котором ранее оставил коробочку с колье, но сейчас ее там не было. Значило ли это, что Изабель приняла его подарок? Ему хотелось спросить об этом, но он так и не решился задать ей этот вопрос.
Он не видел, но Изабель заметила его взгляд, обращённый на столик, но, как и он, решила не затрагивать эту тему.
— Так о чём вы хотели поговорить со мной? — прервала она затянувшуюся паузу.
Даймонд тут же спохватился.
— Я насчёт завтрашней поездки в город. Боюсь, она может быть для вас опасна.
Он опустился в кресло, которое стояло чуть в стороне.
Изабель повернулась к нему.
— Вы хотите запретить мне поехать с леди Авророй к портнихе?
Даймонд сразу уловил нотки беспокойства в ее голосе. Он понял, как она боялась снова оказаться в прежнем положении, когда каждый её шаг зависел от воли другого человека.
— Нет, вы можете поступать как вам будет угодно, но стоит соблюдать меры предосторожности. А лучше всего, чтобы я везде сопровождал вас.
Изабель уставилась на него.
— А как мне это поможет?
— Во-первых, вы всем будете представлены как моя родственница, мисс Далкейт. Вряд ли кто-то усомнится в моих словах. И даже если кто-нибудь вас узнает, можно будет сослаться на ваше сходство с леди Гесс. А во-вторых, так мне будет легче контролировать ситуацию.
— Вы имели ввиду контролировать меня? Боитесь, что я сбегу?
Даймонд усмехнулся.
— Поверьте, этого я боюсь меньше всего.
В ответ на его слова Изабель состроила гримасу.
— К тому же, — весело продолжил он, — мне тоже не помешает сшить себе костюм. Как считаете, какая роль мне больше подойдет — роль мушкетёра или монаха?
— Пирата! — выпалила Изабель.
Ее предположение рассмешило Даймонда.
— А что, неплохая идея! — воскликнул он и даже поднял вверх указательный палец. — Надо будет перед сном хорошенько об этом подумать. Теперь я всегда буду спрашивать вашего совета. Не знаю, насколько я смогу следовать ему, но настроение у меня точно поднимется.
Даймонд встал, учтиво поклонился ей и с довольным видом покинул комнату. Смотря ему вслед, Изабель не удержалась и тоже рассмеялась.
Глава 24
После того, как вся компания позавтракала, к крыльцу было подано два экипажа. Ричард с Авророй решили ехать отдельно, при этом усадив к себе дочь, а Даймонд с Изабель заняли места во второй карете.
Изабель не очень нравилось, что весь путь ей придется провести наедине с Ланкастером, но когда забиралась в транспорт, в очередной раз подчинилась судьбе в лице хозяина замка.
Ехали они молча. Напряжение, которое первое время владело ей, постепенно улетучивалось. И хотя Изабель не могла полностью расслабиться, но к чести Даймонда, вел он себя вполне прилично и руки не распускал. Правда иногда она замечала, как он смотрел на нее, но за этими взглядами ничего большего не следовало. Поэтому уставившись в окно, с большим удовольствием рассматривала бурную растительность южных земель.
— Изабель, — послышался голос Даймонда. Она села прямо и подняла на него вопросительный взгляд. Молодой человек улыбался ей. — Я хотел попросить вас, если вы, конечно, желаете, расскажите мне о вашем детстве?
— О моем детстве? Но что именно вас интересует?
— Всё! Как росли? Во что любили играть? О родителях. В общем, обо всем.
— Я не очень понимаю, зачем вам всё это знать?
— Может мне интересно всё, что касается вас.
— А мне почему-то кажется, что таким способом вы хотите расположить меня к себе, — с сомнением смотрела она.
— Не буду скрывать, этого бы мне тоже хотелось, но зная вас и то, как вы подозрительны, так просто вас не поймать на подобную уловку, — откровенно льстил ей Даймонд. — Но помимо всего прочего, мне действительно хочется узнать вас лучше. Наверняка до свадьбы с Гессом всё в вашей жизни было по другому.
— Моё детство… — задумчиво произнесла Изабель и уставилась куда-то над его головой. — По сути оно не отличалось от детства других детей. У нас была дружная семья. Родители любили проводить время со мной и Мелиссой. Это от матери у меня любовь к цветам. Сколько ее помню, она сама сажала их, поливала и ухаживала за ними. У нее был свой небольшой сад, отгороженный каменной стеной, где она проводила много времени, заботясь о своих цветах. Даже садовнику не позволялось подходить к ним. Но когда мама срезала их, то всегда звала меня и уже вместе с ней мы собирали букеты.
— А в детстве вы дружили сестрой?
Изабель понимала, почему Даймонд спрашивал об этом.
— Я на четыре года старше Мелиссы, поэтому, когда подросла, меня мало интересовали ее детские забавы. Часто родители заставляли меня брать ее с собой на прогулку, но веселясь с другими детьми, мы часто убегали от нее, а она с плачем бежала за нами…
Вдруг, Изабель замолчала, потупила взор и, нервно теребя рукав, прикусила нижнюю губу. Во всем ее виде читалось душевное терзание. Казалось, Даймонд мог безошибочно угадать о чем она сейчас думала. Вот наверняка она решила, что сама виновата в их ужасных отношениях с сестрой.
— В детстве мы с Говардом Фостером тоже часто убегали от его кузена. Да всем детям свойственно такое поведение!
Продолжая смотреть куда-то в себя, Изабель унылым голосом продолжила:
— Папа часто говорил нам, чтобы мы держались друг друга, а мне наказывал оберегать сестру и заботиться о ней. Но я не выполнила его наставление. После смерти родителей Мелисса замкнулась в себе и стала какой-то отрешенной. Она даже не плакала на их похоронах. Её будто подменили. А после свадьбы всё стало ещё хуже. Мы больше не были похожи на родных сестер, скорее жили как соперницы.
— Мне очень жаль, что все так получилось, — смотрел Даймонд с сочувствием.
Она виновато опустила глаза и тяжело вздохнула.
— Интересно, как она сейчас живёт?
Даймонду совсем не нравилось, что Изабель продолжала винить себя за то, в чем была совершено не виновата.
— Почему, после того как Мелисса предала вас и спала с вашим мужем, вы продолжаете переживать за нее?
— Она моя сестра.
— Но ведь она сама не посчиталась с этим! Я прекрасно видел как она к вам относилась!
— Вы ничего не понимаете! Она была слишком молода, чтобы противостоять искушению! Освальд воспользовался её неопытностью. Думаю, что случись всё сейчас, она бы поступила по-другому.
Даймонду захотелось воздать руки к небу, настолько нелепо из уст Изабель звучали оправдания поступков Мелиссы. Всё же сдержав порыв, достаточно спокойно заметил:
— Простите меня, но ваше предположение звучит слишком наивно.
Изабель нахмурилась и одарила
