Элен вскочила с пола и направила на Джерри маленький пластмассовый пистолет. Скорчив страшную гримасу, она грозно зарычала:
— Поставь на место пузырь, незнакомец! С тебя на сегодня достаточно!
Верона снисходительно рассмеялся:
— Позвольте дать вам совет, маленькая синьорина. Никогда не наставляйте на людей заряженное оружие, если не собираетесь пустить его в ход.
Элен покосилась на фьорентийца, развернулась и направила дуло пистолета ему в лицо.
— Руки вверх, да пошевеливайся, негодяй! — скомандовала она. — Это ты упрятал моего дядю Зорро в каменный мешок!
— Элен! — укоризненно воскликнул доктор.
Но майор, похоже, ничуть не обиделся. Добродушно посмеиваясь, он откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.
— А вот и не подниму! — насмешливо прищурился он. — Мы, верные соратники Третьего Синьора, никогда не сдаемся.
— Ты сам напросился, незнакомец, — холодно процедила девочка и нажала на спусковой курок.
— Элен!! — в ужасе закричал Хорстен, вскочив на ноги.
Но было уже поздно. Тугая водяная струя ударила прямо в ухмыляющуюся физиономию фьорентийца. Стекая по щекам и подбородку окаменевшего от неожиданности майора, вода лилась за воротник и на лацканы его щегольского мундира.
Доктор с носовым платком в руке первым подоспел на помощь и принялся энергично оттирать насквозь промокшего советника, отвлекшись лишь на мгновение, чтобы воздать должное не в меру расшалившейся дочери.
— Ступай в свою комнату, мерзавка! — прогремел он. — Немедленно!
«Мерзавка» уронила на пол водяной пистолет, разразилась отчаянным ревом и скрылась за дверью своей спальни.
Синьор Верона шевельнулся, глубоко вздохнул, собрал волю в кулак, взял себя в руки, поднялся, мягко отстранил хлопочущего с платком ученого и дрожащим голосом произнес:
— Ничего страшного, синьоры. Я нисколько не обижаюсь. В конце концов, она всего лишь маленькая… — Он запнулся, сделал над собой усилие и закончил: —… девочка.
С грустью окинув взглядом испорченный мундир, майор откашлялся, коротко поклонился и щелкнул каблуками. В ботинках чавкнуло.
— Прошу прощения, синьоры, но я вынужден вас покинуть, — проговорил он и устремился к двери.
Хорстен, не переставая извиняться и разводить руками, проводил его до лифта и вернулся в гостиную, пылая праведным гневом:
— Где эта безмозглая тварь?!
Элен приоткрыла дверь своей комнаты и высунула голову.
— Горизонт чист, коллеги? — непринужденно осведомилась она.
— Зачем, во имя всего святого… — начал, надув щеки, доктор.
— Отстань! — отмахнулась Элен и прошествовала к бару, пнув мимоходом ногу Джерри, преграждающую ей доступ к спиртному. Она вскарабкалась на вращающийся стул и схватила бутылку с каким-то зеленоватым пойлом. — У меня не было выбора! Необходимо было любой ценой заткнуть пасть этому придурку, — сказала она, так резко качнув головой в сторону Родса, что ее белокурые локоны победно взметнулись. — Еще немного, и он разболтал бы майору, как нас чуть не прижучил сегодня в кафе agent provocateur.
— Ажан чего? — нахмурил лоб Джерри. — Как ты сказала?
— Agent provocateur, — повторила Элен. — Это по-французски. Провокатор, проще говоря. — Она набулькала себе в фужер столько, что Хорстен не выдержал и отвернулся. — Еще в царские времена в России бытовала такая народная мудрость: если четверо сидят в кабаке за одним столом и дружно ругают правительство, значит, трое из них служат в охранке, а четвертый просто дурак.
Глаза у Джерри внезапно расширились.
— Что, дошло наконец? — усмехнулась она. — Да-да, твой приятель энгелист, он же Великий Маркони! Правда, я уже начинаю сомневаться, не поспешила ли я с выводами.
— О чем это вы? — вмешался Хорстен.
Выслушав рассказ о встрече с самозваным энгелистом, доктор помрачнел.
— А что ты имела в виду, когда сказала, что начинаешь сомневаться? — спросил он.
Элен одним глотком ополовинила содержимое фужера, уселась на высокий стул около бара, на котором до этого стояла, и поджала ноги.
— Понимаете, как только он объявил себя энгелистом, я сразу подумала, что это обычный провокатор, пытающийся таким дешевым приемчиком вызвать Джерри на откровенность.
— Но сейчас ты так уже не думаешь?
— Я не совсем уверена, но могу допустить, что он действительно энгелист или притворяется энгелистом.
— Постой, постой, осади немного назад! — запротестовал Джерри. — Нельзя ли как-нибудь попроще?
Внезапно дверь в гостиную распахнулась. Все сразу обернулись. На пороге стоял Зорро Хуарес с еще более мрачной физиономией, чем утром, когда он так демонстративно исчез.
— Уже в курсе, где я побывал?
— Еще бы! — отозвалась Элен.
— Так я и думал. Как вы меня вытащили?
— Но мы тебя не вытаскивали, — возразил Джерри. — Полчаса назад нам популярно объяснили, что ты обвиняешься в энгелизме и дело настолько дохлое, что за него не возьмется ни один местный адвокат. Вот уж не ожидал, что ты так глупо погоришь!
— А ты бы лучше помолчал, критик несчастный, — посоветовала Элен, основательно приложившись к фужеру. — Сам только что из тюряги, а туда же!
— Странно, — пробормотал Зорро. — Выходит, кому-то из здешних шишек было выгодно, чтобы меня выпустили. У них тут что-то вроде концлагеря, а «политические» содержатся в отдельном бараке. Обвинение у всех стандартное: подрывная деятельность. — Он подошел к бару, взял, не глядя на этикетку, бутылку, из которой наливала себе Элен, и опрокинул ее над высоким коктейльным бокалом. Из горлышка неохотно потекла тягучая, зеленоватая жидкость с золотистым оттенком.
— Энгелисты, разумеется? — спросил, не сомневаясь в ответе, доктор Хорстен.
— Вряд ли.
— Вряд ли? А разве на Фьоренце, кроме них, есть и другие подрывные элементы?
Зорро пригубил, удовлетворенно кивнул и сделал большой глоток.
— Понятия не имею, — признался он. — Но те, с кем я сидел, кто угодно, только не подпольщики.
— Ума не приложу, что со мной сегодня происходит? — пожаловался Джерри. — Ну никак не получается ухватить суть! Ты можешь четко и ясно ответить: энгелисты они или нет?
— Черт их знает! — огрызнулся Хуарес — Либо они на редкость хорошо конспирируются, либо я полный болван! Я прощупывал арестованных поодиночке и группами, но выяснил только, что никто из них ничего не смыслит в энгелизме.
— Возможно, они подумали, что ты agent provocateur, — щегольнул новоприобретенными французскими словами Родс.
— Это еще что такое? — подозрительно посмотрел на него Зорро.
— Полицейский агент, который втирается в доверие к малоопытным революционерам, а потом их же закладывает. Это французское выражение, — снисходительно пояснил Родс, старательно избегая встречаться взглядом с Элен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
