она ответила, что уволилась.
Помню у нее на шее цепочку с маленькой серебряной пентаграммой. Думаю, она могла бы с таким же успехом носить ее под блузкой. Но тогда я бы ее не увидел, эту вещицу, а Джулия специально демонстрировала ее, выставляя напоказ, и именно для меня. Поэтому я сделал вид, что не обратил на пентаграмму никакого внимания. Мы обменялись несколькими незначительными фразами. От моего приглашения пойти куда-нибудь поужинать или в кино Джулия отказалась, причем не в первый раз.
— Чем ты теперь занимаешься? — спросил я.
— Грызу гранит науки.
— И что изучаешь?
— Так, разное. Как-нибудь тебя удивлю.
Я снова не попался на крючок, и тут к нам подошел ужасно дружелюбный ирландский сеттер. Джулия положила руку ему на голову и сказала: «Сидеть!» Пес послушался, сел с ней рядом и замер как статуя. Когда мы ушли, сеттер продолжал сидеть. Не исключено, что его скелет до сих пор находится там же — образчик современной скульптуры у супермаркета, там же, где оставляют тележки.
Тогда я не придал этому значения. Теперь, вспоминая…
В тот день мы отправились с Винтой на верховую прогулку. Видя, что утром я был сильно раздражен, она почувствовала, что дело может кончиться ссорой. И была права. Поэтому, когда после легкого ленча она предложила прокатиться по имению, я с готовностью согласился. Мне хотелось чуть подольше отдохнуть и сосредоточиться перед следующим сеансом игры в вопросы и ответы. Погода была прекрасная, ландшафт — живописный.
Мы ехали между деревьями по извилистой дорожке, ведущей к холмам в северной части имения, откуда открывался величественный вид на обширную, пересеченную оврагами долину, что тянулась до самого залитого солнцем моря. Ветер гнал по небу рваные облака, мимо пролетали стаи птиц…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
