Во сне также появлялись следы застывшей на земле крови. Реальности этот след так и остался в больничном садике. Ушедшая жизнь, став тенью, казалось, преградила путь Каору, ему не хотелось приближаться к этому месту.
Самоубийство Рёдзи было одновременно и спонтанным, и запланированным. Он знал, что только окно на запасной лестнице открывается изнутри. И если мальчик изо всей прыти побежал именно туда, значит, это место в какой-то мере могло быть заранее намечено.
Причина самоубийства была ясна. После обследования перед Рёдзи замаячила перспектива уже четвертого курса химиотерапии. Неужели снова придется начинать это тяжелейшее сражение? Рёдзи был сыт этим по горло. Более того, в этом сражении ему все равно не стать победителем. Он так и окончил бы свое существование в страданиях. Вероятно, он взвесил, что лучше: прожить чуть дольше, накапливая страдания, или сократить свой срок, уменьшив муки. Может быть, он также принял во внимание страдания матери, неустанно заботившейся о нем.
Каору до боли ясно понимал состояние Рёдзи, который, будучи зараженным, предпочел умереть. Он не был посторонним в этой истории, в совсем недалеком будущем ему неизбежно придется столкнуться с той же бедой. Сам Каору непременно будет бороться. И хотя он принимал выбор Рёдзи, но не собирался идти тем же путем.
Напряги всю силу своей мысли, бей врага, покусившегося на твое молодое тело.
Так говорит его отец. Думай, что ты избежишь смерти, борись с врагом, ты должен победить. Есть только одно оружие, как говорит отец, — сила мысли.
Каору очень глубоко погрузился в ванну. Горячая вода достигала мочек его ушей.
У меня есть эта сила.
Удивительно, но Каору совершенно не ощущал того, что находится в центре распространения вируса. Словно он был избранным для спасения этого мира и мог превозмочь собственное тело.
У меня слишком высокое самомнение.
Устав сидеть в горячей воде, Каору вылез из ванны.
Спасение мира — это звучало лестно. Он представил себя спасителем и по-настоящему почувствовал себя героем. Но пока что Каору нужно было разрешить одну личную проблему. Проблему вовсе не мирового масштаба, а относившуюся к гораздо более обыденной области. Сегодня у него свидание с Рэйко, которую он не видел уже неделю.
Аккуратно вытерев пот, Каору запаковал себя в новую рубашку и джинсы.
В последний раз он смотрел на Рэйко на похоронах Рёдзи. После она упрямо уклонялась от встречи. Наконец она согласилась уделить ему всего один час сегодня вечером. Такой удачный случай. Каору во что бы то ни стало должен был узнать, почему она закрыла свое сердце.
16
Дом, в котором жила Рэйко, — красивое трехэтажное здание со стенами из красного кирпича — располагался на краю покрытого зеленью холма.
На входе он набрал номер квартиры и подождал ответа, из колонки раздался тоненький голос Рэйко:
— Да?
Через секунду входная дверь открылась. Еще с того момента, как они встретились в больнице, Каору подозревал, что Рэйко не испытывает недостатка в деньгах. Пройдя от входа до лифта по коридору с паркетным полом, он понял, что не ошибся.
Разумеется, Каору не стал выяснять, откуда у нее столько денег. Напрямую у Рэйко он не стал бы спрашивать, а сама она не рассказывала. Из ее собственных слов он понял только, что ее муж был преуспевающим человеком. Он был старше ее и умер несколько лет назад от рака.
Квартира Рэйко находилась на третьем этаже. Каору не пришлось звонить в дверь — она открылась, как только он подошел. Рэйко рассчитала время и, наверное, смотрела через дверной глазок. В проеме появилось лицо Рэйко. Волосы, в которых проглядывала седина, были собраны на затылке и связаны резинкой.
— Входи, — сказала она слабым голосом.
— Давно не виделись.
Даже после того как она проводила его в гостиную и усадила на диван, оба некоторое время не произносили ни слова. Каору почувствовал себя неловко. Он не понимал, почему Рэйко охладела к нему, и, не зная, как и что сказать, все не мог начать разговор.
Рэйко молча поставила перед ним стакан с ячменным чаем и села напротив.
— Вот и встретились.
Каору уже потянулся, чтобы обнять Рэйко, но она отстранилась и передвинулась так, что теперь расстояние между ними увеличилось.
Подобным образом она вела себя и на похоронах, когда, одетая в траур, не позволила Каору обнять ее. Он уже протянул руку к ее плечу, полагая, что только он один может облегчить ей горе потери единственного сына, но вынужден был остановиться.
Как не был Каору неопытен с женщинами, заметив постоянно повторяющуюся реакцию, он наконец понял, что нужно отступить. Но он никак не мог понять причину столь упорного отказа. Хотя он и чувствовал, что разрыв с женщиной, которая была ему так близка, неизбежен, ему неприятно было думать об этом.
Словно обнимая саму себя, Рэйко скрестила руки на груди и терла кожу предплечий пальцами, ей было холодно. Комнатный кондиционер работал в охлаждающем режиме, но до холода было еще относительно далеко. А Каору было даже жарко.
Разглядывая Рэйко, он силился воспринять ее боль. Если она закрылась из-за горечи потери, то вряд ли он найдет способ успокоить ее.
Слова ободрения и успокоения... Слова, которые лезли ему в голову, казались ему слабыми, пустыми, постыдными. Вопрос о здоровье, просящийся на язык, задавать было нельзя. И из-за всего этого разговор не клеился.
— Ну и долго собираешься молчать? — опустив глаза, холодно спросила Рэйко.
Ее замечание задело Каору, будто бы невозможно было обращаться к собеседнику иначе как молча.
— А повежливее нельзя? — пробурчал он.
— Что?!
Рэйко обхватила руками голову. Ее трясло. Она, по-видимому, рыдала, иногда прорывались всхлипы.
— Я хочу облегчить твою боль, но как это сделать, не знаю.
Рэйко сквозь слезы смогла вымолвить: «А-а...», — подняла взгляд и закусила зубами нижнюю губу. Все лицо под красными заплаканными глазами было мокрое от слез.
— Лучше бы нам с тобой не встречаться.
Каору больно ударили эти слова.
— Ты теперь меня ненавидишь?
«Как же так!» — беззвучно прокричал он. Если бы она действительно разлюбила его, то отказалась бы встретиться. Если бы она стала игнорировать звонки с просьбами о встрече, то, в конце концов, не было бы этого неприятного момента. А ведь сегодняшнему свиданию отведен лишь один час. Рэйко что-то нужно обсудить, у нее имеется веская причина для встречи.
— Он знал. — Голос Рэйко внезапно стал мягче.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
