месть? — спрашиваю я.
— Да, — кивает Зайка. — Это месть.
Ладно. Я заслужил. Но…
— Ты реально хочешь, чтобы я при тебе подрочил?
— Да.
Охренеть.
Она не шутит.
Ну ладно. Желание Зайки для меня закон. Любое. Даже такое сумасшедшее…
Я стою перед ней в полностью натуральном виде. С торчащей железной балдой наперевес. Подрочить? Ну ладно. Попробую.
И начинаю.
А Зайка подходит и опускается на колени…
Фак!
И эта девчонка зажмурила глаза и испуганно убежала, когда я расстегнул перед ней штаны в переулке!
А сейчас ее язык щекочет головку, губы обхватывают член, а пальчики распутывают узел, в который уже давно скрутились мои яйца…
Это не может продолжаться долго. Я слишком напряжен. Я как граната с сорванной чекой весь сегодняшний вечер.
И я просто подыхаю от блаженства, когда Зайка ритмично полирует своим жарким ротиком мой член.
А потом она закашливается и облизывает губы. А я целую ее, подхватываю на руки, несу в спальню, бросаю на кровать и раздеваю. Не отрываясь от ее губ ни на секунду…
— Зайка, ты невероятная, — шепчу я. — Ты сводишь меня с ума. Я буду с тобой очень нежным…
— Не надо! Будь диким.
Серьезно? Такого я не ожидал…
— Диким?
— Будь собой. Ты мне нравишься таким, какой есть.
Моя сладкая девочка…
Я такой и есть! Нежный и трепетный. С тобой.
У меня мурашки от твоих прикосновений. И дикое желание излить на себя всю свою нежность…
Я покрываю поцелуями ее шейку, ключицы, плечи… подбираюсь к нежным розовым бутончиком. Касаюсь левого кончиком языка. Щекочу его, целую, облизываю… Зайка дрожит, цепляется пальцами за мою голову и тихонько постанывает.
Второй бутончик еще слаще первого. А, нет, первый вкуснее. Эх, не могу решить… Пробую то один, то второй. Щекочу нежный животик.
Опускаюсь ниже… Еще ниже…
Наконец-то. Мой язык там, куда мечтал попасть вечность. О, я тут надолго! Ныряю в сладкий раскрытый цветочек и слизываю нектар.
О, сколько тут его! Я не пропущу ни одной капли. И не оставлю без внимания ни одной складочки. А эта пульсирующая горошина, которая прячется среди них — мой личный наркотик…
— Войди в меня! — шепчет Зайка.
— Еще рано.
— Я больше не могу так… Это слишком…
— Ты можешь. Я верю в тебя.
И я снова обвожу языком вокруг трепещущей горошины. Приближаюсь к ней. Едва прикасаюсь. И снова отдаляюсь…
Зайка вытягивается, как струна. Выгибается, поджимает пальчики на ногах, стискивает ладонями простыни…
— Я хочу тебя! Я больше не могу… Пожалуйста!
Вот сейчас пора.
Сейчас все будет дико и жестко. И мы оба сойдем от этого с ума…
42
Яна
Это невозможно.
Так сильно, так глубоко и так долго… Блаженство накатывает волнами. Я захлебываюсь в нем, выныриваю, делаю жадный вдох — и снова захлебываюсь.
Лапа Волчары сжимает мою шею, его губы нетерпеливо и требовательно раздвигают мои. Язык сплетается с языком. Он во мне. В двух точках соприкосновения. Это как замкнутая электрическая цепь, по которой вместо тока течет чистый экстаз…
Он перекатывается на спину, продолжая обнимать меня — и я оказываюсь сверху. В первую секунду немного теряюсь — я вряд ли смогу поддерживать такой же бешеный темп…
Двигаюсь вверх, вниз, положив ладони на мощные грудные мышцы Варлама. Мне так нравится ощущать его мощь… Его невероятную мужественность и силу.
Он изгибается и целует мою грудь. По телу проходит новая волна дрожи.
— Давай, Зайка, — шепчет он. — Ты офигенно выглядишь в этой позе… И все самое вкусное под руками.
Я ускоряюсь. Он сжимает мои ягодицы и вбивается в меня снизу. Боже… Я падаю на него и утыкаюсь в плечо. Кусаю от избытка чувств и слышу хриплый рык Волчары.
А его движения внутри меня все мощнее, все быстрее… Кажется, я уже начинаю дымиться…
Я горю! Я заживо сгораю и расплавляюсь в этой нереальной страсти…
Голова кружится. В глазах темно. В голове звенящая пустота.
Блаженство нарастает… нарастает… Я задыхаюсь от этой скорости и этой мощи.
Я уже не успеваю делать вдох.
— Да! — рычит Волчара.
— Да… — шепчу я.
И лечу куда-то вверх. Падаю на живот. Ничего не понимаю — мое головокружение уже на стадии обморока.
Волчара накрывает меня своим мощным телом и врывается сзади.
Новые точки соприкосновения, новые ощущения и новые вспышки блаженства… Но по-прежнему невероятный темп вольчей страсти.
Несколько толчков — и я начинаю содрогаться.
Вот теперь это точно обморок… Я слышу чей-то крик. Тонкий и захлебывающися. А, это же я кричу… К нему присоединяется низкий рокочущий рык. Это Варлам…
Он содрогается во мне. Его пульсация совпадает с моей, мы вибрируем синхронно, он вжимается в меня, а я… просто умираю.
— Нет… — шепчу я.
— Нет?
— Да…
— Зайка…
— Я больше не могу… Это слишком сильно… Слишком приятно…
Варлам ложится рядом, прижимает меня к себе и шепчет на ухо:
— Ты самая сладкая девочка. Ты единственная и неповторимая Зайка. Сейчас мы немного отдохнем, и продолжим…
— Нет!
— Да. Тебе понравится. Я буду нежным.
— Не надо…
— Хочешь, чтобы я был диким?
— Ничего не хочу…
Он смеется. И от его вибрирующего смеха на меня накатывают новые волны оргазма…
* * *
Может, я и не хотела. Сначала. Но Варлам умеет уговаривать. И сладко принуждать у него тоже очень хорошо получается. А мне так нравится быть его послушной девочкой…
Вот только сил совсем не осталось. Теперь точно.
Глаза слипаются. Я проваливаюсь в сон.
А он снова меня целует…
— Спишь?
— Да…
— Ну спи. Я тебя совсем замучил?
— Да… Ты дикий. Сумасшедший. Вообще без тормозов.
— Кто, я? Да я сама разумность и добропорядочность.
— Ага, именно добропобрядочные люди снимают штаны в переулке и демонстрируют девушке свое достоинство…
Не знаю, почему я это сейчас вспомнила. Просто тогда он был такой страшный и совершенно чужой. А сейчас…
Все по-другому.
— Ну, это когда было! — смеется Варлам.
— Пару недель назад.
— Да? А кажется, что год прошел.
— Мне тоже так кажется. Я тогда тебя боялась, — признаюсь я.
— Я тоже тебя побаивался.
Вот это неожиданное заявление!
— Ты? Меня?
— Конечно. Принцесски умеют выедать мозг чайной ложкой.
— Кто?
— Но ты не принцесска. Ты Зайка.
— Я тигрица. Р-р-р.
— Полчаса назад ты была дикой волчицей. А сейчас опять Зайка. С пушистым хвостиком.
Он гладит меня по спине, мягко сжимает попу, проводит пальцами по бедрам… Если бы у меня еще остались силы, я бы дрожала от его нежных прикосновений. Но я уже не могу…
— Я завтра улетаю, — говорит Варлам. — По
