— Почему?
— Почему?! — в ее голосе гнев смешался со слезами. — Разве время сейчас для свадеб? Разве оно будет вообще, это время? Зачем, Кар? Уходить к Злым Землям, рожать мертвых детей? Остаться вдовой, когда мужа убьют на этой проклятой войне? Зачем это все?!
Кар медленно выпустил воздух. Набрал опять, заново приучаясь к дыханию. Она отказала Налмаку не ради него. Нет.
— Если я должна молиться и ждать кого-то, — спокойней продолжила девушка, — И знать, что могу не увидеть его больше живым… Я хочу сама выбрать, кого мне ждать.
Воздух пропал окончательно. В груди родилась резкая боль, и вовсе не от раны, о которой Кар и думать забыл.
— Сотня воинов уходит с нами. Кар, если я попрошу, ты поедешь? Со мной, а не на эту войну?
«Нет! Аррэтан!» Он не мог даже крикнуть. Аррэтан вздохнула.
— Я знала. Кар, если тебя убьют… Скажи мне, что ты вернешься!
Совсем недавно обнимал ее, утешая, ни на что не надеясь. Почему же сейчас не может шевельнуть рукой?
Дочь вождя шагнула к нему. Стала так близко, что Кара обожгла близость ее тела. И оцепенение отступило, исчезло без следа. Он схватил Аррэтан в объятия, и девушка с готовностью закинула руки ему на шею.
— Скажи, что вернешься! — повторила она.
— Вернусь, — шептал Кар, не помня себя, покрывая поцелуями ее лицо, узнавая вкус ее губ, скользя руками по телу. — Аррэтан… Аррэтан…
Время остановилось. Если кто-то и проходил мимо — ни Кар, ни Аррэтан не видели и не слышали ничего. Но когда его жадная ладонь проникла под грубую шерстяную рубашку, девушка отстранилась.
— Кар, нет! Разве ты украдешь то, что и так будет твоим?
Кар с трудом удержался от стона. Усилием заставил себя успокоиться.
— Прости меня, — прошептал он. — Это все Империя… Когда я вытравлю ее из себя? Иди сюда, Аррэтан. Я не буду… Клянусь.
Аррэтан скользнула обратно в кольцо его рук. Прижалась. Кар обнял ее, изо всех сил гоня любые чувства, кроме нежности.
— Но что скажет Дингхор? — спросил он.
— Отец гневается, но это пройдет. Он отдаст меня тебе. Но, Кар, — дочь вождя заглянула ему в лицо, в свете зари блеснула зелень ее глаз, — Я не хочу рожать мертвых детей. Я не хочу оставаться вдовой!
— Этого не будет, — сказал Кар, веря в каждое слово. — Мы победим. И вернемся сюда. Наши дети родятся здесь, клянусь. И я всегда буду с тобой, и ты больше не увидишь Ничейной Полосы. Это последний раз, когда ты идешь туда.
— Клянешься?
— Клянусь.
Губы Аррэтан приникли к его губам, и время опять исчезло в сияющей дымке.
— Проводи меня домой, — наконец сказала она. — И не забудь свою клятву.
— Не забуду, — ответил Кар.
И только проводив Аррэтан к дому вождя и вернувшись к своему шатру, вспомнил. Как будто молния ударила в дымовое отверстие, и в багровой вспышке разом исчезло все, кроме боли. Серебряный свет луны, спящий город, золотые волосы брата. И голос, голос его, Кара, и те же слова, что опять прозвучали сегодня ночью. «Я всегда буду рядом. Клянусь».
Две жизни, такие непохожие, пересеклись. Повеяло тьмой. Кар шагнул, не глядя, ударился коленом о низкую скамью. Сел, обхватив голову. «Нет. Это неправда. Ложь. Это не то, совсем не то! Я не оставлю Аррэтан! Я люблю ее. Мое место, мой дом только здесь!» Предчувствия — вещь ненадежная. Если повторять это снова и снова, поверишь, и предчувствие растает, как тает в утреннем свете ночная тьма. «Я вернусь. Вернусь. Вернусь!»
Постепенно страх ослабил хватку, Кар глубоко вдохнул. Он жалкий сумасшедший. Прекраснейшая в мире девушка хочет быть его женой. Кто мог подумать еще вчера? Неслыханное среди аггаров дело: Аррэтан отвергла лучшего воина племени, расстроила свадьбу, пошла против воли отца. И все ради него, чужака с непонятным проклятием за спиной. А он, безумец, страшится призраков прошлого! Прошлое мертво. А если нет — значит, умрет. Скоро. Кар сам нанесет удар, Чанрет дал ему такую возможность.
Таким, согнувшимся на скамье, погруженным в полусон, где кровавые образы переплелись с любовными мечтами, и застал его Калхар. Пришло время собираться в Тосс.
Копыта мягко ступали по земле. Тропа спустилась в покрытую лесом ложбину, где от ручья разбежалась тремя извилистыми тропками. Калхар, не колеблясь, выбрал правую. Он молча ехал впереди, уверенный, словно хорошо знал кратчайшую дорогу в Тосс, столичный город, подаривший области свое имя. Кар тоже молчал. Земли аггаров остались позади, теперь каждая встречная деревенька, каждый камень у дороги, даже звонкая песня зяблика будили страх и нетерпение, слишком острые, чтобы можно было в них разобраться. Даже воздух здесь был воздухом Империи. Кар глотал его с жадной ненавистью, будто конченный пьяница — заветное вино.
Калхар, по счастью, не спрашивал, что с ним творится, да Кар и не смог бы ответить. Они не обменялись и десятью словами с тех пор, как вчера вечером чудом избежали встречи с императорскими солдатами.
Небо тогда затянули рыхлые тучи, в редкие просветы между ними с трудом пробивался лунный свет. На ночлег остановились поздно. Стреножили лошадей, Калхар насыпал им корм. Кар доставал из седельных сумок походный ужин — сухие пшеничные лепешки, сыр, ломтики вяленого мяса, когда услышал далекий гул. Звук быстро приближался, сотрясая землю, скоро в нем уже можно было различить стук множества копыт и звон оружия.
Оставшихся до появления всадников минут хватило, чтобы увести лошадей глубже в негустой лесок. Калхар обхватил их морды, закутав плащом и крепко прижав к себе. Кар тенью скользнул обратно. Шум проезжавшего войска теперь слышался совсем рядом, за полосой колючих кустов на склоне холма. Царапая руки, Кар тихонько раздвинул ветки. Темная река из коней и всадников заполнила долину. Казалось, ей не будет конца. Потом потянулась пехота — ровным шагом, шеренга за шеренгой, без песен и разговоров, лишь изредка резкий металлический удар или чей-то кашель нарушали жуткий ритм. Полулежа в траве, Кар с тоской смотрел, как имперские полки шествовали из Тосса туда, где стояло лагерем молодое войско аггаров. И только проводив глазами последние ряды, вернулся к мрачному как ночь Калхару.
— Много, — Калхар не спрашивал, он знал ответ.
— Да, — сказал Кар. — Вернемся?
— Чанрет сказал ехать в Тосс.
Кар пожал плечами, но спорить не стал. Чанрет предусмотрел это… наверное. Да и проку от двух припозднившихся воинов аггарам не будет. Лучше быстро выполнить поручение, и тогда уж возвращаться — к этой ли битве, к следующей. Их много еще впереди.
После краткого сна поехали дальше. Теперь Калхар избегал открытых мест. Глядя в его прямую спину, Кар знал, о чем тот думает, и сам гадал каждый миг, началось ли позади сражение, кто из друзей успел расстаться с жизнью, а кому еще предстоит умереть прежде, чем опять сядет солнце. И благодарил Бога, что Аррэтан прошлым утром ушла с женщинами на восток. И там небезопасно, да, но лучше уж там, чем посреди сражения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
