есть меня, сопровождать. Он так и не появился, когда мы выходили из дома, но хозяин леса заверил меня, что это он из вредности.
- Ерепенится, дочка, молодой еще, - вздохнул леший. - Но тута он, токмо прячется. Ничо, привыкнет, еще подружитесь.
Подружитесь? Ой, что-то сомневаюсь.
Как вспомню недобрый взгляд нечисти, так и сомневаюсь. Хотя как ему еще на меня смотреть, если ему совершенно безапелляционно приказали меня сопровождать? Как-то в его отношении очень неудобно мне!
Разогрев заговором то, что бабули собрали нам в дорогу, я пригласила чародея и кликнула бесенка.
- Эй! Коловертыш! Я знаю, что ты тут! Иди ужинать!
Тишина стала мне ответом. Но я точно знаю – леший не мог ошибиться, особенно в том, что касается его подопечных, поэтому не оставила попытки.
- Бесенок! Ну, иди сюда! К сожалению, взять для тебя сметаны не получилось – она бы прокисла за день, но вот ломоть домашнего сыра с вареньем тебя ждет! И съесть надо немедленно!
В ответ хрустнула ветка. Так, уже хорошо, нечисть подает признаки жизни. Здорово, должно быть, мы его раздражаем, если даже оглашение меню его не привлекло. Но я не привыкла сдаваться так быстро. Когда у тебя в младшеньких двое неслухов, и за их промахи от старших получишь ты, поневоле совершенствуешь педагогические навыки.
- Ну, если ты не хочешь, с удовольствием прикончу этот аппетитный ломоть с малиновым вареньем – сама! – коварно крикнула я.
Мне показалось, или что-то на дереве сердито заворчало? Видимо, я на верном пути!
- Хотя нет! Я примусь за лепешки, а сыр отдам чародею!
Чародей опешил – мол, такой я неприятный, что мной только нечисть пугать? Однако угроза сработала. В тот же момент черный вихрь слетел с дерева и подхватил обещанное угощение.
- Тьмонеистовый туес!* (*Туес — бестолочь, тьмонеистовый — невежа, старославянское) – раздалось сверху, и меня невольно передернуло. Надеюсь это он не мне? В мужском роде сказал, значит, чародею. Я облегченно вздохнула. Чародея не жалко.
Так, оборотень накормлен, вон, даром что аристократ, лично контролировал процесс разогревания бекона, похвилинно вздрагивая и бормоча мне под руку, что я его сейчас пережарю, довел – слов нет! Уже готова была опять забыть об объявленном бойкоте, но потом передумала. И коловертыш, скрывшийся в листве дерева, тоже довольно чавкает. Можно и самой приступить к заслуженной трапезе.
Только откусив от бутерброда и ощутив мягкий, нежный вкус домашнего хлеба, кусок домашнего сыра с пряностями и сочный помидор сверху – поняла, как проголодалась! Прикончив еще парочку таких же бутербродов, подумала, что не мешает и о фигуре подумать, и вместо вяленой дыни и орехов в меду ограничилась большим яблоком. Ну и парой орешков.
- Эй! Коловертыш! Вяленую дыню будешь?
- Что, телеуха*, задобрить пытаешься? Не выйдет! – однако метнувшийся за вяленой дыней маленький смерч показал, что может и выйдет. (* Телеух — олух, глупый, старославянское)
- Почему это я – телеуха? – решила, что самое время обидеться. Я, в конце концов, его не обзывала.
- Как есть, телеухи! Оба! – чавкая сверху, сообщила нечисть.
Тут уже и оборотень завозмущался. Что-то мне подсказывает, что не будь здесь меня – чай, девица, все-таки, чародей бы ответил. А так вынужден почти что промолчать.
- Эй, нечисть! Не много ли на себя берешь?
- В самый раз, – нагло ответили ему. - А как вас еще называть, после того, что вы в Верхнем Курене сегодня устроили.
О, вот это уже похоже на конструктивный диалог! А что ж мы там устроили-то? Я личину бабулину набросила. Не сразу, правда, но все-таки…
- Ой, не могу, - издевательски протянул бесенок. - Пока ты суемудрую* там из себя корчила, Вольг Кривой уже в уме донос сочинял. (* Суемудр — ложно премудрый, древнерусское) Или ты думаешь, что нету в Верхнем Курене такого, чтоб наверх стучать? И даже если напишет он в итоге, что чародей твой – тьфу, видно, а не чародей, с бабкой твоей шастает – то неужели никто не заинтересуется – а с какой радости ему с бабкой Йагиней прогуливаться – после того, как не нашел он девку-целительницу в ихнем доме?
- Их, - автоматически поправила я.
- Чего?
- Их доме.
- Ну, вот, раз такая умная, так и была бы умной там, где надо! – разобиделся коловертыш. - Я-то ученых книг не читал, Йагинями не воспитывался! Однако ж беспамятные чары, за вами, туесами, на всю деревню навел.
- Спасибо тебе большое, - с чувством сказала я. - Значит, ты больше на нас не злишься?
Коловертыш не ответил. Может, вредничает, а может, просто ушел по делам.
- Сударыня Хессения, это была шутка - подал голос бойкотируемый, и я демонстративно отвернулась. - Уверяю вас, развлекаясь в этом вашем Курене, я не имел никакого злого умысла! Разговаривая с дамами, я позаботился, чтобы наш диалог они впоследствии не могли вспомнить, как ни старались.
Значит, позаботился! Надо же! Тоже мне, заботливый какой! Нет, чтоб сразу сказать – так он, видите ли, только сейчас решил меня успокоить.
Молча подхватив грязную посуду, пошла ее мыть к ручью. Чародей увязался за мной со своей помощью. Однако не принесли его попытки результата – вот, ни разу. Пусть знает в следующий раз, прежде чем так шутить.
Засыпая, я думала о Йожке и Демке. Как они там? Ночуют впервые вдали от родного дома… Хотя… Вот честно, не знаю, кого больше жалеть надо – мелких или осмелившихся их похитить песиглавцев. Как бы наемники ноги нам не начали целовать, когда мы детей у них отбивать будем, как избавителям.
Я-то своих младшеньких знаю... Успокоившись, внушив себе, что с детишками наверняка все в порядке – главное, не дать им
