Прочитаем же часть протокола, заменив имя «Инграм» словом «невежество».
«После обеда вышеупомянутое Невежество и вышеупомянутый Кристофер Марло заговорили и публично обменялись оскорбительными и угрожающими словами, потому что они не могли прийти к согласию об оплате количества пенсов, иначе говоря, о le reckynge… и внезапно вышеупомянутый Кристофер Марло набросился со спины на вышеупомянутое Невежество, выхватил у него нож, который увидел на спине вышеупомянутого Невежества, и нанес вышеупомянутым ножом вышеупомянутому Невежеству две раны на голове длиной два дюйма и глубиной четверть дюйма. И тогда вышеупомянутое Невежество, сидящее на вышеупомянутой скамье между вышеупомянутыми Николасом Скирзом и Робертом Поли, и не могущее никуда убежать, из страха быть убитым, ради защиты своей жизни и безопасности направило руку вышеупомянутого Кристофера Марло, в которой был вышеупомянутый нож, назад, поскольку вышеупомянутое Невежество не могло убежать от вышеупомянутого Кристофера Марло… И вышеупомянутые свидетели клянутся в том, что вышеупомянутое Невежество убило вышеупомянутого Кристофера Марло тридцатого мая…»
Любопытно, что в самых выразительных частях документа Инграм Фрезер выглядит как аллегорическая фигура. Если остроумец приложил свою руку к этому документу, то символическое значение имени – больше, чем простая случайность. Невежество было главным врагом священников-реформистов, и их проповеди против епископов были полны упоминаний о невежестве и безграмотности последних.
Кристофер отважно сражался с невежеством и утратил доброе имя, если не жизнь, в охоте на ведьм, развязанной епископом весной 1593 года. И когда пришли его обвинители, он театрально вонзил нож в глаз вместо того, чтобы обвинять себя, быть вздернутым на дыбу или оклеветать других!
Что касается Инграма Фризера, то он взял на себя крайне неблагодарную роль – войти в историю с клеймом убийцы великого поэта. Однако хозяева – Томас Уолсингем и его супруга Одри Шелтон щедро вознаградили его за эту жертву, сделав управляющим и обеспечив ему безбедное существование до конца дней.
В 1598 году в печати появилась поэма Марло «Геро и Леандр», написанная в то время, когда он был гостем в поместье Уолсингема. Поэма была посвящена Томасу и Одри.
А через тридцать лет в печати появился блестящий английский перевод знаменитого романа Сервантеса «Дон Кихот». На обложке было напечатано имя переводчика – Томас Шелтон. Никаких следов английского литератора с таким именем найти не удалось. Кто скрывался под этим псевдонимом – неизвестно и по сей день.
Существует, однако, рапорт, отправленный английской агентурой из Вальядолида в Лондон. В этом рапорте говорится о задержании некоего Кристофера Марло.
Биограф Марло Лесли Хотсон, обнаруживший этот рапорт, предположил, что задержанным был тезка и однофамилец поэта, выпускник Оксфорда. Но оксфордский Марло умер в 1596 году. Он вел вполне мирную и размеренную жизнь и никогда не покидал Англии. Перед смертью он оставил завещание, и одним из его душеприказчиков был Хью Холланд – тоже выпускник Оксфорда. Вероятно, он был знаком с обоими Марло – в то время студенты Оксфорда и Кембриджа хорошо знали друг друга.
А 27 лет спустя тот же самый Хью Холланд написал одно из посвящений Шекспиру, опубликованных в Первом фолио.
Воистину – «…причудливо тасуется колода карт…».
И еще…
В середине 1595 года Энтони Бэкон устраивает safe house (безопасный дом) для агента, возвращающегося в Англию. Бэкон находит этому человеку место наставника для сына Джона Харрингтона. На следующий год этот агент вернется за границу, чтобы обеспечивать информацией графа Эссекса. В архиве Энтони Бэкона сохранились бумаги этого господина, который проходит под фамилией Le Doux. Имеется список книг из так называемого «сундука Ле Дукса (Ле Ду)» – в нем 56 книг на латинском, французском, итальянском, испанском, письма, кодовая книга. Здесь словари, книги по медицине, истории, философии, поэзии – достаточно сказать, что в сундуке Ле Ду были источники 2/3 всех пьес Шекспира! Там же находилась рукопись первых десяти «Эссе» Бэкона, которые еще не были изданы.
Исследователь и журналист Питер Фарей провел тщательное изучение этого следа, и, нашел некоторые доказательства, что господина Ле Думожно с большой уверенностью идентифицировать как Марло. Кроме писем и книг, одно из оснований – само необычное имя и восковая печать с именем Lois Le Doux и изображением человека с головой бабуина. Голова бабуина может означать Тота, египетского бога мудрости, изобретателя письма. С другой стороны, французские гугеноты изображались с головами бабуинов. Исследуя Международный Генеалогический Индекс, Фарей обнаружил в Англии того времени только одного человека по имени Луи Ле Ду – из семьи бежавших из Франции гугенотов – он был ровесником Марло и жил в Кентербери! В пьесе Томаса Деккера «The Pleasant Comedy of Old Fortunatus», поставленной в 1599 году труппой Лорда-Адмирала, есть упоминание этого имени вместе со ссылками на «Тамерлана» и «Дидону» Марло.
Следующее свидетельство – появление человека по имени Кристофер Марло в Вальядолиде (в то время испанской столицы) зафиксировано 30 мая 1599 года.
В агентурном донесении Роберту Сэсилу в июле 1602 года сообщается, что в Вальядолиде замечен священник, назвавший себя бывшим магистром искусств Тринити-колледжа в Кембридже Кристофером Марлором (Kristopher Marlor). Однако проверка показала, что этот однофамилец умер в 1596 году, и существует завещание с собственноручной подписью Kristopher Morley. Самое интересное, что это завещание засвидетельствовал тот самый Хуго Холланд, который потом напишет одно из посвящений в шекспировском Фолио!
А в 1603 году этот священник засветился уже в Англии – Роберту Сэсилу был представлен счет из тюрьмы Gatehouse за содержание в течение 7 недель и 2 дней priest Kristopher Marlow alias John Mathews (священника Кристофера Марло по кличке Джон Мэтью). «Джон Мэтью» напоминает об отце и сыне Мэтью и Джонатане Паркерах из Кентербери… Забавно, не правда ли?
Вернемся в прошлое: в 1586 году Кристофер Марло заканчивал Кембридж. Ему предстояло защитить диссертацию и получить степень магистра богословия. Однако его тайная жизнь агента английской разведки требовала постоянных отлучек, вызвавших недовольство преподавателей и декана. И когда стало известно о его частых поездках в Реймс, где в то время находилась одна из ведущих католических семинарий, был поставлен вопрос об отчислении из университета по подозрению в измене. Именно в это время его портрет был снят со стены и заброшен в дальнюю кладовую, где был обнаружен лишь в 1953 году.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
