- Ну и договоришь-ся... Допустим... А я ведь могу и не... Ах! Макс! Не подписать...
- А мне кажется, что ты уже согласна, дорогая... Да и паспорт твой у бабули, а она так и сказала: “Отдам обратно только для печати в ЗАГСе” – покручивает мой сосок. Превращает меня в отличный материал для лепки. Нет, скорее в речной песок. Рассыпалась на миллиард крупинок в его руках и скольжу, теку сквозь пальцы этого умелого и безумно сексуального мужчины. Теку... Точное определение.
- Врёшь... – выдаю сквозь “охи”. Еле нахожу в себе силы для этого слова.
- Не веришь! А ты позвони ей! Наверняка, ещё не спит. Бой Поветкина смотрит. – Протягивает мне телефон.
Засранец!
Отрывает руку от моей груди. Дразнит в своей фирменной манере. Доведёт до исступления, а потом останавливается.
- Ну что, Авророчка? Будешь звонить?
И я сдаюсь. Опускаю ладонь на его напряжённый, торчащий бугром пах и сжимаю твёрдую, как металл мужскую плоть.
- Не буду... Не сейчас... Я выбираю первый вариант...
Макс глухо рычит от удовольствия и закидыват мою левую ногу себе на бедро. Дразняще потирает пальцами колено, направляется по внутренней стороне бедра чуть выше и снова возвращается вниз.
- Не расслышал. Что ты там последнее сказала?
Вот же зараза! Наизнанку вывернет и себя и меня, но признания всё равно добьётся.
- Я сказала, что выбираю первый вариант. Я выйду за тебя, дурище ты моё... Добровольно и находясь в здравом уме... или как там...
Всё! Я опьянела от его ласк. Пальцы Макса уже на моих трусиках. Прижимают надувшиеся складочки сквозь сетчатую ткань, затуманивая мой разум и порабощая волю.
- Ты точно не забыла добавить “так уж и быть” или “куда деваться с подводной лодки”?
- Не забыла... – не выдерживаю и отодвигаю трусики в сторону, пригласительно раздвинув ноги.
- Тогда наверное, забыла добавить “потому что я люблю тебя”, – смеётся мне в губы. И это первый раз, когда мне не хочется с ним спорить и пытаться быть на высоте – неприступной, холодной и надменной стервой. Сейчас я, наоборот, кайфую от того, что он выиграл этот глупый спор и одержал надо мной верх. Как же чарующе звучат нотки самодовольства в его голосе.
- Да, точно... Выйду... Потому что безумно влюбилась в своего нагловатого “водилу”...
- Аврора Алексеевна! Какие признания из ваших уст! Как бальзам на душу. – “Ныряет” пальцем мне между ног и сосредотачивается на клиторе. – Принято! Плагаю, можно переходить к следующему пункту переговоров...
- Нужно, Максюнь... Давно пора...
Глава 47
Максим
Она ещё так слаба. Уснула моментально. И всю ночь крутилась, никак не могла определиться с наиболее удобной позой. Путалась в простыне, толкалась ногами в пластиковую спинку кровати и постанывала.
Нервы. Стресс. Шок. Да и шрам, наверное, ноет.
Чёртов сукин сын! Кем этот кусок дерьма себя возомнил? Сами Богом, не меньше, раз решил, что вправе навязывать кому-то свою волю и калечить тело.
А вот Дымов... Даже я, духовное воспитание которого сводится к навязанным поцелуям прабабкиной иконки перед сном вплоть до семилетнего возраста, готов молиться на него, как на всевышнего. И я буду ему извечно благодарен не только за спасение Авроры, но и ещё за те двадцать минут, на которые он дал мне карт-бланш в отношении вновь задержанного заключённого Щербакова. Низкий поклон Тёмкиному тестю и бесконечное почтение за возможность “отполировать” фэйс терроризивавшему мою Аврору уроду.
Да, изрядно я “поработал” над этим подобием рода человеческого. Долго ещё будет в себя приходить. А уж щербину я ему как отрихтовал! Поезд между зубов теперь запросто пролетит со свистом.
- Максим... Дай воды... – едва слышно выдавливает Аврора сквозь поверхностный и рваный, утренний сон.
- Ты в порядке, милая? – приподнимаю её голову и подношу бумажный стаканчик к пересохшим губам.
И всё-таки надо было потерпеть. Зря я дал вчера волю рукам. Хотя и чувствовал, что нам обоим необходима разрядка и нежным старался быть... А теперь волнуюсь, как бы во вред не пошло.
- Нормально. Дай обезболивающее, пожалуйста. – Протягивает мне стаканчик, и не дождавшись, пока перехвачу, тут же его отпускает, накапав на пододеяльник кривой, петляющий серпантин. – Хочу ещё поспать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не дожидается, пока я выдавлю из блистера светло-зелёную овальную таблетку. Засыпает. Снова. И сколько же ей нужно, чтобы восстановить силы? Нет, меня действительно начинает тревожить Авроркина повышенная сонливость. Больше суток вчера. И сегодня уже двенадцатый час кряду.
- Любимая, давай ты всё-таки примешь обезболивающее. – Как ни странно садится, облокотившись о подушку. Слегка рястягивает губы в вымученной, уставшей улыбке.
- Я не сплю. Просто дремлю. Валяюсь.
- Послушай, мне нужно отлучиться. Часа на два, не больше. В ресторан. Там сегодня новые официанты на стажировку придут, нужно ввести их в курс дела. Проследить что да как. Что за “фрукты” и выйдет ли из них толк...
- Иди. И давай не слишком там с ними строго...
Наверное, мне послышалось! Из чьих уст прозвучало! Ты посмотри! Чудеса какие-то.
- Сейчас бабуля подъедет. Заменит меня. – Беру с дивана сумку и ключи от машины. И про себя отмечаю, что мой путь на выход определённо должен лежать через ординаторскую. Не нравится мне её состояние. Ох, как не нравится!
- Доброе утро, голубки! – врывается без стука бодрая бабуля. Тащит на плече объёмную, спортивную сумку с логотипом “MOSCHINO”. Блатота!
Не старушка, а вечный двигатель какой-то и идейный материализатор. Дерзкая, моднявая в своём спортивном трикотажном костюме и зимних кедах. Ей бы ещё толстую рэперскую цепь, бандану и сигару в зубы – получилась бы типичная Кубинская жительница. Дерзкая и своенравная. Хотя, она такая и есть. Вся во внучку пошла... Тьфу ты! Наоборот, то есть!
- А что кислые какие? Как будто сметаны просроченной объелись. – Тянет недовольным голосом и выставляет, выставляет на тумбочку пирамиду Хеопса из разноразмерных контейнеров с едой.
Ну вот! Только хотел предложить Авроре что-нибудь из ресторана привезти, да неудобно теперь старую родственницу обижать. Да и бабулиной еды, судя по всему, на всё отделение хватит.
- Ладно. Я быстро. – Сворачиваю в направлении двери, глотая налету аппетитные запахи ванильной выпечки и мясного бульона.
- Сейчас, деточка. Я только руки ополосну и вернусь. – Крадётся за мной бабуля. Игнорирует личную ванную комнату в Авроркиной палате.
Конечно! Разве она меня отпустит, не допросив?
Резко разворачиваюсь и предвосхищаю её вопрос сияющим ответом:
- Согласилась!
- Господи! И как? Быстро уломалась? – бегает по моему лицу воодушевлённым взглядом. Наверное, уже мысленно список гостей набрасывает или прикидывает мучительные конкурсы на выкуп невесты, который, знаю, она обязательно организует.
- Клавдия Ильинична, вы с Авророй эту тему лучше не поднимайте пока. Позже. Пусть для начала выпишется. – Закидываю сумку на плечо и мягко приобняв бабулю, направляю её обратно к палате. – Я на пару часиков. Глядите за ней в оба.
- Буду! В четыре! – вытаскивает из кармана очки и протирает окуляры краем трикотажной кофты.
- Ещё лучше. Ну, я пошёл.
Никогда ещё не ощущал себя настолько бесполезным. Бродил по ресторану битый час с отрешённым видом. Пытался уловить недочёты в работе новых официантов. Всё зря. Даже не увидел того, что один из них впопыхах потащил две тарелки на одиннадцатый столик без подноса. Да ещё и большой палец слишком выставил вовнутрь, чуть не окунув его в суп.
Управляющий оказался прозорливей меня. Каждые секунд тридцать сыпал замечаниями в адрес новеньких, что меня вконец расслабило, превратив моё переутомлённое тело в бесформенную соплю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
К чёрту всё! Я тупо повесил ответственность за приём новых сотрудников на плечи управляющего и администратора и свалил, так и забыв позавтракать.
Коридор хирургического отделения до отказа забит пербинтованными и понурыми обитателями. Теми из них, кто более менее могут держаться на ногах и сами ходить на уколы в процедурную.
