Интересно… а может человек связать жизнь с оборотнем? Ведь оборотни создают пары один раз — и на всю жизнь, зачастую слыша Зов совсем в юном возрасте. Наверное, у Дин в Арронтаре остался какой-нибудь волк, которого она, возможно, просто ещё не встретила.
А Дамир — не волк. Он человек. И никогда не сможет обращаться.
И потом, он наследник. Рональдин, конечно, не безродная девка — всё-таки дочь Вожаков — но будет ли этого достаточно?
О Дарида, о чём он вообще думает? Слишком много фактов говорили Дамиру безоговорочное «нет» — то, что Дин волчица; то, что он сейчас девочка и безбожно врёт всем окружающим; то, что он наследник, за которым охотится неизвестный то ли убийца, то ли сумасшедший. Какая уж тут любовь…
Вздох. Дамир повернул голову — Шайна, в отличие от Дин, не спала, а сидела на кровати, поджав ноги под себя. Полупрозрачная ночная рубашка немного сползла, обнажив трогательное белое плечо, и сквозь ткань наследник видел очертания красивой большой груди с тёмными сосками. Поднял глаза — Шайна улыбнулась ему, и её лица словно луч света коснулся.
Если Дин казалась Дамиру похожей на дорогую мраморную статуэтку, то Шайна больше напоминала скульптуру из дерева. Местами слишком большую и грубо срубленную, но очень душевную и милую.
— Как ты? — спросила она чуть хриплым со сна голосом.
— Бывало и получше, — ответил Дамир тихо, чтобы не разбудить Дин. — Какие планы на сегодня?
Девушка пожала плечами, и от этого движения рубашка сползла сильнее, практически обнажив правую грудь, и наследник невольно посмотрел туда — белая кожа, маленькая тёмная родинка, тонкая голубая венка.
— Эй, — Шайна засмеялась, и он поднял глаза. — Я думала, ты уже выбрала себе объект для изучения.
У неё дрожали губы, и Дамир понял — она совсем не сердится. Тоже улыбнулся, покачал головой.
— Смотреть — не трогать, Шани. А ты красивая.
Кажется, она смутилась.
— Ладно тебе.
— Я серьёзно. У тебя правильные черты лица, губы немного большеваты, но это не катастрофично. А когда ты не хмуришься, а улыбаешься, то вообще становишься очень милой.
— Ну, может быть. — Шайна забавно шмыгнула носом. — Но я ведь такая… крупная. И росту приличного, и в целом… Тоже мне, полуэльфийка.
— Ерунда, — засмеялся Дамир. — Ты бы видела моего дядю. Вот он настолько крупный, что ты была бы ему по грудь.
Кхаррт. Внутри на миг взметнулась паника. Ведь он говорил не о дяде Мирры — нет. О дяде Велдоне!
Именно дядя Велдон был в их семье самым крупным. Высокий, мускулистый мужчина — при виде императора многие придворные дамочки теряли дар речи и начинали непроизвольно облизывать губы. Забавно, но ведь Альтерры от природы были скорее жилистыми, нежели мускулистыми — все, кроме дяди. И Дамир, кажется, теперь понимал, почему.
Император не хотел уступать в этом Нарро, мужу Эмирин. Но против природы не попрёшь, и дядя Велдон, конечно, был мощным мужчиной, но не мощнее Нарро. Тот вообще человек-скала. Хотя он не человек…
— Так то дядя, — вздохнула Шайна. — А я тётя. Тётя-тролль.
— Ну тебя. Никакой ты не тролль. У троллих не бывает такой потрясающей груди.
Дамир тихо рассмеялся, увидев, как полуэльфийка заливается краской. Но, чтобы больше её не смущать, решил сменить тему, повторив ранее озвученный вопрос.
— Какие планы на сегодня?
Девушка не успела ответить — с кровати Дин раздался тяжёлый и немного раздражённый вздох.
— Ну чего вам не спится, а?.. Поздно пришли, поздно легли… Пьяные… Теперь ещё башка раскалывается…
— Ой! — Шайна хлопнула себя по лбу. — Забыла. Давайте-ка я сниму вам последствия вчерашнего. Я умею. Научилась этому в борделе ещё в раннем детстве. Девочки потом радовались, что можно расслабиться и не следить за тем, сколько пьёшь… — Она на миг запнулась, порозовела. — Так, ладно… С кого начнём? С тебя, Мир?
— Давай с Дин, — наследник великодушно кивнул на окончательно проснувшуюся дочку ректора. Рональдин сидела на постели и увлечённо терла глаза — так, будто в них попал песок. — Я ещё ничего пока. А наша волчица, смотрю, совсем не соображает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Соображаю, — буркнула Дин. — Но плохо.
— Сейчас пройдёт, — пообещала Шайна, вскочила с кровати, подошла к подруге и взяла её за руку. Десять секунд полного молчания — и блаженный выдох Рональдин.
— Спаси-и-ибо, — протянула девушка, с облегчением падая обратно на подушку. — Как хорошо-то, а-а-а…
— Я тоже хочу, — наследник протянул руку Шайне, и та, улыбнувшись, сжала его пальцы.
Странное ощущение… Будто по венам что-то пронеслось, горяча кровь. А потом последствия выпитого вдруг куда-то ушли.
— Я думаю, ты будешь очень хорошим лекарем, Шани, — сказал Дамир искренне, и с удивлением увидел, как вспыхивают радостью глаза цвета предгрозового неба.
Планы на субботу у всех оказались разными. Шайна собиралась наведаться в свой бордель, Дин — прогуляться с Эваном, а Дамиру нужно было поговорить с Эмирин. Так, на всякий случай.
В конечном итоге они решили, что до обеда будут заниматься своими делами, а вот после пойдут в библиотеку — делать домашние задания, коих накопилось уже прилично. И хоть наследник скрипел зубами при мысли о том, что Дин вновь будет встречаться со своим хмырём, делать с этим что-либо он не собирался.
Договорившись обо всём, они отправились на завтрак. И в коридоре, примыкающем к столовой, кое-что произошло.
Сначала Дамир даже не понял, в чём дело. Потом осознал — вокруг стало совсем тихо, если не считать сдавленных смешков, раздающихся из разных концов коридора. И в этой тишине отчётливее всего были слышны даже не смешки, а чьё-то навязчивое пение.
— Айдога-а-ан… — выводил мелодичный мужской голос. — Айдога-а-ан…
Сложно было найти среди студентов — да и в целом среди населения Эрамира — тех, кто не знал, что такое «айдоган».
«Шлюха» по-эльфийски.
И смотрели все при этом, конечно же, на Шайну. Она не опускала глаз — наоборот — вскинула голову, только слегка побледнела, а глаза потемнели. И морщинки на лбу стали глубже.
Дамир начал оглядываться, чтобы понять, откуда доносится пение — но кое-кто его опередил. Конечно, ведь слух у оборотней гораздо острее. И Дин уже широким шагом двигалась к одной из стенок — именно там стоял, окруженный однокурсниками, высокий темноволосый эльф с боевого.
— Ты увер-р-рен, что смож-ж-жешь ответить за с-с-свои с-с-слова? — она то ли рычала, то ли шипела, и так угрожающе, что поток студентов возле эльфа отхлынул в разные стороны.
Вот же трусы… Как песенки петь — то они первые.
— Дин, не надо, — сказала Шайна обеспокоенно, но Дамир был не уверен, что их волчица слышала хоть одно слово. Глаза её уже яростно светились жёлтым.
Удивительно, но испугались вокруг все, кроме этого поющего эльфа.
— Я-то смогу, — он криво усмехнулся. — А вот ты, волчонок? Ответишь за своё рычание?
Дамир не выдержал — рванулся вперёд, и так получилось, что Дин тоже.
Вокруг всё засверкало, закружилось, завыло. Словно вихрь какой-то. Он швырнул каким-то заклинанием в эльфа — но это заклинание подхватило и будто бы куда-то всосалось.
Рядом ожесточенно рычала Дин, а эльф… хохотал.
Конечно… они совсем забыли… В коридорах академии дуэли невозможны. Всю магию забирает себе само здание.
— ХВАТИТ!
Дамир даже не представлял, что Шайна может так орать.
Вихрь остановился. И наследник увидел, как его хмурая подруга направляется к эльфу, по пути подняв с пола невесть как очутившуюся там Рональдин и хлопнув Дамира по плечу.
— Я-то, может, и айдоган, — сказала она, остановившись напротив эльфа. — Но это исключительно моё дело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А если я клиентом хочу стать? — протянул тот всё с такой же ехидной ухмылкой. — Сколько возьмёшь?
— У тебя всё равно столько нет.
— А если найду?
— Не найдёшь, — Шайна покачала головой, и Дамир поразился, насколько же она спокойна. — Вряд ли кто-нибудь согласится одолжить тебе совесть и сердце.
