Есть некоторые виды услуг, например, банковские, которые сравнительно с другими услугами располагают гораздо большими возможностями для роста производительности. Но, как показал финансовый кризис 2008 года, рост производительности в этих услугах произошел, по большей части, не благодаря реальному увеличению эффективности труда (например, сокращению издержек обращения за счет использования более совершенных компьютеров), а благодаря финансовым инновациям, которые, вместо того чтобы реально уменьшить рискованность финансовых активов, ее завуалировали, позволив тем самым финансовому сектору расти недопустимо быстро (см. Тайну 22).
Итак, падение доли промышленного производства в валовом продукте развитых стран происходит отнюдь не из-за относительного падения спроса на промышленные товары, как считают многие. И не только по причине увеличения объема промышленного экспорта из Китая и других развивающихся стран, хотя на некоторые сектора экономики оно оказало немалое влияние. Основным двигателем процесса деиндустриализации стало падение относительных цен на промышленные товары, произошедшее из-за более быстрого роста производительности в промышленном секторе, чем в любом другом. Таким образом, если в плане занятости граждане развитых стран и живут в постиндустриальном обществе, то с точки зрения производства значение промышленности в экономике этих стран уменьшилось не до такой степени, чтобы провозглашать наступление постиндустриальной эпохи.
СТОИТ ЛИ БЕСПОКОИТЬСЯ ИЗ-ЗА ДЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ?
Но если причиной деиндустриализации является динамичность развития производственного сектора страны, возможно, деиндустриализация — это хорошо?
Не обязательно. Тот факт, что деиндустриализация вызывается главным образом лишь относительной динамичностью производственного сектора по сравнению с сектором услуг, ничего не говорит нам о том, хорошо ли развивается этот сектор по сравнению с промышленными секторами других стран. Если производственный сектор в стране имеет более низкий рост производительности, чем производственные сектора в других странах, то он утратит конкурентоспособность на международном рынке, что в краткосрочной перспективе приведет к проблемам платежного баланса, а в долгосрочной — к падению уровня жизни. Иными словами, деиндустриализация может сопровождаться как экономическим подъемом, так и экономическим спадом. Странам нельзя успокаиваться тем, что деиндустриализация вызывается в основном лишь относительной динамичностью производственного сектора, поскольку даже нединамичный, по мировым стандартам, производственный сектор в своей стране может оказаться более динамичным, чем сектор услуг (как обычно и происходит).
Динамичен производственный сектор страны по мировым меркам или нет, уменьшение его удельного веса оказывает негативное влияние на рост производительности. По мере того как в экономике начинает доминировать сфера услуг, где производительность растет медленнее, замедляется рост производительности и всей экономики в целом. Если только мы, по примеру некоторых аналитиков, не станем считать, что страны, переживающие деиндустриализацию, сейчас настолько богаты, что не нуждаются в дополнительном росте производительности, то спад производительности для таких стран должен стать поводом для беспокойства — или, по крайней мере, явлением, с которым надо смириться.
Деиндустриализация также оказывает негативное влияние на платежный баланс страны, поскольку услуги, по определению, труднее экспортировать, чем промышленные товары. Дефицит платежного баланса свидетельствует о том, что страна не способна «сама заплатить за себя» в мире. Конечно, такая страна может на время «заткнуть дыру» внешними займами, но рано или поздно, ей придется понизить ценность своей валюты, тем самым уменьшив свои возможности для импорта и, соответственно, уровень жизни.
В основе низкой «продаваемости» услуг лежит тот факт, что, в отличие от промышленных товаров, которые могут быть доставлены в любую точку мира, большинство услуг требует, чтобы их поставщики и потребители находились в одном и том же месте. Еще никто не изобрел способа дистанционно делать стрижку или производить уборку помещений. Конечно, эта проблема будет снята, если поставщик услуги (в приведенных примерах, парикмахер или уборщик) может переехать в страну клиента, но в большинстве случаев это означает иммиграцию, чему большинство стран жестко сопротивляются (см. Тайну 3). Поэтому увеличение доли услуг в экономике означает, что страна, при прочих равных, будет получать меньшие поступления от экспорта. Если экспорт промышленных товаров не будет непропорционально увеличиваться, страна не сможет платить за тот же объем импорта, что и раньше. Если ее деиндустриализация — негативного характера, сопровождается ослаблением международной конкурентоспособности, проблема платежного баланса может оказаться еще серьезнее, поскольку промышленный сектор в этом случае не сможет увеличить объем экспорта.
Разумеется, не все услуги одинаково «непродаваемые. Наукоемкие услуги, о которых я говорил ранее, — банковские услуги, консультирование, инженерное обеспечение и так далее — весьма и весьма реализуемы. Например, в Великобритании с 1990-х годов экспорт наукоемких услуг сыграл важную роль для затыкания в платежном балансе дыры, оставленной деиндустриализацией (и падением объемов экспорта нефти Северного моря, которая позволила стране хоть как-то пережить негативные финансовые последствия деиндустриализации в 1980-х годах).
Однако даже в Великобритании, которая больше других преуспела в экспорте наукоемких услуг, положительное сальдо платежного баланса, сформированное этими услугами, составляет существенно меньше 4% ВНП, — едва покрывая дефицит торговли промышленными товарами. Учитывая, что после всемирного финансового кризиса 2008 года глобальное финансовое регулирование должно усилиться, маловероятно, что Великобритания сможет в будущем поддерживать этот уровень торгового баланса в финансовых и других наукоемких услугах. В случае США, еще одной предполагаемой модели постиндустриальной экономики, положительное сальдо торгового баланса в наукоемких услугах составляет менее 1% ВНП — крайне мало, чтобы возместить дефицит в торговле промышленными товарами, который равняется примерно 4% ВНП{23}. США поддерживали такой высокий дефицит в торговле промышленными товарами лишь потому, что могли в больших объемах брать в долг за рубежом (с учетом изменений в мировой экономике, в ближайшие годы эта возможность будет уменьшаться и уменьшаться), а не потому, что для заполнения бреши вперед вышел сектор услуг, как в случае с Великобританией. Кроме того, открытым остается вопрос, сумеют ли США и Великобритания и далее сохранить сильные позиции в наукоемких услугах. В таких услугах, как инженерно-конструкторские работы и дизайн, где особую роль играют идеи, рожденные производством, непрерывное сокращение промышленной базы приведет к снижению качества продукции (в данном случае, продукции сферы услуг) и, как следствие, к дальнейшим потерям в экспортных поступлениях.
