– Удары – это одно, а поле – совсем другое.
– Кто бы спорил! Да чего там, ты же знаешь, как я удар держу, не то, что какое-то вонючее поле. И нервы у меня железные, как веревки!
Гоблин знал. Завалить Угрюмого было совсем непросто, равно как и спорить с ним было абсолютно бесполезно. Угрюмый беспокойно заерзал и спросил:
– А может лучше все-таки эта... то-во... точок отключить?
– Да нету в нем никакого точка, замучил ты уже! Он сам по себе работает, ничего не потребляя, и даже наоборот, точок этот самый наружу выдает. Чтобы грамотно выключить, полк ботаников надо пригнать и дать им неделю поковыряться. А тем временем эти уроды все транспортники на планету уронят да еще чего-нибудь испакостят.
– Хм... Значит, вот этой пимпочкой включается?
– Ага. Жмешь вот сюда – чик! А дальше – рэкс, пэкс, фэкс...
– ...жесткий секс?! – радостно подхватил Угрюмый.
– Ладно, давай, иди уже, маньяк.
– Предлагаю все-таки посчитаться, кому идти, чтобы все по-честному! А не то – ишь, обрадовались! Так и норовят на меня все свалить! – сказал Угрюмый. И, начав от себя, принялся считать, по очереди тыкая пальцем в приятелей:
– Эни, бени, рики...
Рука застыла в воздухе, так и не ткнув в Демона.
– Ну, и кто же у нас будет «факи»? – саркастически осведомился Демон.
– Да ладно, хрен с вами, я и сам все подвзорву!
– Давай, вали уже, Угрюмский, – поторопил Гоблин. – Как говорил капитан известного парохода «Титаник»: «Full steam ahead and fuck the icebergs!»
Угрюмый закатил бомбу в пустой рюкзак, подхватил его, с усилием закинул на плечо и быстро двинулся к генератору. Место закладки не имело никакого значения, потому как радиус аннигилируемого пространства захватывал весь генератор целиком и даже выходил за пределы помещения.
Остановившись на краю лестницы, он обернулся и спросил:
– Крюгер, если она сразу рванет, что там от тебя богу передать?
– Если сразу, то я и сам подтянусь следом за тобой, перетру лично. А вообще я сегодня рыл пятнадцать бандерлогов вперед себя с докладом заслал, пускай пока с ними за жизнь погутарит.
Угрюмый поскакал вниз по лестнице, громко распевая на ходу:
Все мы дети великой державы,Все мы помним заветы Отцов!Ради Родины, Чести и Славы,Не жалей ни себя, ни врагов!
Гоблин безучастно смотрел сверху вниз. Сил о чем бы то ни было думать, уже не было. Бежавший далеко внизу Угрюмый казался ему муравьем возле грузового ангара.
Диверсант подошел к гигантской подошве, на которой сонно покоилось огромное тело генератора. Угрюмый задрал голову и посмотрел наверх, пытаясь окинуть взором сразу весь агрегат. Крутой черный бок резко уходил вверх. Здоровенный, сволота! Присев на корточки, боец огляделся, положил свою винтовку на пол и принялся прилаживать бомбу:
– Ну давай, «Маманя», пристраивайся к «Папане»! – под ровный гул генератора он ловко установил заряд. – Вот сюда. Тэк-с, вот у нас рубильничек. Давай-ка, родимая, включайся...
Внезапно генератор загудел сильнее, и сразу страшно закружилась голова. Мир перед глазами плавно свернулся в узкую трубу с фиолетовыми стенками. Содержимое желудка стремительно поднялось ко рту и тугой струей рванулось наружу.
Угрюмый рухнул на четвереньки, и его вырвало прямо на пол. Стоя на карачках, он тупо смотрел на заблеванную бомбу. Где-то далеко-далеко, на выходе из фиолетовой трубы, на дисплее мигнули, запрыгали, и побежали с бешеной скоростью цифры.
Сознание быстро покидало могучее тело. Однако годы тренировок не прошли даром, и в дело включилось ответственное за экстремальные ситуации подсознание. Каким-то уголком мозга оцепеневший диверсант понял, что взрыв произойдет не через пять минут, а самое большее – через полторы и звериный инстинкт, выручавший его всегда и везде, не подвел и на этот раз Отключающийся мозг погнал ослабшее тело обратно, прочь от смертельной опасности. Мигом забыв про головокружение и тошноту, Угрюмый схватил оружие, вскочил на ноги и побежал так, как не бегал никогда в жизни.
Кровь кувалдой стучала в висках встречный ветер высушил на физиономии пот. Вверх по ступенькам Угрюмый прыгал как подстреленный тигр через пять за раз. Глядя на него, стоявшие наверху сначала заржали, но потом поняли, что здесь что-то не так и напряглись. Первым сообразил Пушистый:
– Блин, щас ведь рванет! – и понесся по коридору.
Всех сразу как сдуло. Отбежать надо было минимум метров на пятьсот иначе могло захватить всех. Это уже было серьезно, и солдаты рвали из всех сил. Последним бежал Гоблин и опускал за собой все двери. Зачем – непонятно, потому как никакие двери аннигиляцию остановить не могли.
Проскочив шлюз, диверсанты вырвались в главный туннель и плотной группой понеслись вперед. Заметив впереди справа вход в технологический туннель, Гоблин заорал:
– Поворачивай!
Наклоняясь над полом и отчаянно буксуя, группа влетела в проход. Угрюмый вырвался вперед и даже поравнялся с Пушистым, соревноваться с которым в беге не мог никто и никогда. И как только лязгнула последняя закрытая Гоблином дверь, счетчик на бомбе показал четыре нуля. Тихо щелкнул выключатель, обесточивший генератор магнитного поля. До поры дремавшая, а теперь ничем не сдерживаемая, дьявольская начинка экстерминационного устройства «Сатана» неудержимо рванулась наружу, неистово пожирая вокруг себя все и вся.
Военные физики Империи свое дело знали, как следует, и работали на совесть: в течение доли секунды зловредный генератор без следа исчез в смертоносном пламени аннигиляции, а вместе с ним и вся пещера, на месте которой образовался аккуратный, начисто выеденный изнутри пустотелый шар со стенками из оплавленной стеклянистой массы.
Ничего этого бегущие изо всех сил диверсанты не видели и ни за какие деньги смотреть бы не согласились. Зато сидевший в нескольких тысячах километров от взрыва дежурный орбитальной войсковой сейсмостанции зарегистрировал на экране третий пиковый скачок последнего взрыва. Сам он толчка при этом не ощутил, но от радости подскочил чуть ли не до потолка и оглушительным воплем немедленно доложил по инстанции о том, что в последнем квадрате зафиксирована сейсмическая активность предполагаемой мощности.
– Ы-ы-ы-ы! – яростно взвыли все, кто находился на мостике, и громче всех орал седой генерал, мигом вскочивший на стол командира и пустившийся там в пляс, мощными пинками прыжковых сапог отсылая дорогие письменные приборы в разные концы помещения.
– Успели, мать вашу растак! – орал скачущий по столу Карабас. Впрочем, ничего другого от своих бойцов он, в общем-то, и не ждал.
Гросс-адмирал Куки пригнулся, пропуская над головой пролетающую чернильницу, и дал отмашку командиру. Командир флагмана продублировал команду, и гигантские корабли начали медленно разворачиваться прочь от планеты для разрядки генераторов.
Гросс-адмирал повернулся к адмиралу Майксу, цинично подмигнул ему и прокричал в ухо:
– Бегите уже за моим пивом, юноша!
А несшиеся по туннелю солдаты разом услышали, как за их спинами ударил исполинской силы взрыв. Подземелье потряс страшный удар, и железный пол подбросил их в воздух.
Воздух, сжатый взрывом до такой степени, что стал плотнее стали, ударил в жерло туннеля. Под чудовищным напором раскаленных газов ударной волны, несшейся быстрее пули из рэйлгана, металл закрытых Гоблином дверей лопался как полиэтиленовая пленка.
Главный удар взрывной волны прошел мимо ответвления технологического туннеля, но дверь под давлением газов лопнула, и через образовавшуюся дыру лохматым протуберанцем пыхнул длинный огненный язык. Волна как огромной рукой подняла бегущих бойцов на воздух и швырнула вперед. Оглашая коридор густым матом и отчаянными воплями, диверсанты пролетели метров пятнадцать на бреющем и кубарем покатились по полу.
Бежавшего последним Гоблина бросило сильнее и дальше всех, с разгона загнав в самую кучу вперед головой. Вот это ништяк! – мелькнула у него на лету радостно-мстительная мысль.
Образовавшаяся на месте пещеры добела раскаленная шарообразная полость жадной пастью всосала в себя воздух, и солдат проволокло метров двадцать в обратную сторону.
Встать никто не мог, потому что пол плясал под ногами как сумасшедший и солдат подбрасывало словно семечки на сковородке. Жутко скрежетали металлические плиты, где-то что-то с грохотом падало. Внезапно тряска прекратилась, так же резко, как и началась. Затем тряхануло еще несколько раз, как будто подземелья били конвульсии. А потом стало совсем тихо. Все осторожно поднимались и трясли головами.
– Ну, блин... Как в хреновом кино! – сказал Гоблин. – Угрюмый, ты как?
– Ну... я даже не знаю... – мрачно глянув на часы, процедил солдат.
– Все целы? – спросил Гоблин остальных.
