ребёнка, то смогла, наконец, упокоиться.
— Вот оно что… — протянула Май, наконец-то понимая, что тут произошло.
— Раз вопросы на этом закончились, то предложу всем начинать собираться, — завершил Нару, направляясь к выходу из гостиной. За ним так же последовал и Лин. — Через несколько часов возвращаемся в город.
— Кто бы мог подумать, что Нару оммедзи… — вздохнул монах, устало плюхаясь на пол.
— А? — вновь запуталась Май. — А кто это?
— Не знаешь? — удивился Бо-сан. — Оммедзи — это мастер инь-ян. Хотя тебе, наверное, это ни о чём не говорит… Оммедо — это древнее искусство, пришедшее в Японию из Китая. Использование техники хитогата — это часть оммедо. Хотя она используется и в синтоизме. Создание хитогата Томико для проведения упокоения, это сложная техника, которая подвластна только оммедзи.
— Неужели это так круто? — не верила своим ушам Май и посмотрела на Аяко.
— В общем… да, — признала женщина. — Теперь всё встаёт на свои места и должна признать, что я впечатлена.
— Ясно, — наконец-то произнесла я, устало вздыхая и потирая затёкшие плечи. — Значит, этот парень всё-таки не так прост. Но смысл было всё это скрывать? Хотя… не важно. Призраков нет. Дело закрыто. Пора домой.
Повернулась к двери из гостиной. Но стоило сделать несколько шагов, как за спиной заговорила Масаока.
— Роза-сан, подождите! — Я обернулась. — Та техника призыва… То, что вы сделали… Это ведь частичная одержимость, верно? Вы позволили некому духу вселиться в своё тело. И не просто духу, а скорее демону. То, что вы сделали… Что это? Откуда у вас это зелье в бутылочке?
Как и ожидалось. Она, будучи медиумом, быстрее всех поняла, что произошло. Но пока это только догадки. Точных ответов у неё нет. И если я их ей предоставлю, что тогда будет? Сомневаюсь, что получу одобрение, хотя это и помогло вызвать дух женщины. Она больше будет склонна к критике. Нет, у меня определённо не осталось сил, чтобы всё это выслушивать
— Хм… Это секрет, — с улыбкой ответила я и продолжила свой путь, оставив ребят в полном неведении. После чего покинула гостиную и направилась к выходу из здания.
Но когда проходила коридор, около самых входных дверей затрезвонил стационарный телефон. А? Именно тогда, когда я была в шаге от него, а поблизости никого не было рядом. Именно тогда. Секунда в секунду. Так умеет только один мой знакомый человек. Не теряя понапрасну время, я шагнула к тумбочке и взяв трубку, прислонила её к уху.
— Привет, бабуль.
— Розочка, душа моя, ты же обещала… — прозвучал старческий голос с того конца телефонной трубки. — Ты вновь прибегла к этой силе. Она опасна, милая.
— Все нормально, бабуль, — тут же заверила я её. Эту женщину не провести. Знает всё. Причём как именно она это узнаёт, не догадываюсь даже я. Но эта женщина чертовски сильная, так что… Врать не имеет смысла. — Я не использовала её на полную. Честно. Сделала только глоток и то крошечный.
— Розочка, ты же знаешь… — вздохнула женщина. — Последствия слишком серьёзны. Ты ещё не готова к этой силе. Дух сильный, а тело слабое.
— Да, бабуль, — согласилась я с ней. — Но… иначе я просто поступить не могла.
— Ох, душа моя, — протянул старческий голос, периодически кашляя. — Розочка, уже столько времени прошло, но твои поиски так ни к чему не привели. Ты заблудилась, дитя моё. Поэтому, лучше возвращайся в табор. Тут мы поможем. Вместе мы сильнее. Мы найдём выход.
— Да… — устало вздохнула я, прикрывая глаза и потирая переносицу. — Наверное, ты права. Я… Я скоро вернусь в Россию. Только соберусь и перееду.
— Вот и хорошо, Розочка, — заверила бабуля. — Всё будет хорошо. Это правильно.
— Да, — постаралась улыбнуться я, хотя и понимала, что через телефон это не видно. — Будь здорова, бабуль. Я побежала.
— Да уберегут тебя предки, солнце моё, — произнесла женщина скрипучим голосом, после чего я медленно опустила трубку на телефон, чувствуя, что силы вот-вот покинут моё тело.
Как же хочется спать. Мыслить вообще не получается. Но в одном бабуля права — в своих поисках я не продвинулась ни на шаг. А время идёт. Тогда в чём смысл моего здесь пребывания? Голова закружилась, и мне пришлось упереться руками о тумбочку, на которой стоял телефон, чтобы не упасть.
— Совсем без сил… — признала очевидное вслух. — Мне необходим сон.
— Тогда не стой тут, как очередное привидение, и ступай в машину, — раздался мужской голос за моей спиной. — От тебя толку сейчас всё равно мало. Оборудование и технику перенесём мы с Лином.
Оглянулась. И давно Нару тут стоит? Наверняка слышал мой разговор с бабулей. Хотя мы и говорили на русском. Да и говорили о малопонятных вещах. Но всё равно неприятно осознавать, что тебя подслушивают. Парень стоял в двух метрах от меня, испепеляя ледяным спокойным взглядом. Ни намёка на улыбку. Совсем не похожий на Джина, хотя имеет одну и ту же внешность. Такой грубый, чёрствый, молчаливый… Трудно представить, сколько ещё скелетов хранит этот человек в своём шкафу. Но ведь и я такая же. Он ведь даже не осознаёт, что одну его тайну я уже знаю. Хотя и не стремилась к этому. Обычно чужие секреты требуют плату за их знание.
Кстати да… Как же я вернусь в Россию, если ко мне привязался призрак медиума? Эх, беда… Нужно будет быстрее упокоить его, но об этом я подумаю потом. Сейчас я просто выйду из дома, сяду в машину и завалюсь спать.
— Да, — улыбнулась я, обращаясь к Нару. — Так и поступлю, босс. — Выпрямилась и направилась к двери, но стоило мне открыть её, как голос Нару вновь прозвучал в помещении:
— Я не спрашиваю о том, что ты сделала, чтобы вызвать дух той женщины, и какова цена за это. Всё равно не ответишь. Однако впредь мне бы хотелось узнавать вероятные риски перед тем, как ты возьмёшься за тот или иной обряд.
— Эй-эй, — усмехнулась я. — Что же это? Неужели переживаешь за цыганку? — Во взгляде Нару я вновь наткнулась на огромную глыбу льда. Ни единого намёка на улыбку. Чистая суровая серьёзность. И этот парень младше меня? Хех… Скорее уж старше на десяток лет. Но с другой стороны… — Послушай, хороший мой, ты спросил меня «могу ли я вызвать дух?». Ты не спрашивал о том, чего мне это будет стоить. Почему? Да потому что тебя интересовал лишь результат, а цена волновала в последнюю очередь. А раз так, то не стоит после всего строить из себя того, кого волнует состояние его подчинённых.
— А твоё
