— Есть цель, — доложил его артиллерийский офицер.
— Огонь от первого до третьего, — приказал Лискеард, и три «годдарда» метнулись ко Дворцу юстиции.
Показались три корабля конвоя с заключенными. Ньянгу сосчитал их и подождал, когда ведущая «айша» влетела на перекресток, охранявшийся тремя опустевшими окопами.
— Два, один, пуск, — сказал он и включил детонатор.
Три заряда, спрятанные в мешках с песком, взорвались одновременно, прихватив летевшую над ними «айшу». Вращение пропеллера нарушилось, и корабль накренился, перевернулся, врезался в землю и взорвался.
Замыкающая «айша» развернулась, пулеметный и ракетный расчеты взялись за дело, отыскивая цель.
Корабль с заключенными опустился и сел, тяжело ударившись о дорогу. Потом он отъехал в укрытие за каменным зданием у перекрестка.
«Айша» выстрелила ракетой в облако пыли от взрыва, ничего этим не добившись. И в этот момент из-за садящегося солнца вылетела пара «аксаев». С каждого из них в «айшу» ударило по паре ракет, и на ее месте возник огненный шар.
Доктор Мьюсс осматривал голограмму человеческого тела со снятой кожей, чтобы в замедленном показе увидеть, какие нервные центры первыми чувствуют болевой импульс, когда чемодан на столе напротив него взорвался. Взрывная волна отбросила его сквозь стол со стеклянной лабораторной посудой в паровой шкаф.
Медсестры вбежали в кабинет почти немедленно. Им казалось, что они привыкли к ужасам, но от вида человека, вверх ногами насаженного на стержень взрывоустойчивого прозрачного пластика и истекавшего кровью так, будто его изрезали бритвой, сестрам стало дурно.
К тому времени, когда они придумали, как его снять, Мьюсс истек кровью до конца.
«Годдарды» врезались в центр Дворца юстиции. Джудикаты Вишинск и Блейер сидели в кабинете Вишинска, обсуждая свои замечания по поводу свидетелей на завтра, когда взорвалась первая ракета. Они успели только посмотреть и ужаснуться, когда взрыв сорвал крышу и превратил их в красно-серо-белую мозаику на одной из стальных стен.
— Не двигаться, гады, — сказал охранник, разворачиваясь на сиденье и наводя оружие на четверых камбрийцев. — Если кто-то пытается вас вытащить, мне придется…
— Кончай, — сказал пилот. — Вон там нам машет этот лейтер, как его, Йонс. — Его голос автоматически приобрел механические интонации. — Осторожно. Трап отходит.
Оба трапа опустились, и Ньянгу проскользнул в корабль.
— На нас напали социально неприспособленные, — сказал он. — Готовьтесь к взлету.
— Да, сэр, — сказал пилот. — Но…
— Я отменяю свой предыдущий приказ. Ну, давайте же, двигайтесь! Я пригляжу за этими подонками.
Охранник повернулся вперед, и Ньянгу выстрелил ему в затылок сквозь шлем. Послышался оглушающий шум, и по панели управления брызгами разлетелись кровь, пластик и серое вещество. Потом он застрелил пилота, и тот упал лицом в приборы.
Все четверо, даже Гарвин, уставились на него в изумлении. Ньянгу вытащил из-за пояса резак и быстро перерезал им наручники.
— Не за что, ребята, — сказал он. — Пора домой.
Заключенные вскочили на ноги и двинулись к трапу.
Гарвин схватил Ньянгу за руку.
— Спасибо, что не забыл про нас, — сказал он.
— Видишь, что получается, когда берешься за дело в одиночку? — ответил Ньянгу. — Надеюсь, ты усвоил урок.
У Гарвина хватило сил изобразить в ответ на это угрожающий рык. Потом он выбрался наружу как раз в тот момент, когда перед ними приземлился подъемник и из него с пистолетом наготове выскочила Маев Стиофан. Заключенные вздрогнули, но потом поняли, что поскольку женщина в них не стреляет, она должна быть на их стороне.
— Мы летим домой в этом подъемнике? — спросила наконец Лир, и тут над их головами возникли два «келли», а за ними вооруженные транспорты. Они опустились, снося здания по обе стороны дороги, и открыли люки. Пленники, не ожидая приказов, неловко поспешили к транспортам.
— Пошли, Маев, — сказал Ньянгу. — Я хочу познакомить тебя с моими друзьями.
«Аксаи», «велвы» и «келли» промчались вдоль правительственного комплекса, стреляя ракетами во все, что больше человека, а из пулеметов — во все, что на двух ногах.
В этом водовороте хаоса погибли остатки фанатиков Маев, убитые либо камбрийцами, либо охраной с Ларикса.
Ракета сверху на несколько метров промахнулась по «аксаю», ударила в башню и взорвалась. Башня взлетела, будто собралась сама стать ракетой, и обрушилась.
— Попался, попался, попался, — повторял Бен Дилл. Он перевернулся, прицелился в «нана», который пытался выстрелить во второй «аксай», и взорвал его.
В его наушниках раздался голос:
— Всем подразделениям прекратить боевые действия. Повторяю, прекратить боевые действия и отступить.
— Ну вот, только я разошелся, — проворчал Дилл.
Мил Ангара стоял на поле лагеря Махан и наблюдал строй садящихся кораблей.
— Сколько, говорите, заняла операция?
— Меньше десяти минут, — ответил Хедли. — Зашли, спустились, вышли — и все дела.
— Я слышал доклад, — настаивал Ангара, — и знаю, что все учебники по тактике превозносят значение элемента неожиданности. Но я все равно не верю, черт возьми, что никто не пострадал.
— Вообще-то кое-кто пострадал. На одном из истребителей член экипажа сломал ногу, готовя ракету к выстрелу. Но больше ничего, сэр. Это, конечно, плохо, сэр, — добавил Хедли. — Они теперь будут слишком уверены в себе.
Ангара приготовился гневно возражать, но увидел ухмылку Хедли.
— Да, кстати, — продолжал Хедли, — поправочка в список пострадавших. Некий сент Бен Дилл сорвал заусенец, вылезая из своего «аксая», и хочет еще нашивку за ранение.
Глава 16
Ларикс / Ларикс Прима
— Слишком много оскорблений снесли Ларикс и Кура от камбрийских бандитов, — в бешенстве кричал в коммуникатор Протектор Редрут. — Это последнее оскорбление нестерпимо. Камбра неоднократно отвергала любые попытки мирно разрешить проблемы в наших взаимоотношениях и отвечала применением силы, ясно подтверждая, что не собирается уважать наши миры, и явно планируя захватить их. Эти варвары не просто атаковали нас, но и нашли предателей, которые за золото продали им свое право первородства. Наступил день, когда наши враги, как внешние, так и внутренние, будут истреблены! Помня о своем долге перед народами Ларикса и Куры, я с глубоким сожалением объявляю, что Камбра и системы Ларикса и Куры отныне находятся в состоянии войны. С этого момента на силу мы будем отвечать силой, пока наши солдаты не добьются окончательной победы, и мы не захватим Камбру!
Глава 17
Камбра / D-Камбра
Гарвина Янсму наградили орденом «За заслуги», третьей по важности наградой Корпуса. Он не хотел его принимать, поскольку десант был неудачным. Ньянгу велел ему не выпендриваться. Он сам, черт побери, собирался принять свою «Звезду отваги», вторую по значению награду, и носить ее на своем чертовом кепи, или к носу приклеить, и Янсме лучше бы не портить церемонию. Гарвин отступил и, обдумав дело, принял награду и скромно поблагодарил коуда Ангару.
Остальные выжившие солдаты получили «Серебряные кресты», а погибшие — посмертные «Бронзовые кресты». Солдат и сержантов также повысили в чине на один ранг. Моника Лир получила чин адж-према — самый высокий сержантский ранг в Корпусе, — хоть ее должность такого ранга и не требовала.
Григ Ангара, Джон Хедли и сотрудники штаба Ангары закончили спокойный обед в отдельном помещении ресторана Шелборн-отеля. Комнату проверили на предмет жучков, а против электронного вторжения снаружи присутствовали, стараясь казаться незаметными, три техника службы безопасности.
— Есть вопрос, касающийся работы, сэр, — сказал начальник Третьей, оперативной, секции штаба, мил Кен Фонг.
— Можно подумать, мы разговаривали о чем-то еще, — ответил Ангара. — Давай свой вопрос.
— Если начинать с начала: как мы собираемся воевать с Лариксом и Курой? Вы уже разработали стратегию?
Ангара сделал глоток чая, обдумывая свой ответ.
— В идеале хотелось бы использовать старую добрую стратегию Конфедерации: посылаешь флот, выстреливаешь парочку ракет, чтобы привлечь их внимание, говоришь им, что теперь они должны быть хорошими мальчиками, а если есть возражения, вторгаешься.
— Ага, только вот для этого нам не хватает флота, — вступил Хедли. — Листы металла, которые собирают сейчас на верфях, вряд ли много навоюют.
— Не говоря уже о том, — добавил начальник секции личного состава, — что для крупных операций в Корпусе не хватает людей. А если старое правило до сих пор верно, то, чтобы осуществить захват при сопротивлении, нужно превосходство десять к одному.
