отцу, Кай стоял молча. Смотрел на охрану так, что у меня по спине бежали мурашки, но я все равно не могла отвести от него взгляда. Он вызывал во мне нечто странное, вот только я по прежнему не смела подойти.
«И какую же работу ты хочешь получить у меня на заводе?» — в итоге спросил мой отец у него. Я не могла понять, почему он смотрит на этого парня именно так. Да, он лишь одним своим видом пугал, но такой взгляд… мне бы самой не хотелось на него так смотреть. Словно на отброс.
«Любую» — ответил Кай.
В итоге отец сказал ему уходить, иначе он сейчас вызовет полицию. Я предполагаю, что он немного знал о Кае. Но совершенно не рассматривал его потенциал, как гения и ничего от него не ожидал. Первоочередно он ставил то, что Кай был перечеркнут правосудием. Отец не хотел видеть такого, как он на своем заводе.
Я прекрасно помнила, как Кай уходил. Я стояла рядом с лестницей и, так или иначе он бы прошел мимо меня, но, когда между нами оставалось расстояния считанные сантиметры, он почему-то остановился. Это показалось чем-то слишком внезапным. Так, словно он резко вспомнил о чем-то, или что-то почувствовал.
После этого он повернул голову и безошибочно посмотрел на меня. Наши взгляды встретились.
Я никогда не забуду цвета его глаз. Тех, которые с первого мгновения могли довести до дрожи.
Мне даже показалось, что я в них пропала, но уже в следующее мгновение меня вернула в реальность ладонь отца. Он сжал мое запястье и потянул назад. Заставил встать за его спину, таким образом закрывая меня от Кая.
«Как такой, как ты смеет смотреть на мою дочь?»
Кай еще несколько секунд смотрел на то место, где еще совсем недавно было мое лицо, но потом поднял голову и мрачным взглядом окинул моего отца. Но ничего не сказал. Пошел дальше по ступенькам.
Это была наша единственная встреча, но я запомнила ее на всю жизнь.
Я еще долго грызла себя. В первую очередь сожалела о том, что не сказала охране пустить его в офис. Хотя бы это я могла сделать.
Намного позже, спустя годы, от бывшего работника нашего завода я узнала, что Кай был учеником нашего главного аракора — Алана Гонора. То есть, человека, который занимался изобретением рецептур для лекарств.
У господина Гонора он был не единственным учеником. На самом деле их было множество и Кай не входил в их привычное количество. Он являлся тем, с кем Гонор просто время от времени разговаривал и многое рассказывал, считая Кая очень перспективным. Я бы даже сказала, что таким образом он выделял его среди остальных учеников.
Но отец об этом не знал. Опять-таки, он, судя по всему, слышал про Кая но, наверное, действительно не считал, что ему место в приличном обществе. Для него этот парень являлся лишь преступником и отбросом.
В принципе, так, наверное, считали абсолютно все.
Я же не просто знала об его перспективности. Я ее ощущала каждой частичкой души. Мощь и силу.
Наверное, Кай мог бы вознести наш бизнес на новый уровень. Во всяком случае, я в это верила.
И я бы могла сказать об этом отцу. Возможно, убедить в перспективности Кая. Но, во-первых, я была уверена в том, что отец меня не послушает. Во-вторых, касательно Кая я была слишком жадной. Мне хотелось забрать его себе. В исключительно личное пользование.
В эту же ночь я начала искать его адрес. С одной стороны это было невыполнимой задачей. С другой — крайне простой.
Кай перечеркнут правосудием, а такие люди не могли жить везде. Им разрешалось пребывать только в отдельных районах. Более того, заселяясь в какой-то дом, полиция оповещала всех соседей о подобном новом жильце. Предупреждала о том, кто теперь находился рядом с ними и говорила, что при любой опасной ситуации сразу же стоит звонить в правоохранительные органы.
Для «перечеркнутых» всегда и все было непросто. Их старались держать на цепи.
Поэтому, зайдя на официальный сайт полиции, я сразу же нашла перечень «перечеркнутых» и их места жительства. Среди них отыскала Кая и выписала себе его адрес.
***
Ночью я практически не спала, но утром была полна сил.
В первую очередь во время завтрака я намеренно завела с Фавстом разговор.
— Слушай, помнишь ты вчера уловил на мне запах мужского одеколона? — я спросила об этом невзначай, но специально делая так, чтобы меня услышала Анаис. Краем глаза я заметила, как она тут же бросила в мою сторону взгляд.
— Помню, — ответил брат.
— Так вот, я наконец-то вспомнила, что это за запах. У меня из головы совершенно вылетело, что я вчера заходила в магазин и искала подарок для Рея. Ну и попробовала на себе этот одеколон. В итоге он мне не очень понравился. Но стоит отдать ему должное за стойкость.
— По какому поводу подарок для Рея? — Фавст спросил об этом без особо интереса. Скорее просто чтобы поддержать разговор.
— Так у него же скоро день рождения.
— Точно. Я забыл.
— Слушай, может ты мне поможешь выбрать ему подарок? Я хочу остановиться на каком-нибудь одеколоне, но совершенно не разбираюсь во всех этих мужских запахах.
— Ирэн, дарить одеколон является моветоном, — сказала Анаис. Она это произносила мягко, словно не желая меня обидеть. Конечно, это было наигранно, но у сестры уже сейчас явно было приподнятое настроение.
То, что в высшем обществе подарок одеколонов и вообще любых других запахов является дурным тоном, я более чем отчетливо знала. Но специально решила разыграть дурочку, которой это неизвестно и она вообще ничего не понимает во взаимоотношении с парнем из высшего общества.
К тоже я утром специально оделась максимально неприглядно. Все, что угодно, лишь бы у Анаис возникла мысль «Куда ей до кронпринца? Он уж точно ею не заинтересуется».
Судя по мгновенно возникшей улыбке на ее губах, у меня все это получилось.
С некоторых пор я поняла, что Анаис искренне считает себя лучше меня. То, что я ей не ровня. Этим следовало пользоваться.
Завтрак закончился на хорошей ноте. Анаис вовсю поучала меня касательно подарков для парней, а мама отметила, что она добрая и понимающая сестра, мгновенно готовая мне помочь.
Я до самого конца изобразила дурочку, но, как только все разъехались по своим делам, я пошла переодеваться. Сменила свое глупое платье
