Вдруг он обратил внимание на то, как меняется лицо блондинки. Казалось, в ней происходит какая-то внутренняя борьба. И вот она взглянула на него вполне доброжелательно. Ее тронное кресло стояло вторым за троном брюнетки. Значит, она младшая жена. Между тем она менялась на стазах. Метаморфоза происходила не только с выражением лица — она вся как будто вытянулась, стала выше и гибче, глаза загорелись осмысленным блеском, румянец прилил к щекам. Она уселась в кресле поудобнее, как будто что-то решив для себя, и звонко сказала:
— Послушай, Найа. Если принц говорит правду — а из Гонволана поступают сведения, подтверждающие его заявление, — тогда он нам союзник, а не враг, и это так же верно, как то, что завтра утром взойдет солнце. Мое предложение — оказать нашему гостю почести, соответствующие его Положению, отвести ему на ночь покои и дать женщину, которая угождала бы всем его желаниям.
Воцарилось молчание. Дважды Найа, брюнетка, поворачивалась к блондинке, дважды она открывала рот и пыталась заговорить, но, казалось, была так поражена, что не могла вымолвить ни слова. Наконец, она обратилась лицом к своему господину и стала ждать его решения.
Нушир задумчиво поглаживал свой пухлый подбородок. Наконец он кивнул в знак согласия и произнес:
— Да будет так. Я тоже пришел к такому же выводу. Ввиду высокого ранга нашего гостя он может выбрать себе на ночь одну из пребывающих в тронном зале моих жен. Утром поговорим, а затем, если переговоры пройдут успешно, принц Инезио на скрирах в сопровождении почетного эскорта отправится в расположение своих войск.
Он помолчал и спросил не без любопытства:.
— Какую из моих жен ты желаешь, о великий принц?
Об отказе нечего было и помышлять. Это было бы равносильно подписанию себе смертного приговора. К тому же при выборе, согласно этикету, нельзя было долго колебаться. Холройд отважился:
— Я выбираю ту, которую нарекли Найей, и благодарю вас, высокородный Нушир, за оказанную мне великую честь. У вас не будет оснований сожалеть о проявленном вами доверии.
А сам подумал:
«Какую бы глупость я совершил, если бы оставил склочную брюнетку на ночь с мужем и дал ей возможность настроить его против меня…»
Нушир был явно заинтригован выбором Холройда:
— Я полагал, великий принц, что ты, как и другие, кто удостаивался подобной чести, выберешь белокурую Калию, — он запнулся и рассмеялся добродушно. — Это будет интересный эксперимент для тебя, Найа!
Правитель дернул за шелковый шнурок, свисающий с потолка.
Тотчас же в зале засновали слуги. И минут через десять Холройд остался наедине со старшей женой Нушира.
С пристальным вниманием темноволосая женщина наблюдала за Холройдом. Он не обращал на нее внимания. В дальнем конце зала было большое, украшенное резным орнаментом окно. Холройд подошел к нему и выглянул наружу. Он увидел раскинувшийся перед крепостью город Три. Улицы были скупо освещены факелами и световыми трубками. И вся эта картина немного напоминала старый европейский город при ночном освещении.
Холройд почувствовал, что радостное возбуждение, появившееся в нем после перехода по мосту через поток бурлящей лавы, ничуть не уменьшается, а, напротив, растет. Несмотря ни на что, он был удовлетворен собой. Да, это правда, он потерпел поражение, преодолев реку кипящей лавы, и все же отвоевал себе свободу и сможет вернуться в Гонволан. В таком случае что за разница между победой и поражением? Ему было пока известно не очень многое, и он не знал, может ли он надеяться на суд. Вероятно, он еще в опасности, но по крайней мере свободен, у него есть шанс все обдумать и приготовиться к будущим яростным схваткам. Наверно, сейчас нужно подвести черту и сказать как на духу: все, дальше ни Шагу. И с этих пор ничего не предпринимать без полной информации и глубочайших размышлений.
Холройд сухо рассмеялся. Подумать только! Он, совершенно одинокий в этом чуждом мире, о котором почти ничего не знает, обладает таким огромным желанием что-то сделать и в то же время лишен элементарной возможности узнать самые необходимые сведения. И все же отлично чувствовать себя свободным, черт возьми!
Он выбросил из головы все эти неуместные мысли и тут только вспомнил про Найу. Естественно, раз ему ее предложили, надо овладеть ею. Любое пренебрежение с его стороны не останется незамеченным — об этом тотчас же доложат и сочтут, что у него плохие манеры. Да это и опасно. Так что не стоит рисковать. Он отвернулся от окна и с немалым удивлением увидел, что брюнетка стоит, прижавшись ухом к ведущей в коридор двери и напряженно прислушиваясь. Глядя на Холройда, она многозначительно округлила глаза и приложила палец к губам, древним жестом призывая его к молчанию… к тайне, может быть… Потом плавным изящным движением скользнула к Холройду.
— Нельзя терять ни минуты, — прошептала она. — Ты не слишком благоразумно поступил, выбрав Найу вместо Калии, в чье тело я вселилась, чтобы заставить ее заступиться за тебя. Теперь мне пришлось срочно перебраться в оболочку Найи, но блондинка запомнила, пусть и не слишком отчетливо, как я принуждала ее свидетельствовать в твою пользу. Поэтому времени у нас очень мало, нужно спешить.
Она замолчала, а Холройд гневно выдохнул:
— Что ты ме…
Он сверлил ее взглядом, а лицо у него стало тяжелым как камень. Голос его звучал грозно:
— Кто ты такая?
Женщина прошептала:
— Я та, кто вскарабкался по скале, кто пытался убить тебя, кто дал тебе кольцо власти, Пта. Поройся в памяти: разве ты говорил кому-либо, что видел меня? Если не говорил, тогда ты должен знать, что я не Инезия.
Он хотел ответить, но она оборвала его энергичным взмахом руки.
— Клянусь, медлить нельзя. В этот самый миг Инезия в главном дворце Нушира пытается навсегда уничтожить магический трон Пта. Трон — это последняя надежда…
Что-то мешало ей говорить. Как будто язык стал с трудом поворачиваться во рту. Она снова заговорила, но с огромным трудом.
— Мы должны немедленно отправиться туда. Час промедления, даже минута могут оказаться решающими. Пта, ради всего святого, заклинаю тебя, отбрось все сомнения. Они ни к чему…
Холройд никогда бы не подумал, что его незыблемо твердое, окончательное решение может поддаться одному только словесному натиску. Но то, что она говорила, было правдой. Ведь он никому не рассказывал про худощавую высокую женщину. Затем Инезия страшно разгневалась, увидев кольцо у него на пальце. И Инезия не — знала, что эта женщина приходила к нему, даже если и догадывалась, от кого к нему попало кольцо. Несомненно, это была настоящая Лоони, заключенная в темницу. И если Лоони утверждает, что нельзя терять ни минуты, значит, действительно, нужно торопиться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
