делать я этого не стал. Это было бы явным перебором…
Но даже мои в целом невинные слова заставили Отца побагроветь от ярости. Парни позади него больше не смеялись, а с обеих сторон появились Головорезы, готовые исполнить любую кровавую волю своего Отца. Среди них был и Тор. Он лишь покачал головой, давая понять, что ситуация его совсем не радует.
Вопреки ожиданиям, Отец Джун сумел с собой совладать.
– Что с бандой Зэда? – спросил он.
– Все под стражей. Обвинены в беспорядках и краже, – ответил я.
– Сколько вы заработали за сегодня? – задал Отец следующий вопрос и выставил перед собой здоровенную ладонь. Он ждал, что мы бросимся осыпать его украденным за сегодня золотом.
Но ни мне, ни Тарджу нечем было его порадовать.
– Нисколько! – произнёс я. – На нас напали, а потом утащили в Крепость…
– Глупые оправдания! – бухнул Отец Джун. Его губы расплылись в оскале. Теперь у него был реальный повод к нам придраться. – Вы не заработали ни единого медяка! Тупые хумы! Ты же помнишь, что ты мне должен двести золотых?
– Помню! – ответил я, не пряча глаз. В этот раз это получилось не так легко. Теперь я знал, насколько огромна эта сумма. И за целый день я действительно ничего не заработал и даже не приблизился к пониманию, как это сделать.
– И прекрасно! Можешь не спешить! Я с огромным удовольствием выпотрошу тебя как свинью и повешу твои потроха в назидание остальным! – он плотоядно усмехнулся и, развернувшись, скрылся в дверях. Остальные последовали за ним.
Мы с Тарджем переглянулись.
– Ну, могло быть и хуже! – произнёс я, и мы вошли в Особняк.
Собственно, я был прав. Впереди нас ждали куда более жёсткие испытания.
Разумеется, ужин мы с Тарджем благополучно пропустили, а кормить нас отдельно никто не стал. Так что в подвал мы спустились с пустыми желудками. Но об этом я не переживал. По пути сюда мы нахватались немало местных уличных вкусностей, так что голода я не испытывал. До утра точно протяну.
Что было намного хуже, так это то, что остальные парни, вдохновившись презрительным отношением Отца Джуна, начали ненавидеть меня с новой силой. Сами, без ненависти ко мне Отца, они, может быть, и не имели оснований испытывать ко мне неприязнь. Всё-таки Кас был обычным парнем, ничем из них не выделяющимся. Немного туповат, чуть подловат. Не лучше и не хуже других. Хотя я завалил Дэна. Но они об этом, кажется, и не переживали. Дэн явно держал многих из них в страхе. Так что они могли даже быть мне благодарны…
– Эй, шерифская подстилка, уже спелся с Лебланом?! Он обожает стукачей из Кланов!
– Странно, что Зэд и его парни тебя не уработали! Говорят, он знатный боец с очень крутым Атрибутом!
– Эй ты, хум! Это правда, что ты ни хрена не можешь сделать с Рунами? Вот же ты кусок гоблинского дерьма!
Нежные, полные дружелюбия фразочки сыпались на меня со всех сторон, но я не оставался в стороне.
– Эй, парни, а как вам вообще живётся под жирной задницей Отца Джуна?! Нравится таскать на себе его Метку и знать, что он может взорвать ваши тупые бошки в любой момент?! Если нравится, то претензий нет! Пресмыкаться перед ним – потолок ваших способностей!
Можно ли было обойтись без оскорблений? Разумеется! Я мог бы промолчать или парировать более изящно. Но цивилизованный подход местные бы не оценили. Они понимали язык силы и оскорблений. А что-что, но задевать людей, если захочу, я умею!
Мои слова попали прямо в точку. Кажется, у пары парней я даже разглядел в глазах слёзы. Вот уж не думал, что местные криминальные элементы такие чувствительные!
– Эй, хум, молчи, когда с тобой разговаривают! – выступил вперёд Грэг, припирая меня к стенке. – Когда мы говорим – ты молчишь?! Понял?!
Он застыл, глядя на меня. Я же мило улыбался в ответ.
– Ну! – поторопил он меня.
– Ну что? – так же мило улыбаясь, спросил я.
– Ответь что-то, идиот! Или язык в задницу засунул?! – прорычал он.
– А, так мне уже можно говорить?! – я притворно удивился. – А я-то думал, что я должен молчать! Или ты запутался? Ох, очень печально! Я надеялся, что ты расскажешь, как мне нужно жить!
Что ответить, Грэг не придумал и поэтому поступил привычным для себя способом. Его кулак полетел прямо в мою ухмыляющуюся рожу, причём с такой скоростью, которую от этого увальня нельзя было ожидать.
Увернуться я сумел только благодаря тому, что ожидал удара. Развернувшись, я толкнул его в грудь. От удара он должен был отшатнуться, но мышцы Каса на такие подвиги не были способны, и Грэг лишь презрительно фыркнул в ответ.
– И это всё?! Сейчас я покажу тебе, что такое настоящий удар!
Он размахнулся и попытался ударить меня по лицу. Каким-то чудом я заставил тело Каса шевелиться и снова увернулся от удара. Сейчас было самое время воспользоваться Атрибутом молнии. Я бы закончил бой за секунду! Но тогда вся моя идея скрывать Атрибуты накрылась бы медным тазом. К тому же я наверняка бы его убил. А убийств, даже в случае агрессии в мой адрес, я всё-таки пытался избегать.
Хорошо, что у меня есть второй, куда более неприметный Атрибут.
– Отвали от меня! – произнёс я, используя Атрибут принуждения.
Во рту тут же образовалась пустыня Сахара, а по телу прошла слабость. Его глаза странно затуманились, как будто он был готов вот-вот мне подчиниться, но затем он встряхнул головой, словно прогоняя морок, и наваждение развеялось. Блин, Атрибут принуждения на него не действует! Наверное, какая-нибудь индивидуальная особенность. Всё-таки у него синие волосы и зеленоватая кожа. Наверняка примесь какой-то нечеловеческой крови…
Он воспользовался моей заминкой и влепил мне кулаком под дых. Затем меткой подножкой повалил на пол и оприходовал несколькими ударами ног.
– Тут твоё место! Понял?! – рявкнул он и под хохот дружков пошёл прочь.
Глава 22
Я полежал пару минут и кое-как поднялся. О том, чтобы броситься на обидчика и публично его покарать, я даже не думал. Очень сомнительно, что в данном состоянии я был на это способен. А снова нарваться на крепкие кулаки мне совсем не хотелось.
В целом, прилетело мне не так уж сильно. Жить буду! Правда, сейчас я сам себе напоминал не человека, а какой-то здоровенный ходячий синяк. Это ещё хорошо, что молодое и здоровое тело Каса справляется с травмами. Он настоящий живчик, закалённый в нелёгкой уличной жизни. Но если
