Продолжая возмущаться, блондинка покинула зал. А ее место заняла другая блондинка, уже без шпилек.
Я шла пятнадцатым номером. Я была — не блондинка, не грудастая, хотя и на шпильках. По сравнению с этими красавицами я выглядела довольно скромно. К своему глубочайшему изумлению, я обнаружила, что даже стильного наряда, который мы подобрали с Натальей в модном магазине, и даже на высоких каблуках, оказалось совершенно недостаточно для того, чтобы находиться «на общем уровне». В итоге самое красивое, что на мне было — это макияж, сделанный студийным гримером. Ах, да, еще черноволосая прическа, созданная ранее стилистом. Мне стало немного не по себе.
«Помирать — так с музыкой. Точнее, с субтитрами».
Я взглянула в камеру и по сигналу редактора начала чтение репортажа. Мир для меня абсолютно перестал существовать — только софиты, камера, и мой текст передо мной. Довольно быстро и без запинок дочитав свою речь, я принялась вовсю фантазировать. В итоге выяснилось, что в ходе президентского голосования были допущены грубейшие ошибки, в связи с чем результаты голосования аннулированы, а выборы признаны недействительными. После чего в стране было объявлено чрезвычайное положение, введен комендантский час, и гражданам предписали не выходить из своих домов с 9 часов вечера до 6 часов утра.
Редактор слушала меня, раскрыв рот от удивления. Я не давала ни малейшей лазейки, чтобы прервать себя, тараторя текст с выражением и пафосом, почти без остановки. Меня буквально несло — так складно и красиво слетали с моего языка слова и фразы. Когда я закончила, редактор и оператор расхохотались.
— Девушка, я не знаю, попадете ли вы на нашу передачу, — смахивала с ресниц слезы редактор. — Но Вы, несомненно, талант, Вам нужно продолжать пробовать себя в качестве телеведущей.
Затем, довольно быстро взяв себя в руки, она промолвила:
— Большое Вам спасибо, мы Вам перезвоним.
Затем, отвернувшись, куда-то в сторону скомандовала:
— Следующий!
И она уже не смотрела на меня, а я, собрав бумаги со стола, спокойно прошествовала к выходу. Оставалось только дойти до дома и ждать.
* * *
Вечером я решила отметить свой первый кинодебют и позвала в гости старинную подругу Светку. Заодно и платье ей вернуть. Светлана приехала практически незамедлительно, притащив с собой бутылку вина.
Пожарив картошку с курицей и разлив вино по бокалам, мы уселись на кухне поболтать о вечном, женском.
Я рассказала ей о кастинге и о своей безумной затее стать телеведущей. Правда, о мотивах такой затеи умолчала. Магия есть магия, и если о ней докладывать каждому встречному и поперечному, ничего не сбудется. Таков закон. В ответ на мой рассказ Светка всплеснула руками:
— Вот никогда бы не подумала, что ты на такое способна! Ты всегда была такой скромной и застенчивой барышней, а тут вдруг решила в телеведущие податься. Волосы в черный цвет перекрасила. Маникюр кровавый сделала. Я тебя не узнаю! — Причитала Светлана. — Влюбилась что ли?
«Да что вы все заладили — влюбилась, влюбилась. Чуть что необычное, сразу — влюбилась».
Хотя по большому счету Светлана была права. Ведь если бы не любовь, потащилась ли я на этот самый кастинг? Однако будем справедливы — мне моя затея понравилась. Даже если бы у меня не было никакой любви, сейчас я бы сделала все то же самое. Вошла во вкус.
— Нет, не влюбилась, — буркнула я. — Почему ты считаешь, что человеку для того, чтобы жить интересной насыщенной жизнью, надо обязательно в кого-то влюбляться?
— Потому что самые безумные затеи приходят в голову только влюбленным людям, — заулыбалась Светлана. — А твоя затея безумная. У тебя ребенок. Тебе уже тридцать три. Ты всю жизнь занимаешься компьютерами, и последнюю часть жизни Интернетом. С какой такой стати ты решила, что можешь быть телеведущей? «Только любовь вправе побуждать», — подытожила она свою мысль цитатой из известного фильма.
— Сейчас каждый может стать телеведущей при наличии соответствующих данных, — парировала я и отхлебнула вина. — Вот ты, например. Тоже могла бы, разве нет?
— Нет! — Веско отрезала Светлана. — Меня муж за такие выкрутасы убьет.
Я в очередной раз пожалела подругу. И в очередной раз порадовалась, что у меня не было никакого мужа, и меня некому было убивать. Правда, и защищать тоже было некому. И любить, к слову, тоже.
Зазвонил телефон. Я посмотрела на часы — на часах было без пятнадцати двенадцать ночи.
«Кто бы это мог быть в такой час?»
Я сняла трубку:
— Алло? — Сиплым голосом прошипела я в трубку.
— Будьте добры Редникову Алину Владимировну, — голос на другом конце провода даже не думал тушеваться в связи с поздним звонком.
Я откашлялась и представилась:
— Это я. Слушаю Вас.
— Алина Владимировна, — произнес женский голос официальным тоном. — Вы утверждены на должность телеведущей программы «Женские откровения», где Вы сегодня проходили кастинг. Ближайшие съемки состоятся в пятницу 11 ноября в 12 часов дня, мы ждем Вас в это время. Запишите, пожалуйста, как проехать в Останкино, — попросила женщина.
— Я уже была в Останкино, или это в другом месте? — Осведомилась я.
— Да, тот же самый адрес, — подтвердила женщина. — Макияж дома не делаете, Вам все сделает гример на студии. Прическу тоже не трогаете. Словом, экономите свое время и наши нервы. Что у Вас из одежды?
— А… — замялась я. — А что с одеждой?
— Ну, одежда на Вас какая будет? — Раздраженно пояснила женщина.
— Блузка будет. Серебристая. С вырезом. Такая же серебристая бижутерия. Юбка — черная. Туфли на каблуках, — я стала перечислять детали своего гардероба.
— Ясно. — Женщина задумалась. — Точнее, ничего не ясно, но приходите, там разберемся.
— Хорошо. Благодарю Вас, я все записала, приду, — закончила я разговор, наскоро записывая в блокноте время и день моих первых в жизни съемок первой в жизни телепередачи.
Повесив трубку, я дала волю чувствам и завизжала на всю квартиру и, наверное, на весь дом.
— А-а-а-а-а! Светка! А-а-а-а! Меня взяли! Взяли! М-Е-Н-Я В-З-Я-Л-И!!!
Светлана сидела, замерев с бокалом вина в руке и открыв рот.
— Рада за тебя, — улыбнулась она какой-то странной улыбкой. — Молодец!
— Светлана, — добавила я торжественно. — Я хочу поднять бокал за тебя и твою чудесную семью, которая помогает тебе жить и работать, и которая, я надеюсь, когда-нибудь и у меня будет тоже!
— Не поняла, — Светка засмеялась. — Ты хочешь, чтобы у тебя была моя семья?
— Нет, Светлана, — поправила я ее. — Семью я хочу свою собственную. С завтраками по утрам, глажеными рубашками и стираными носками.
