Через пару дней после отъезда Алисии в нашем расписании значилось первое практическое занятие по общей магии, и я вся извелась, гадая, вернется ли старший следователь к этому времени или нет. И чем дальше, тем больше я нервничала. Дело дошло до того, что сидя на скамье в тренировочном зале непосредственно перед ответственным моментом, я начала было грызть ногти, чего раньше никогда за собой не замечала. Напряжение звенело во мне перетянутой струной, по которой тренькает горе-музыкант, еще чуть-чуть — и порвется... И в тот момент, когда ожидание уже стало невыносимым, в зал вошел Лестер Кингсли собственной персоной — спокойный, собранный как всегда. Сегодня на нем не было кителя, а рукава белоснежной рубашки он подвернул, чтобы ничего не стесняло движений. Сердце забилось часто-часто, особенно когда его взгляд остановился на мне, а затем, напротив, пришло относительное умиротворение — он здесь, значит, все будет хорошо.
Преподаватель быстро разделил нас на группы по виду дара. Сразу стало понятно, что больше всего у нас стихийников, чуть меньше виталистов и магов смерти. Всего пять менталистов и ни одного эмпата (это мы, правда, и так знали). От каждой группы стихийников мист Кингсли выбрал по одному ученику. Выстроив их в линию, он попросил показать их базовые заклинания. Через некоторое время, мы сами смогли удостовериться, что, несмотря на разный дар и отличающиеся стойки и жесты, в действиях магов-стихийников прослеживались общие закономерности. По-крайней мере, потенциально опасные атакующие заклинания отличались от защитных и нейтральных. Дальнейшие наши действия были похожи на танец в паре с постоянно меняющимися партнерами. В паре один партнер-стихийник должен был применять любое базовое заклинание, а второй участник — как можно быстрее определить его характер. Это оказалось так интересно, что даже я, увлеченная совершенно не наукой, под конец втянулась и смогла несколько раз подряд предугадать действия моих оппонентов.
— А как же заклинания остальных осей?
— Да... виталисты, морталисты, менталисты и эмпаты, — когда мы будем их изучать? — главные наши энтузиасты наперебой осаждали старшего следователя вопросами.
— Ось жизни-смерти посмотрим на следующем занятии. Там есть ряд весьма значимых отличий. Ближайший теоретический урок как раз будет этому посвящен. А вот изучение взаимодействия с менталистами и эмпатами пока придется отложить. Если будем продвигаться в хорошем темпе, то к концу полугодия сможем вернуться к этому вопросу. Пока же могу только сказать, что этим группам магов важен близкий контакт с объектом взаимодействия.. На этом сегодняшнее занятие окончено, все свободны. Следующих учеников прошу задержаться: Энди Граймс, Стивен Флейт, Эмма Дженкинс.
Усилием воли я заставила себя замедлиться, привести одежду и прическу в порядок и только потом неспешно подойти к старшему следователю, раздающему указания двум моим вышеназванным однокурсникам. Как только молодые люди откланялись, наставник повернулся ко мне. Спокойный и невозмутимый в отличии от меня. Я очень надеялась, что хотя бы внешне выгляжу нормально.
— Эмма, — быстро взглянув на меня и продолжая расправлять закатанные рукава на рубашке начал старший следователь, — я вынужден перенести наше с вами занятие на сегодняшний вечер. Буду ждать вас после ужина в своем кабинете.
Тревога снова захлестнула. Не понимать, что что-то не так, я не могла. Но вместе с тревогой пришло радостное предвкушение — видеть, слушать голос, быть рядом. Глупая, глупая Эмма.
Стоит ли говорить, что время от обеда до ужина тянулось хуже тугой резины. Сам ужин я отбыла как наказание в компании Милли и Шейлы, увиливая от беседы под предлогом головной боли. К кабинету старшего следователя подходила, в волнении комкая в пальцах ткань платья и пытаясь глубоким дыханием успокоить участившийся пульс.
Старший следователь сидел в с кресле. На спинку последнего был накинут китель. Рукава рубашки были снова закатаны, ворот расстегнут. При виде меня мист Кингсли сделал приглашающий жест рукой и все также спокойно, но быстро поднялся из-за стола, чтобы закрыть дверь кабинета.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Дело хуже, чем я предполагал, — начал сразу с места в карьер эмпат, — счет идет на дни. Нельзя допустить вашей встречи с ними. По крайней мере пока не разорвана связь. Надо убрать вас отсюда..
— Но, мист Кингсли, я не понимаю, — начала было я...
— Лестер, Эмма, мы же договаривались. Сейчас нет времени для расшаркиваний. Вам нужно покинуть школу. Сегодня же. Дня два-три вас никто не хватится.
— Что? Как?
Мужчина придвинул свой стул близко к моему. И пристально глядя глаза в глаза произнес:
— Послушайте меня очень внимательно Эмма. Сейчас вы вернетесь в общежитие, пообщаетесь с кем-нибудь из подруг о пустяках, скажете, что ужасно устали и собираетесь спать. Сами же соберете сумку — самое необходимое на пару дней — и через час выйдете из общежития к третьему павильону, я буду вас там ждать... знаете, где это?
Я кивнула
— А если меня увидит кастелянша?
— Не увидит, — спокойно возразил мужчина, — у нее появятся важные дела.
Затем подошел к своему столу, открыл ящик и выставил передо мной пачку разномастных купюр, кошелек с монетами и ярко-желтый металлический медальон.
— Денег здесь с запасом, на всякий случай. Медальон — артефакт с иллюзорной личиной.
Меня хватило только на то, чтобы вытаращить глаза. Такие медальоны мало того, что редки необычайно, так еще и незаконны.
— Его хватит дня на три непрерывной работы. Попробуйте перед зеркалом — одеваете и нажимаете на зеленый камень. Чтобы отключить иллюзию — на красный.
Подрагивающими руками я надела медальон на шею, подошла к висящему на стене зеркалу и нажала на зеленый кристаллик — в зеркале отразился худой русоволосый парнишка в коричневом костюме, таких много ходит по улицам, увидишь и не запомнишь: мелкие черты лица, веснушки, угловатые конечности.. совершенно обычная внешность. Я нажала красный камень — и не без облегчения увидела на зеркальной поверхности отражение моего настоящего лица. Быстро спрятав запрещенную вещицу под воротником платья, я вернулась к столу.
— Куда же мне ехать?
— Я все вам расскажу через час. Вы все запомнили Эмма?
Я кивнула.
Покидала я кабинет Лестера в еще большем смятении, чем раньше, чувствуя себя то ли шпионом, то ли преступницей.
Первая часть плана прошла без сучка, без задоринки. Я заглянула в комнату Шейлы, посетовала на усталость, послушала снова охи и ахи о том, как идет моему куратору белая рубашка, и объявила о том, что хочу лечь спать пораньше. В своей комнате переоделась из форменного платья в практичное дорожное голубое, собрала в сумку смену белья и прочие нужные вещи, положила врученные мне старшим следователем деньги. И села на свою кровать, обхватив голову руками.
Мне живо представлялось, как в комнату возвращается Алисия, и узнает, что я пропала. Как эту новость сообщают Лиззи и родителям. И поняла, что не хочу причинять им такую боль. Но через мгновение пришла другая мысль — Лестер.. Он ради это дела ставит многое на карту, если заговорщикам станет понятно, кто помог мне бежать, что ему грозит? Если они меня поймают, что будет с ним, со мной, со всеми нами? Нет-нет, я не имею права отказаться..
Через час одетая, с сумкой в руке, я тихо-тихо, как мышка, скользила по коридору и вниз по лестнице. Пару раз пришлось подождать, пока внизу кто-то из девушек пройдет по переходу, но больше препятствий я не встретила. Даже охранник внизу задремал и не заметил, как я прошмыгнула мимо. Третий павильон находился за общежитием. Я куталась в пальто от ветра (или меня колотило от переживаний, трудно сказать) и, стараясь идти по теневой стороне дорожки, продвигалась к нужному зданию. Небольшое каменное строение служило одной из мастерских для начинающих артефакторов. Едва я подошла к двери, как та приоткрылась, и мист Кингсли так невозмутимо и вежливо произнес «Входите, Эмма», словно я только что постучалась в дверь его кабинета. В мастерской царил полусумрак, немного света давали расставленные на больших рабочих столах магические светильники.
