Не такой большой у нас холл, чтобы в кабинете с открытой дверью, через один от моего, ничего не услышали.
— Что? — Дурацкие пожарные таблички сведут меня с ума! Срок готовности снова передвинут на неделю. Я так скоро сама эти схемы нарисую!
— Алиса, я не устраиваю тебя как бухгалтер?
— Нет. Да, — хмыкнув, я исправляюсь: — В смысле устраиваешь.
— Тогда зачем тебе этот «Цербер»? С ними здесь вообще будет хаос и бардак!
— Стоп. — Вздохнув, я облокачиваюсь на стол. — Алён, при чём тут ты и «Цербер»? Они мне нужны, — не дав ей вставить слово, продолжаю я, — чтобы наши многоуважаемые гости не дёргали ни тебя, ни меня, а дёргались сами. Желательно нервным тиком.
— Да я бы и сама справилась! — кривится Алёна, садясь в кресло.
— У тебя что, с самооценкой проблемы? — хмыкаю я. — Чтобы тянуть всё и за всех, когда есть возможность скинуть проблему профессионалам.
— Нет, просто… — Алёна вздыхает, откинувшись на спинку кресла. — Да достали они уже!
— Поэтому сохранением наших нервов займутся юристы с говорящим названием и специфической репутацией
Как-то раньше не замечалось, насколько мы с ней похожи. Зато сейчас сижу, смотрю на раздражённую рыжую прямо-таки лису и чувствую странное единение. Почти как с Олеськой, которая, кстати, на удивление молчит. А где звонки? Где раздражение от того, что Кир ей не звонит? Или он позвонил, и она снова утонула в океане любовной горячки?
— Тебя устраивает временный кабинет?
— Ты обо всех своих сотрудниках так беспокоишься? — фыркает Алёна, сдувая упавшую на лицо прядь.
— Только о тех, которых ценю, — заговорщицким шёпотом признаюсь я, смеясь.
— Алиса Константиновна. — Правда, с Аллиной кислой физиономией только лимоны выращивать. Отменный бы вышел урожай. — Вам посылка, я только что приняла у курьера.
Скрытая спинкой кресла, Алёна закатывает глаза, заставив меня хмыкнуть. Бывает такое, не прижилась Алла в коллективе и с этим я точно ничего не могу сделать.
— Спасибо, — приняв пакет из её рук, я интересуюсь именем отправителя. Нилис-групп? Он серьёзно?
Пока я сверлю отсутствующим взглядом конверт, Алёна и Алла исчезают из моего поля зрения.
И что здесь? Как только я вскрываю пакет канцелярским ножом, мне на колени планируют знакомые уже договоры. А телефон вздрагивает, начав вибрировать незамысловатой мелодией «по умолчанию».
— Ты и эти экземпляры уже уничтожила? — насмешничает Ян в ответ на моё молчание.
— Ты не отстанешь. — Констатация факта, который уже даже не бесит. Сколько там стадий у принятия? Пять? Интересно, я ещё на торге или уже на депрессии?
— Андрей и правда хороший парень, классический такой, — показательно вздыхает Ян, — но прогноз остаётся тем же. Ты умрёшь со скуки. Признавайся, Алиса, тебе ведь уже невесело?
— В точку. — Не оправдав его ожиданий, я задумчиво перелистываю договор купли-продажи, прижимая телефон плечом к уху. — Всё никак не могу определиться, задушить тебя лично и тихо прикопать под клумбой или довериться профессионалу и устроить пышные похороны. Первое быстрее, второе надёжнее. Ты как, хочешь показательных рыданий или обойдёмся камерной закопкой?
— Девочка моя, откуда столько агрессии? — хмыкает он. — Заметь, ничего плохого я тебе не сделал, скорее наоборот, даже очень хорошо. — Нет, я не буду сейчас ничего вспоминать! — И готов сделать ещё лучше… — Чёртов Исилин! — Подарить дом на Гоголя, но ты же девочка гордая, не примешь.
— Оставь себе, новой жене подаришь, — иронично замечаю я, вчитываясь в обязанности сторон.
— Так и сделаю, — обещает он, и мне бы съязвить, но гораздо больше занимает, составленное криворуким некто, соглашение.
— У тебя что, секретаря нормального нет? — кривлюсь я, глядя на перекрученные формулировки и шрифт со сдвигом. — Или документы ты на коленке в телефоне печатал?
— То есть не уничтожила, — довольно отзывается Ян.
— Такую гадость даже в шредер совать стыдно, — честно признаюсь я и откладываю листы в сторону.
— Выпишу премию секретарше, — нелогично заявляет он, — ты вышла на диалог, а это уже заслуга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Только не твоя, — фыркнув, я щёлкаю мышью по календарю. — Значит так, если тебе приспичило со мной работать, то либо завтра, либо в пятницу мы встречаемся, чтобы обсудить условия. К этому времени я как раз их придумаю.
— А Гоголя…
— Я придумаю, как максимально испортить тебе жизнь, — ласково обещаю я Яну. — И всё равно его куплю, рано или поздно.
— Ты всегда была такая упёртая или это я тебя испортил?
— Четверг или пятница? — Сбить меня с мысли? Размечтался!
— Четверг, — хмыкает Ян. — Я заеду за тобой в обед.
— Обойдёшься, — понизив голос, мстительно отзываюсь я. — Ресторан «Белый кролик», три часа дня. Очень надеюсь, что ты не придёшь.
— Не ври хотя бы себе, моя Алис-са, — отключается он, оставив последнее слово за собой.
— Зараза!
— Алиса Константиновна, надеюсь это вы не про нас?
— Что вы, — я перевожу ироничный взгляд на стоящего в дверях шаблонного, — у меня есть неприятности покрупнее.
— Неужели даже вы считаете нас злом во плоти? — демонстративно расстраивается он. — В то время как это всего лишь работа.
Выборочная какая-то работа. Знать бы ещё кто её вам подсунул…
— Но вы же не ради стенаний ко мне пришли?
— Знаете ведь, если гора не идёт к Магомету… — Шаблонный проходит дальше и кладёт мне на стол лист с, написанными уверенным почерком, фамилиями. — Поясните, кто эти граждане и как они с вами связаны.
Глава 25
— Вы серьёзно? — поднимаю я взгляд.
— Абсолютно. — Нет, шаблонный не разваливается в кресле, но садится так, что становится ясно — не уйдёт, пока не получит ответы.
— Как скажете. — Скривившись, я набираю Алёну. — Подойди, пожалуйста, ко мне.
— Вы не помните кто это? — иронично интересуется шаблонный, когда я кладу трубку.
— А должна? — Почти стопроцентная вероятность, что у этих людей я покупала книги на тех самых распродажах, но лучше уточнить у Алёны. Шаблонный написал фамилии с номерами счетов, а по бухгалтерским проводкам в этом здании главная она. — У меня три постоянных поставщика и огромное множество периодических, запомнить всех невозможно.
— А вы в курсе, что на каждого контрагента у вас должно быть своё досье?
— Что случилось? — хмурится, проходя в кабинет, Алёна.
— Многоуважаемого Ивана Петровича интересуют указанные здесь люди, — я протягиваю лист подошедшей Алёне. — Пояснишь?
— Поясню, — она изучает фамилии, — эти люди — физические лица, у которых Алиса… Константиновна приобретала книги для перепродажи. — Алёна поднимает взгляд на шаблонного.
— Меня интересуют итоги проверок ваших контрагентов — физических лиц, — шаблонный поднимается с вежливой улыбкой. — Вы же можете мне их предоставить?
— Мы можем предоставить вам закупочные акты. — Я тоже умею улыбаться. По-всякому. — В них содержится вся информация по продавцам и, актуальные на дату покупки, идентификационные документы.
— То есть вы сделали копии паспортов и успокоились? — Если бы не мы, он бы, наверное, начал потирать ладони в предвкушении развлечения.
— Если вам будет легче, к каждому акту приложены два документа, удостоверяющих личность. Алён, они…
— У меня, — подтверждает она, — завтра привезу, если нужно.
— Будьте так добры. — Шаблонный идёт к двери. — И, Алёна Алексеевна, мы всё ещё ждём выгрузку за прошлое лето.
— Принесу в течение часа, — кривиться, собственно, Алёна Алексеевна. И добавляет, когда за шаблонным закрывается дверь: — Кажется, у нас проблемы.
— В каком смысле? — закономерно напрягаюсь я.
— В том смысле, что налоговая требует проверять контрагентов, а у нас…
— Мы же проверяли. — В голове прокручиваются все, с кем «Саркани» сотрудничал за последний год. — Или нет?.. Подожди, Алён, там же даже статья есть, которая обязывает проверять всех подряд. Я просто не могла на неё забить.
