Синий поезд вдруг перестал тарахтеть на стыках и оторвался от рельсов. Пассажиры увидели провалившуюся вниз гору, дымный чертеж столицы, растрескавшийся ледяной панцирь Эридана - а впереди стояло от земли до неба волокнистое, льющееся волнами по кругу сиреневое кольцо. В центр его и летел 19-й скорый.
- Идите ко мне, дети, - не громко, не оглушающе, но так, что услышал каждый, от порта до парка на западной окраине, сказал женский голос из сияющего пространства в кольце. - Идите, я так давно жду вас!..
И люди пошли. Кутаясь в обгорелые лохмотья, неся детей, катя тележки с уцелевшим добром или сидя за рулем машины, оголодавшие за дни бесцельной распри, забинтованные, еще не очень верившие тому, что виделось за фосфорическими воротами. Потянулись группками, потекли, хлынули, оставляя разоренные свои гнезда. И старший сын клана в мундире, обвешанном золотой канителью, при каске с гербом, плаще и кортике, вел за руку бездомную негритянскую девчушку, прижимавшую к себе единственное свое сокровище линялого плюшевого медведя.
Люди Вальхаллы пешком и на колесах, на самолетах и речных судах стремились к устью гигантского Тоннеля. Но лишь у тех, кто шел с миром и надеждой, включались двигатели машин, а техника, которую пытались оседлать разрушители, чтобы по-прежнему давить, взрывать и жечь, оставалась, безусловно, мертвой. Однако вот какая-нибудь хлопотливая владелица детского сада, завидев мощный шестиосный ракетовоз, принимала над ним командование, с помощью солдат загружала чудовище своими пискливыми птенцами - и, к изумлению отчаявшегося водителя, ракетовоз послушно трогался...
Только те, кто стремился к добру и свету, кто, по данным земных приборов, излучал созидательную энергию "раджас", - только они вошли в струящееся марево. А обезоруженные молодцы в балахонах, с безобразными своими значками и плюмажами на шлемах даром молотили кулаками и пинали незримую преграду. "Тамас", энергия разрушения, бурно изливалась от них, и не было хищникам пути на Землю.
Никто не топтал траву на Вальхалле, не отделял вооруженной рукой зерна от плевел.
Сами люди, в меру доброты или озлобленности своей, либо входили в мир любви и заботы, либо воздвигали перед собою непреодолимый барьер.
И тем, кто остался в бессильной ярости кататься по истоптанным снегам "Земли-прим", были сброшены контейнеры с пищей и медикаментами, точно преступникам, высаженным на необитаемый остров.
А за сиреневым кольцом, за порогом Тоннеля начинался свободный полет.
1987 - 1989
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
