На земле перед нами, лежал худой парнишка избитый в каком-то рванье и мучительно пытаясь встать. Больше во дворе никого не наблюдалось.
— Лежи пацан. Неис — сарай! Логат — всех сюда!
Бойцы бросились исполнять приказания. Присев на корточки, я стал осматривать парнишку. Повреждения на первый взгляд поверхностные, видимо приложили по голове. Ага, вот и шишка.
— В доме никого, милорд!
— Иди, помоги остальным.
Но помощь не понадобилась. Во двор, через открытую калитку уже вваливался импровизированный отряд с тремя «добровольцами» во главе. Вид у них, был уже не такой бравый.
— Стора помоги ему, — я кивнул на парня.
Она подошла и занялась привычным делом. Я же подошел к трем ублюдкам, пожелавшим развлечься и задумался. По всему, надо их кончать их прямо здесь и сваливать из города, но лишний геморрой с властями…, мне пока не нужен. Все они чьи-то дети и племянники, «золотая» молодежь. Мать её!
— Отойдем, — обратился я к Итору.
— Ну и что ты думаешь по этому поводу?
— Нельзя их убивать! Иначе на нас объявят охоту по всему королевству.
— Ха! А то я не знаю. Может дуэль?
— После неё будете оглядываться на каждую тень и ждать удара в спину от наемных убийц?
— Если просто набить им морды?
— Эффект будет тот же…
Я почувствовал как дикое бешенство охватывает меня. Что во всех мирах эта гнилая сволочь будет безнаказанной, потому что у них Мерседесы и деньги, а папы графы и бароны?! Порубить их! По хрен, что будет со мной.
Но МОИ люди…? Сучий выбор! Я выругался, и тут я вспомнил…!! Есть против них средство, есть, придуманное одной замечательной писательницей! Я засмеялся. Итор с тревогой глядя на меня, спросил: — С вами все в порядке?
— Ага! И вкратце поведал свой план.
— Вы хитроумнее самого Васми, — и с иронией глядя на меня, произнес: — Я счастлив, быть рабом у такого человека.
— Объясни остальным план и повернувшись скомандовал: — Связать их!
Команда была выполнена с похвальной быстротой.
— Разместите их у стены! — пленников «бережно» посадили у стены, а я пошел посмотреть на избитого. Тот сидел у стены, уже с намного более бодрым видом.
— Ну что с ним?
— Удар по голове был сильный. Было сломано ребро, остальное пройдет к вечеру.
Ни хрена себе, тут медицина? — а вслух произнес: — Ты молодец!
— Ну, а ты кто? — обращаясь уже к исцеленному.
— Я вагант, Ваша милость.
— Ваганты — это такая свободомыслящая молодежь. Короче, сплошная плотская любовь. В эпоху Возрождения человек считал себя пупом земли, но чаще всего у него в этом смысле ничего не получалось — и он приходил к обратной версии. — прошептал голос Сима.
— Что?! — мысленно переспросил я.
— Это из студенческих ответов на экзаменах.
Мысленно плюнув на этот кусок шизофрении в моей голове, я продолжил расспросы.
— И за что тебя так?
— Я в одной песенке упомянул конта, ему передали. А здесь встретились, ну и вот результат, — он улыбнулся.
— Стора ему ходить можно?
— Да сколько угодно, синяки только не сразу не сойдут, — ответила она улыбаясь.
— К синякам мы привычные, — поддержал беседу певец.
«А теперь — покалякаем о делах наших скорбных»!
Между, тем действо во дворе, вступило в заключительную фазу. Я подошел ближе к пленникам.
— Что вы собираетесь с нами делать? — спросил меня один из них, с тревогой поглядывая на кучу дров выросшую посреди двора.
— Я! Я ничего, — мой тон был полон искреннего сочувствия.
Подскочивший ко мне Гоша самым дружелюбным тоном спросил: — Вождь, если их сразу готовить, то дров мало, — и облизнулся, плотоядно взглянув на сидящих у забора.
Внезапно побледнев, один из них произнес, поняв готовящуюся им участь: — Вы же благородный человек. Вы не можете так поступить!?
— Почему? Я в этот момент отвернусь.
Подошедший тролль пророкотал: — Вот этого первым, он самый упитанный.
Гуля дернула его за рукав и тоном сварливой супруги возмущенно произнесла: — Ты чего раскомандовался?! Вон тот — явно вкуснее! — и указала на конта.
Побледнев, сидящие наперебой начали убеждать меня взять выкуп. И то, что никогда-никогда, больше так не будут!!!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Как дома, честное слово. И благородные корни сразу забыли и свою неприкосновенность тоже. О, даже слезы у одного появились.
Стора с бардом, бывшие не в курсе, невольно подыграли мне.
— Милорд, но они всё же люди?
— Люди…?! Это как посмотреть. — я сделал вид, что раздумываю. — Но наказание-то какое-нибудь должно быть?
— Должно, должно! — при этом так судорожно кивая головами, что я подумал — оторвутся. Троица была на все согласна.
— Ладно, порка вас устроит?
— Да!!! — они были на все согласны.
— Развяжите их.
Надо было видеть, с каким рвением они выполнили задание. Они отхлестали друг друга с огромным усердием. Еще долго им будет больно, об этом вспоминать!
— Двинулись! — скомандовал я, и оставив троицу уже с ненавистью поглядывающую друг на друга, тронулись дальше на ярмарку.
Теперь можно не бояться, убийц. Им есть теперь, кому отомстить!
Мы выбрели на центральную площадь.
Даа…, я как-то ожидал большего, начитавшись книжек. Поскольку проскочили мы в город быстро и стараясь меньше светиться с нашим грузом, то было не до местных красот. Теперь я рассматривал картинку представшую перед моими глазами весьма скептически. Единственной достопримечательностью было то, что площадь оказалась мощенной. По ней шарилось человек двести народу, делая вид, что никто ничем не занят. Оглянувшись на спутников понял, что я неправ. У народа горели глаза. Лавки, почтенная публика, суета: все это производило на неискушенных впечатлениями моих спутников поистине магическое воздействие.
Ну что о площади? Если вы думаете, что передо мной открылась красивая и величественная картина средневекового Таллина или Праги, то нифига подобного. Из достопримечательностей присутствовали, здание ратуши — одна штука, тюрьма — одна штука, лавки разные — с десяток и бродячая труппа местных артистов, дававшая представление.
— Эй, а где же ярмарка? — спросил я стоящих сзади.
— Ярмарка за воротами. Кто же впустит в город такую ораву людей, — ответила Стора назидательным тоном.
— Ну чего тогда стоять? Двинулись!
Да…, что сказать…, конечно не восточный базар, но ничего так… ничего….
Никогда бы не подумал, что тут столько народу. Толпа вопила, гуляла, покупала, бранилась на разные лады и клялась. Однако, весело. Народ самозабвенно отдавался празднику — отдушине в череде скучных и серых будней. Пекли какие-то пирожки. Сновали лоточники предлагая всякую мелочевку. Лежали груды всяких овощей и фруктов. Веселуха.
Подозвав тролля, сунул ему с десяток монет и шепнул:
— Иди, развлеки девушку, купи ей чего-нибудь, — и вслух: — Гуля, прогуляйся с Гмыртом, ему надо купить сапоги, поможешь ему?
— Помогу, — стрельнув глазами в сторону Гмырта, ответила она.
— Ну а вы? — обратился к мнущимся за спиной бойцам.
— Чего? — сделали вид, что не понимают.
— Погулять охота?
— Оно конечно, хорошо бы.
Достал из кошеля и выдал им по паре монет.
— Гуляйте. Сильно не пить. Ждите потом нас у ворот. Свободны!
Радостно переглянувшись, они солидно двинулись получать свою порцию радости.
Тот, кто не заботится о своих людях, пусть не ждет, что позаботятся о нем.
— Ну, — я оглядел поредевшее воинство, состоящее теперь из Гоши, Сторы и Итора. — Кто что хочет? Понятно!
Нерешительное выражение лица девушки и гоблина показали…, «как страшно далёк был от народа» странноватый барон Ольт. Итор был сосредоточен и внимательно разглядывал толпу.
— Пошли…, погуляем!
Мое предложение встретило полное понимание среди тусовщиков, и мы двинусь зажигать, параллельно постигая прозу жизни.
Метров двадцать мы прошли спокойно, после чего слева раздалось угрожающее:
— Пусти нелюдь, а то хуже будет….
