Донорская рама была от обычного грузовика, поэтому двигатель просто вернули на законное место, немного помучавшись, освоили изготовление и балансировку карданов, после чего передача крутящего момента в любые места перестала представлять какую либо сложность.
Массах наблюдал за этим с благоговением. Он всегда полагал, что машины — штука сродни божественному дару и, как все божественное, слабому человеческому разуму недоступное. Примерно как внутренне устройство человеческого тела — темный лес да и только. Сперва его устои пошатнул Доктор, который, с присущим ему энтузиазмом раскрыл оптом кучу сокровенных тайн анатомии: от рождения детей, до того факта что копчик — это рудиментарный хвост. Теперь тем же занимались механики, которые взяли работающую машину, переставили на новые места половину агрегатов… И она снова заработала! «Миханики тожы бальшыи унганы», записал себе потрясенный Массах и пошел клянчить у Барабашки поесть.
За Барабашкой практически неотступно таскалась Ксения. Никто не спрашивал, чего ей пришлось натерпеться у бандитов, но все понимали, что вряд ли об этом времени у девочки остались приятные воспоминания. Однако, Барабашка была простой и доброй, так что с ней Ксюха чувствовала себя спокойно. Большую часть времени, они либо кашеварили на камбузе, либо сидели в уголке и о чем-то шептались. Остальных новенькая откровенно боялась и при встрече старалась не смотреть в глаза и скорее ретироваться.
— Бедолашная… — спустившийся из своих покоев Капитан посмотрел ей вслед и покачал головой, — Ну ниче — папке сдадим, а там оклемается… Ладно — образуется все. Не будем о грустном. У тебя в хозяйстве как? Все готово?
— Да уж давно, — Бардья обвел рукой воображаемый объем, — Все что могли сделали, а придумывать работу парням как-то совестно.
— Ладно… У меня тоже чегой-то фантазия начала отказывать. Пускай отдыхают. Скоро уже шторма закончатся — успеют заебстись…
Сев на скамейку, Капитан осмотрелся и подозвал Барабашку.
— Будь добра — кофейку нам организуй. С коричкой — как в тот раз… И это, — он понизил голос до шепота, — Подробностей не сообщаю — самому не докладывают, но по тону чую, что подвижки есть. Но это между нами, само собой…
— Ой! Здорово!!!
— Тссс… Спокойно… Держи лицо — я тебе сколько раз говорил.
— Поняла… Я просто забылась…
Барабашка торопливо скрылась на камбузе. Боцман проводил её взглядом и покосился на Капитана.
— Серьезно что ли подвижки есть?
— Уверен.
— Разрешите спросить, «почему»?
— Потому, что тишина. Понимаю — звучит глупо, но поверь: если там еще думают и прикидывают, то будут уточнения, согласования, прочие разговоры. А вот если все притихли — верный знак, что серьезная контора за дело взялась. Потому как про её дела ляпнуть — язык вместе с головой отрывается. Просто на всякий случай. А… Ты просто не залесец. У нас такие вещи все нутром чуют.
— Так может и нам не стоит?
— Не стоит… Давай вон, лучше, о насущном… Вот, к примеру, «Час Чтения» я не отменял…
— Так точно! — все вокруг, услышав это, изобразили максимально умные рожи, — Читаем, как приказано… Час, а, иногда, и больше…
— Тогда, наверное, у вас вопросы по прочитанному имеются?
В капитанском тоне сквозила плохо скрываемая подъебка. Команда затихла, тревожно переглядываясь в поисках спасителя.
— Разрешите обратиться… — Принцесса, как отличница, довольная поводом обратить на себя внимание, помахала рукой, — Я несколько раз встречала в тексте такую вещь, как «Проклятье Северных Флотов». Вы не могли бы рассказать об этом по подробнее?
— Что, Жанка, опять сисями на амбразуру за этих раздолбаев? — Капитан пытался ворчать, но в голосе его сквозила удовлетворенность, — Ладно — сейчас кофий принесут и расскажу. Благо, там есть че рассказывать…
Барабашка принесла кофе. Капитан уселся поудобнее, достал коньячную фляжку и, отлив из неё в чашку, начал:
— Ну… Доминцев тут все посмотреть успели. А кто не успел — тот наслышан. Ребята островные, живут морем и до чужого добра жадные страсть. Но моряки неплохие. Люлей отвешивали всем. Даже лонгцам, причем недавно… Вон Марио скалится — их пистольеры там тоже отличились. Потом спросите, кому интересно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако, каждый раз когда Доминцы сталкивались с северянами, тобишь Форбург, Бьернхельм и Залесье, то огребали таких… — Капитан покосился на подслушивающую с камбуза Ксению, — Трындюлей, что только треск стоял. Первыми им Бьернхельмцы распечатали. Любили они Лионисское побережье пограбить, так что доходили аж до Лоски. Там вот и встретились.
Причем доминцы сами напали. До этого, драккаров не видали и приняли их за купеческие лодки — по их понятиям, боевой корабль обязательно должен был помосты для стрелков нести, так что обзнались трохи. Да и численное преимущество имели солидное. Однако бьернхельмцы ребята простые — и без помостов управились, и без стрелков. Тупо сцепились в абордажной схватке, уработали всех, кого нашли и к следующему кораблю. Смотаться удалось только самым легким, кого они на веслах не догнали…
Капитан отпил кофе и долил коньяку. Команда уже знала, что это называется «Кофе по Адмиральски», — коньяк доливается в чашку по мере её опорожнения до тех пор, пока потребитель напитка окончательно не обретет благостное расположение духа.
— Само собой, народ на Доминисе гордый и получать по щам, да еще с таким позорным счетом, не привыкший. Так что с ответным визитом собрались так, что только держись. Вот только слегонца промазали… Не — направление им указали четко, благо там весь Лионис знал с какой стороны драккары приходят. Вот только ходили тогда, по большей части, строго вдоль берега, так что, найдя первых же попавшихся здоровых мужиков с топорами, они решили, что прибыли по адресу. Них… хера не угадали, что характерно. А почему? Кто знает? Жанка — я знаю, что ты знаешь. И Марио тоже… Федор?
— Ну дык…Оно же если вдоль берега… И мимо Лиониса… — многозначительно протянул Федор выигрывая время, чтобы вспомнить географию, — Так они же это — к форбуржцам попали!
— Географию знаешь — историю нет. Не было тогда еще Форбурга. Он появился примерно века два после того. К нам они попали. В Залесье. Причем северские князья тогда еще побережье не захватили, так что им за люлями пришлось вверх по Воли подняться. Упорные… Но! Это было не сразу. Сперва они прошлись по местным племенам и нагребли рабов. Девок светловолосых в их краях дефицит так что, увидев их, мигом про месть позабыли. Нахватали сколько смогли и назад отправились. На следующий год вернулись. И так еще дофига раз — жадные, что сказать…
А потом на Воеслава Седого, того который батей князю Игорю приходился, нарвались. Правда, в тот раз, на берегу, так что к флотам это не относится. Но огребли знатно. Особенно задело то, что он ихних знатных людей как разбойников повесил. Это на Доминисе — страшное оскорбление. Заодно вспомнили, зачем вообще сюда плыли — искали мужиков с топорами, так вот они!
Снова долив в кофе коньяку Капитан смочил горло.
— В общем, на следующий год местные, поняв, что князь Воеслав могёт, пригласили его на княжение. Он, с дружиной, на десяти ладьях поплыл новые земли смотреть. И в районе Белорыбинской Шири его подкараулили доминцы. Их местные ушкуйники — это пираты речные, навели. Им сильный князь в тех местах нужен был как гемморой, вот и расстарались. Только, как я сказал, нихера не угадали: отборная дружина — не хвост собачий, сходу десяток кораблей абордажем взяли, так что доминцы решили отойти в узость и, когда княжьи челны за ними пойдут и сгрудятся, зажечь их стрелами. Не спрашивайте, почему сразу так не сделали…
— Йа знайу! Йа! — подпрыгнула из-за спин слушателей Чума.
— О! Ну давай — скажи.
— Патамушта у нас фсигда старайутся жывьем фсять, штобы прадать или паиздиваться. Дажы пагаворка йесть: «Жифой и стоит дарожы и даставляит большы удавольствия». А убивать начианйут, толька кагда ясна, што жывым ни дастся.
— Ну… Вот это их и подвело. Княжья дружина тоже не пальцем деланная оказалась и маневр разгадала, так что, вместо того, чтобы лезть за ними, зажгла трофейные корабли и спустила на них. Прям туды — в узость… А сами следом. Дым их закрыл, доминцы строй нарушили, чтобы с горящими кораблями не столкнуться и тут-то их всех и накрыли.
