Тогда Алекс взял разговор на себя, рассказав Касу и остальным о том, как они наткнулись на потерявшуюся пару казмуни и задержали их после короткой схватки.
— Они вели себя спокойно до прошлой ночи, когда ветер задул фонарь и поджег кучу палаток и спальников, и казмуни воспользовались хаосом. Госпожа Птицеловка оказалась рядом с ними, и им удалось достать ее нож и освободиться…
— Все было не так, — резко возразила Сальвия.
Что-то в ее тоне, вернее, в том, что в нем отсутствовало, испугало его. В нем не было ни малейшего намека на эмоции. Алекс нахмурился и откинулся в кресле.
— Тогда, во что бы то ни стало, опишите, пожалуйста, что произошло, госпожа Сальвия.
Она подняла свои серые глаза и посмотрела прямо на него, впервые за несколько недель полностью встретив его взгляд.
— Я разорвала их узы и освободила их.
Глава 46
На мгновение он был уверен, что расслышал ее не правильно. Она не могла сказать то, что он услышал, но затем у Кассека и Грамвелла от удивления отпали челюсти. Таннер, Хэтфилд и Надира в замешательстве посмотрели друг на друга. Принц выглядел ничуть не удивленным.
Алекс вскочил на ноги.
— Ты что?
— Она была не одна, — сказал Николас. — Я устроил пожар, чтобы отвлечь внимание.
Алекс обогнул стол и возвышался над ним.
— Зачем, во имя всего святого, ты это сделала?
В её глазах сверкнул вызов.
— Потому что удержать их было неправильно.
— Ты не знаешь, о чем говоришь! — Алекс метался перед ней взад-вперед, раскидывая руки и стараясь говорить тише. — Ты не владеешь и половиной той информации, которой владею я.
— Половина вашей информации неверна.
Она говорила с такой убежденностью, что он остановился и уставился на нее.
— Объясните.
— Вы думаете, что Казмун разведывал обстановку в Деморе, ища место для вторжения, — сказала она. — Вот почему мы здесь. Вы пришли, чтобы провести расследование и собственную разведку. Чтобы поймать их на месте преступления и выяснить, что они замышляют.
Лейтенанты и Николас уставились на него.
— Вот только ловить было некого, — продолжала Сальвия. — Вы патрулировали несколько недель, но ничего не нашли, и тогда вы взяли дело в свои руки. Вы были настолько одержимы желанием получить ответы на неправильные вопросы, что вторглись в другую страну и похитили двух человек.
Ее итог был суров, но совершенно точен.
— Я пытаюсь предотвратить войну, Сальвия!
— Нет, — сказала она. — Ты провоцируешь войну. Я ее предотвращаю.
Прежде чем он успел ответить, она поспешно продолжила.
— В прошлом году сюда пришли не казмуни. Их никогда не видели в этих краях после первого дня лета. У захватчиков также были лошади, которых казмуни никогда не видели.
Очевидно, они с рейнджером обсуждали не только географию.
— Если что-то не происходило раньше, это не значит, что это не может начаться сейчас, — сказал он.
Сальвия покачала головой.
— Пустыню нельзя пересечь после лета, потому что пересыхает цепочка источников, по которым они должны идти. Невозможно пройти и по реке — ущелье Янли не позволяет. Если бы я не освободила этих людей, у них не было бы шансов вернуться домой в этом году. А когда их соотечественники пришли бы за ними, это была бы целая армия.
— А откуда ты знаешь, что их освобождение не приведет к тому же самому?
Она глубоко вздохнула.
— Я несколько недель изучала старые торговые соглашения и договоры казмуни. Я поняла, что для них важно и… как с ними разговаривать.
— Ты разговаривала с заключенными. — Он уставился на нее. — На их родном языке.
— Да.
Алекс думал, что ничто из того, что она может узнать или сделать, уже не сможет удивить его, но он ошибался. Часть его души переполняла гордость. Но ни одно из ее расследований не началось с того, что она наблюдала здесь — она пришла подготовленной и целеустремленной. Алекс повернул голову и обратился к молчаливым офицерам, стоявшим позади него.
— Всем, кроме лейтенанта Кассека, немедленно покинуть помещение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все, как один, встали и собрались.
— Вы не будете обсуждать ничего из того, что услышали сегодня, — сказал Алекс. Он разберется с ними после того, как докопается до истины. — Свободны. — Они вышли из палатки, Николас шел следом. Кассек встал позади Алекса, чуть в стороне.
— На кого ты работаешь, Сальвия? — потребовал Алекс.
Она заколебалась.
— На себя. Ты что-то скрывал. Я хотела узнать, что именно.
— Не лги мне!
Сальвия слегка сжалась, впервые со вчерашнего дня проявив сожаление.
— Ее Величество, — прошептала она наконец.
Он не мог решить, был ли это худший или лучший ответ, который она могла дать.
— Черт возьми, Сальвия. Тебя могут обвинить в государственной измене. — Алекс схватился за волосы на затылке. — Почему ты согласилась на такое?
— Королева знала, что в этом задании есть что-то еще, но король не хотел ей говорить, что именно. Он подверг опасности ее единственного сына и не сказал об этом честно. — Ее загорелые щеки окрасились в алый цвет, а в глазах вспыхнул гнев. — Вы хоть представляете, каково это — когда тебе так лгут? Когда тебе не доверяют, когда ты не знаешь, что важно?
— Я знаю, как важно выполнять приказы, Сальвия. — Он позволил этому повиснуть в воздухе на долгий миг. — И ты тоже.
Она посмотрела вниз, на свои ноги.
— Я не сожалею о том, что я сделала, но я сожалею, что это было необходимо.
Алексу вдруг представилось, как он стоял перед ней в прошлом году и точно так же извинялся за свой обман.
— Я ни о чем не жалею, кроме того, что тебе было больно. — Ей потребовалось много времени, чтобы простить его, но, возможно, она еще не до конца простила его.
— Собирай вещи, — сказал он. — Ты уедешь, как только я придумаю, как это сделать.
К ее чести, Сальвия подняла голову и встретила его взгляд.
— Да, сэр
— Свободны.
Глава 47
Через несколько минут после того, как она ушла, Алекс все еще не мог отдышаться.
— Алекс, — тихо сказал Кассек, заставив его подпрыгнуть. Он и забыл, что его друг рядом. — Сейчас отправлять ее обратно, возможно, не самая лучшая идея. Она может понадобиться нам, если казмуни вернутся.
— Нет, — сказал Алекс, отворачиваясь.
Кас повернулся к нему лицом.
— Алекс, она может поговорить с ними. Они будут ей доверять, и она знает гораздо больше, что может нам помочь.
— Мне все равно! — прорычал Алекс.
— Будь честен с собой! Она бы не сделала этого, если бы ты не отталкивал ее неделями. Она знала, что ты ее не послушаешь.
— На чьей вы стороне, лейтенант?
— На вашей стороне, черт возьми! Но сейчас вы даже не на своей стороне. — Кассек схватил его за плечи. — В чем, собственно, дело, Алекс?
Воспоминание о том, как он подкатил к себе обмякшее тело, понял, что это она, и на долю секунды подумал, что она мертва. Он нес ее на руках, пока она рыдала у него на груди, и клялся себе, что вернет казмуни сторицей то, что они с ней сделали.
Он должен был сделать все необходимое, чтобы не допустить ее сюда, как не должен был допустить ее попытки бежать из Теганна в прошлом году. Все было поставлено под угрозу, как и в ту ночь.
Дело было не в ее лжи, не в ее предательстве. Дело было в нем, в том, что она с ним сделала.
Алекс посмотрел на своего старшего друга.
— Я не могу допустить, чтобы она была здесь, Кас. Я не могу, — прошептал он.
На лице Кассека промелькнуло понимание.
— Речь идет о Теганне, не так ли?
— Ты был там, Кас. Я думал, что она мертва, и ты видел, что это со мной сделало. — Слезы залили его глаза.
Кассек покачал головой.
— Любой бы сломался в такой ситуации…
— Но ведь я не просто кто-то, не так ли? — Алекс отбросил руки Кассека. — Что, если бы я думал, что она жива? Что, если бы вместо того, чтобы бросить в меня этот чертов окровавленный нож и дать мне возможность самому сделать вывод, д'Амиран заставил меня думать, что ее пытают или забирают в его опочивальню для особой мести? Что я должен был сделать? Ничего. Оставить ее там было бы правильным решением. А я не смог бы этого сделать.
