Климов, — смешалась Запольская, — но ведь большинство преступников — тоже из народных масс! На путь преступлений их толкнул антинародный режим самодержавия! В свободном обществе, при власти народа, многие из них смогут стать честными людьми, и без всяких расстрелов!
— Так я разве против, Софья Игнатьевна? — спокойно отозвался Климов. — Пусть становятся. Тогда и расстрелов не будет...
На это ни Запольская, ни другие меньшевики, ничего возразить не сумели, и быстро откланялись.
«Ну что же, — подумал Михаил после их ухода, — с паршивой овцы, как говорится, хоть шерсти клок. Хотя, с меньшевиков досталось больше. Помимо образования рабочих масс, они в профсоюзах будут держать в узде местных буржуев, у которых не будет обид на власть, ведь не её требования они будут исполнять, а своих работников. При этом, в отличие от большевиков, вроде той же Бош или Юдовского или даже Мехлиса, травоядные меньшевики не будут так сильно пугать буржуа, вроде того же Анатры Артура Анатольевича, которого мне надо привлечь с его авиазаводом. Еропланов понадобится много. Целый день, пока стемнеет — самолёты. Ну а девушки? А девушки потом!»
18
Пригласил Климов сербского генерала Живковича.
— Вы ведь понимаете, что после вашей помощи мне, англичане с французами на вас очень обижены? Наверняка ваш корпус станут кидать в самые опасные места и потери будут просто неимоверно высоки.
— Понимаю, но иначе мы поступить не могли.
— За это я вам благодарен…
— Что до мести англичан, то я надеюсь на наше командование, что убережёт нас от подобной участи.
— Но решатся ли? Англичане мстительны… могут надавить на ваше командование, пригрозив сократить поставки вооружения, или что еще хуже — обойти с трофеями и не дать вам построить Великую Сербию.
Генерал Живкович хмуро кивнул.
— Да, такой риск есть… Но к чему вы завели этот разговор?
— К тому, что англичане вас — сербов в любом случае обманут, как с самого начала решили обмануть итальянцев и нас. Вы получите самый минимум, что никак не окупит понесенных вами жертв.
— Вы хотите что-то предложить?
— Да. Я предлагаю вам пока отсидеться на Кавказском фронте, сдерживая турок, а когда дело дойдет до десанта в Проливах, перебросить на Балканы.
— А вы собираетесь атаковать проливы?! — удивился Живкович.
Ну да, иметь сейчас такие планы имея под контролем лишь один город, это… сильно.
— Понимаю ваше удивление, но я все-таки сейчас один из самых сильных игроков в этой партии и стану только еще сильнее, если раньше не убьют. Так что я обещаю вам поддержку как на дипломатической арене, так и добровольцами в расширении Сербии с включением в ее состав Боснии, Герцеговины, Краины, сербских частей Баната, Славонии, северные и западные части Македонии, остальное Болгарам, Сербия получит компенсацию в восточной Банате. Но это все при условии отказа от Хорватии и Словении.
Генерал насупился, видимо сербы очень рассчитывали взять под контроль и эти территории.
— Поймите, не нужны они вам. Вспомните Франковцев — этих сторонников националистической Хорватской Партии Права, что враждебны сербам, и погромы сербов в тех местах. Они и после присоединения не уймутся, считая себя чистопородными европейцами, а вас варварами, как поляки и финны считают нас. И с радостью будут помогать любым вашим врагам. Пусть лучше остаются под мадьярами, или швабами, или итальянцами — кому там ближе. В Сербии должно быть всё сербское, а прочего — только необходимый минимум, там где иначе нельзя.
Где собирался Климов брать добровольцев? А из «белых», всех этих монархистов и прочих, что не согласятся с социал-демократическими принципами жизни. Таких много. По оценке Михаила, больше двухсот тысяч наберется, а то и все триста. Так что вместо Китая, куда значительная часть утекла после поражения в гражданской, в Сербию их лучше отправить.
— Хм-м… Это нужно хорошо обдумать.
— Конечно.
Еще с кем решил поговорить на глобальные цели, это с евреями из партии «Поалей Цион».
Вопреки ожиданиям, пришли вполне себе цивильно выглядящие люди числом с полдюжины средних лет и лишь парочку можно было отнести к пожилым, а не пейсатые старцы. Для начала Климов объяснил им ситуацию со слухами.
— Как видите, ничего против вашего народа как такового я не имею, более того, хочу с вами договориться ко всеобщей выгоде.
— Это о чем же?
— Как я знаю, значительная часть вашего народа страстно желает обрести свое государство, точнее возродить его. Англичане обещали вам «Еврейский очаг» в Палестине, но в итоге вас обманут, не нужны вы там им. Они всех обманули. Но даже если вдруг сдержат слово, то все равно поддержка от двух государств, гораздо лучше, чем от одного.
— И чем же вы хотите нас поддержать?
— Да хотя бы оружием и нормальным обучением боевых отрядов современным способам ведения войны, а повоевать вам в Палестине придется изрядно, арабы вам так просто жить не дадут, ну и просто помощью на дипломатическом уровне. А здесь я избавлю евреев от всякой самостийной сволоты призывающей к погромам.
— И что взамен?
— Вы помогаете мне своей агентурной сетью в бывшей черте оседлости в первую очередь информационным сопровождением, то есть ваши люди станут моими глазами и ушами. Распространяете по Росси программы СДПР и подробного рассказа о наведении порядка РОДом в Одессе. И возможно потребуется провести несколько силовых акций. Мост там взорвать или провода обрезать, ничего серьезно в общем-то.
— Нам нужно подумать…
— Естественно.
Попы пришли сами в количестве пяти человек под предводительством епископа Алексия настоятеля Успенского монастыря Одессы.
Церковников полковник явно заинтриговал. С одной стороны социалист и явный революционер, одно только обращение «товарищи» принятое в корпусе говорило за себя. С другой, решительная зачистка города от бандитов и арест большевистских лидеров иерархам не могли не понравиться... Да и звезда Богородицы на флаге, опять же...
Что до подтверждённой Климовым свободы вероисповедания, то к ней церковники уже привыкли при Временном правительстве, и от полковника-социалиста другого не ждали. Да и понимали в душе, что к временам государственной Синодальной Церкви уже не вернуться. И не особо хотелось этого многим. Теперь хоть РПЦ управлялась своим патриархом, а не назначенным чиновником, которым
