дочерью ради возможности породниться и в будущем иметь шансы приблизиться к трону.
Но…как же этой девчонке удалось отговорить своего отца?
— Очевидно, — кивнул я, — даже мне, хотя я далека от политики.
Далека последние восемнадцать лет, и пора бы наверстать упущенное. Не нравилось мне появление ревенанта, опыты над живыми и этот Улис де Маро…
— Посмотрите, — Мико Линс изумленно смотрела на небольшую залу, отделенную светящейся ярко-голубой сферой, — какая красота!
Мы с Кайро тоже застыли, восхищаясь красивыми живыми переливами искр магии, которые вспыхивали на сфере, скрывающей сердце драконолича.
Я и не успел заметить, как мы скоро добрались до накопителя, рассуждая о высших домах и о политике.
Кроме самой сферы, сердце дракона оказалось защищено колоннами с руническими символами. Вот только в защите уже имелась брешь.
Визуально её найти было практически невозможно, если не знать структуру плетения вязи.
Древние руны ни один некромант не сподобился бы стереть или исказить, а вот воспользоваться артефактом, временно меняющим формулу плетения — пожалуйста.
Тидж знал, что скрывалось в Нижнем мире, какое существо находилось в стагнации, и как подобраться к его сердцу. А значит, кто-то из магов, принимавших участие в упокоении драконолича, передал сведения новому поколению. Скорее всего, родственному.
Жаль, не у кого спросить, зачем дракона заключили тут, привязав прочно к академии Темных сил.
Хоть артефакта, как у Тиджа, при себе у меня не было, а сколы на идеально ровном «сердце дракона» я и сквозь защитную сферу замечал.
Немного поразмышляв, я достал из кармана застывшую, многократно уменьшенную фигурку Василиска. Затем я уставился на неё, как на нечто невероятное. Ведь василиск светился ярко-голубой лампочкой, ровно так же, как накопитель силы.
Сердце дракона распознало в василиске частичку себя. И я не удивлюсь, если Тидж и имперским гончим кормил части дракона в качестве эксперимента.
Теперь, когда василиск и сердце дракона стали по своей структуре близки, части накопителя желали воссоединиться.
Честно говоря, я бы и под страхом взрывоопасной руны не стал бы заниматься такой безалаберностью, как эксперимент с сильнейшим накопителем. Но ведь эта, тьма её, зараза, так нагрелась в моих руках, да еще и за мгновение, что мне пришлось выпустить из рук окаменелое умертвие.
Фигурка со звоном грохнулась вниз, ударилась о каменистый пол, разлетевшись вдребезги. А затем я с ужасом наблюдал, как осколки бывшей имперской гончей мелкими светящимися частицами взлетели вверх, направились к накопителю и впитались в него.
Сердце дракона перестало мерцать, а защитная сфера исчезла бесследно.
И я ожидал чего угодно — обрушения Нижнего мира, серию взрывов из-за испорченной вязи, но не этого…
Из накопителя, блистающего теперь абсолютным глянцем, и без единого скола, вытянулась бесплотная дымка эктоплазмы. Дымка заискрилась золотистыми всполохами и сформировалась в самого настоящего дракона. Длинного, змееобразного, с такими волнистыми усами и голубыми глазами. И чешуя, при этом, отливала золотом.
Дух дракона не был велик по габаритам, зато самомнение его оказалось до самых небес:
— Я — мудрый и ужасный Хаду, царь всех драконов! — дух взглянул на нас, как на букашек, прикрыв наполовину глаза.
Потом дракон рассмотрел нас по-внимательнее, нахмурился, упер верхние лапки в бока, а хвост распустил длинной змеящейся волной позади себя.
— Ну и зачем мне прислали таких бесполезных слуг? Три девчонки, две из которых со слабым даром. А одна и вовсе стащила кусок моей плоти, — Хаду выдохнул иллюзорный огонь в сторону Мико, довольно оскалился, поняв, что девчонка испугалась, — позовите мне рабов получше!
Дракон помпезно махнул лапкой.
Я широко улыбнулся, хищно так. И поскольку дракон от меня попятился, угроза упокоения некоторых ярко отразилась на моем лице. И судя по тому, что Хаду еще и утонул в артефакте наполовину, как только я начал активировать то самое заклинание, которое, по моему предположению, должно было отправить через чур помпезное существо за грань, он проникся.
— Что ты делаешь? — визгливым голосом, лишенным прежнего величия, прощебетал дракон.
— Упокаиваю, — как между прочим сообщил я, продолжая выводить нужную вязь.
— Стой! — вытянул вперед лапки Хаду. — Со слугами это…это я погорячился…подожди!
Я неумолимо завершал начатое, и вот уже совсем готовая схема висела в воздухе, готовая к использованию.
Дракон вылез из артефакта полностью, взглянул на мою творение и хитро прищурился:
— Неплохо, но для меня этого мало, ты кое-что забыла!
Я безмятежно посмотрел на вязь, руны и цокнув языком добавил то, что по разумению призрака не хватало:
— Спасибо за подсказку!
Хаду затрясся, как тростинка на ветру и уже ломаным голосом произнес:
— Вот вы все некроманты такие…бесстыжие…вам лишь бы упокоить, использовать, рассеять…а я, между прочим, могу быть полезным!
— Подробнее, пожалуйста, — сделал еще один шаг к Хаду, заставив тем самым дракона влезть в артефакт по самую шею.
— Я же хранитель академии, и знаю тут все…все потаённые места.
— Академию мы и сами знаем, как свои пять пальцев, — влезла в разговор Кайро, поддержав мою игру.
— Вот именно, — Мико Линс уперла руки в бока, — тебя же мы нашли.
— Ты стащила мою плоть! — зло гаркнул Хаду. — Все дело в этом.
— О всех потаенных местах расскажешь нам в подробностях, — медленно произнес я, уже нависая над сердцем дракона и его хранителем, — а еще ты поведаешь нам все о заключении драконолича в Нижнем мире.
— Я готов! Туши заклинание! — Хаду подул на вязь, которая уже покрывалась огненными всполохами, активируясь.
Еще немного подумав для убедительности, я сжал кулак, эффектно сняв действие вязи. Хаду испуганно выпучил глаза, поняв, что так может сделать лишь очень сильный некромант.
Заклинания, по обыкновению, деактивировались постепенно, чтобы случайно не навредить самому некроманту или окружающим его магам.
Хаду облегченно вздохнул, вылез всем своим длинным змееобразным телом наружу, паря над сердцем дракона. Вспомнив, что он, все-таки, великий царь драконов, Хаду гордо вздернул голову и набрал в грудь воздух:
— Вам повезло, некроманты, что я согласился сотрудничать с вами!
Я усмехнулся, девочки тоже улыбались. Как так вышло, что мы смогли пробудить столь необычное существо? Вряд ли при жизни драконолич имел такой характер. Хотя, кто знает этих древних драконов?
— Начнем с того, что ты расскажешь нам все о твоем заключении в Нижнем мире, — напомнил я о важном.
Хаду крепко задумался, словно бы пытаясь нарыть информацию из архивов своей прошлой жизни, а затем картинно развел лапками:
— Не могу припомнить…пока… — проговорил дракон, а когда заметил мою реакцию, снова попятился испуганно, — я говорю правду. Ну сами посудите — я сердце дракона, а не его мозг. И вообще, — Хаду печально вздохнул, — я неполноценный дух дракона, а лишь его
