- А вот зря вы так, по поводу спасателей, Константин Константинович. – Александр покачал головой. – У нас ведь как? Что ни весна так потоп, что ни лето, так пожар, а что ни зима, так обрушение да обледенение, да ледовые переправы, и прочее. Если дело правильно поставить, вы, будете на всю Россию не первым спасателем, а просто спасителем. И насчёт маленькая… Спешу огорчить. Все войска гражданской обороны, плюс пожарные, плюс спасатели да технические специалисты, да подразделения на местах от роты, до полка, и бригады центрального подчинения… Тысяч триста может быть легко, а то и больше. Страна-то огромная, и единственный шанс быть везде и всюду иметь людей на местах. Ну и понятное дело флот транспортной авиации, собственные госпитали и склады материального имущества и предметов первой необходимости. Одеяла, перевязочные средства, носилки, продукты питания длительного хранения, генераторы, прожекторы…
- А это ещё зачем? – Рокоссовский удивился.
- А если что ночью случится? Будете утра дожидаться чтобы людей спасти? Так к утру никого в живых уже не будет. А значит нужны установки, которые будут превращать ночь в день, а к ним мощные генераторы, плюс техника для разбора завалов. Краны, манипуляторы, резаки арматуры и прочее. И всё это нужно иметь и в подразделениях и в запас на пяти – десяти складах по всей России, чтобы мгновенно перебросить туда куда нужно, а в случае необходимости увеличить количество за счёт других складов. Даже собственные десантники нужны. Специалисты широкого профиля, которые смогут уже через пару часов десантироваться в место аварии или катастрофы, и начать организацию спасения. Армия, это конечно сила, но сказать вам, кого наши люди будут звать чаще, и чьи портреты ставить в красном углу?
- Да… Под таким углом я эту историю не смотрел. – Рокоссовский чуть ошарашенно посмотрел на Александра.
- А ещё обязательно организовать свой институт экстремальной медицины, свой госпиталь, Учебную академию и НИИ спасательной и инженерной службы, и даже свой испытательный полигон при академии. Обрушенный дом, место для пожаров, и так далее. Вам даже радиостанции понадобятся совершенно особые, я уж не говорю про снаряжение. Каски, защитные комбинезоны, фонари…Конечно большую часть проблем мы в Точмаше решим быстро. И со снаряжением поможем, и со связью, и даже с инженерной техникой. Потому что одним БАТом[1], в реальной ситуации, мало что сделаешь.
- А ко мне заместителем пойдёшь? – Рокоссовский пристально посмотрел на Мечникова.
- Я бы с удовольствием. – Александр развёл руками и улыбнулся. – Но на своём месте я сейчас намного нужнее. Вот скажите, кто вам сделает эдакую механическую руку, которая сможет брать бетонные плиты, и растаскивать завал? А кто организует производство защитных комплектов? Да много чего ещё. А грамотных офицеров любого уровня у нас хватит. Будете армией спасителей.
Рокоссовский утащил Александра в одну из подмосковных резиденций Минобороны, где уже сидели десятка два старших офицеров и генералов, и заставил рассказать, как он видит МЧС, и что оно должно делать, а что, отпихивать от себя подальше. Например, охрану правопорядка, даже в местах катастроф. Ну может только если пресечь группы мародёров, и всё. Остальное пусть обеспечивает краснознамённая милиция, и не менее краснознамённая армия.
Под деликатесные закуски и прекрасно приготовленную еду, народ настолько умеренно употреблял водку и вино, что все были почти трезвыми, и внимательно слушали что говорил Александр, а кое-кто даже записывал. Видимо Рокоссовский, не теряя времени даром собрал всех тех, кого хотел видеть возле себя в новом деле. Да и то правда. Время самый ценный ресурс.
В итоге проговорили до самого утра, и уехал Александр лишь для того, чтобы принять душ, переодеться, и поехать в Министерство.
А когда дежурный сотрудник секретариата вывалил ему на стол центральную прессу, у Александра натурально зашевелились волосы на голове. Правда, Известия, Труд, Красная Звезда, и другие, вышли с полной перепечаткой его выступления, и огромной фотографией на первой полосе. Давали как есть, вместе с грифом «Секретно», и атрибутами доклада пленуму ЦК. А через час, секретариат буквально захлебнулся в телеграммах, которые стали приходить со всего Советского Союза. Отдельные граждане и трудовые коллективы, воинские части и даже полярная станция Восток-1, все выражали солидарность с Александром, и требовали от органов правопорядка полного расследования фактов, приведённых в докладе, а кое-кто прямо писал: Вы мол, давайте покажите нам, кто враг, а мы уж сами разберёмся. И разобрались бы. Ветераны, прошедшие через три войны и две революции, могли так зажечь что небо стало в овчинку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Страну натуральным образом качнуло так, что очень многие имели все шансы не пережить этот шторм. Даже от Всесоюзного Центрального Совета Профсоюзов в Точмаш приехала целая делегация, которая заверила, что Мечникова «не отдадут никому», и готовы выставить свою охрану из вооружённых дружинников. Народный энтузиазм был конечно очень наивным, но весьма приятным, а самое главное, что два заслуженных кукловода – Сталин и Берия, получили в своё распоряжение все возможные рычаги очередной стрижки элиты, которую нужно устраивать буквально каждые двадцать лет.
Да, Мечников разумеется понимал, что высшие руководители страны воспользовались подвернувшимся шансом. Но не видел в этом ничего неправильного или обидного. Тему выступления он выбрал сам, ни с кем её не согласовывал, а дальше всё чистая импровизация военно-политического руководства от которой он, Мечников только в прибытке, потому как такую репутацию в народе просто так не заработать. Это нужно десятки лет вкалывать или воевать. А тут ему всё вынесли на блюдечке. Неясно зачем ему этот капитал народного доверия, но Мечников сильно сомневался, что Берия, когда просил сделать доклад «поострее», не рассчитывал на такой вариант.
И в целом расклады были хорошие. Армейцы – люди правильные и добро помнят. А уж тот, кого назначат командовать реорганизованными внутренними войсками, точно будет знать кому сказать спасибо.
К 1964 году, Минточмаш, представлял собой конгломерат разных производств от Дальнего Востока до западной границы СССР, и поэтому ещё год назад были организованы региональные дирекции, которые исполняли роль узловых интеграторов, и осуществляли оперативный контроль непосредственно на заводах и фабриках. Для объединения управления в единый комплекс существовала постоянно работающая Коллегия Министерства, куда входили все региональные представители, директоры предприятий, заместители министра которых было аж семь человек, и представители от Минобороны, Минсредмаша, и ряда других ведомств, причём и у Минстредмашевца и у генерала от военных были свои кабинеты в здании министерства и доступ к линиям связи, которые где-то были даже получше чем у армейцев, потому что в небе уже крутились восемь спутников связи серии Курьер, которые обеспечивали надёжную коммуникацию всех абонентов сети Минточмаша. А ещё в кабельных каналах под трассой Ленинград – Москва, и строящимся участком Москва – Казань, были отдельные трубы для проводных линий связи точмаша. Вообще связь, была предметом постоянных забот и внимания Александра Мечникова, благодаря чему, даже у директора маленького заводика в Горьковском крае, был мобильный телефон спутниковой связи, телекс, и аппарат факсимильной связи, которыми бывало пользовалось всё районное начальство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Поэтому не было никакой необходимости орать в трубку телефона перекрикивая помехи и плохие контакты по линии соединения[2], а голос абонента был слышен так, словно тот находился в соседней комнате.
Это позволяло Александру не просто быть в курсе всех движений продукции и товаров, но и точно контролировать всё министерство, для чего, кроме надёжной связи у него была команда совершенно особых людей, которых ему подогнал главный кадровик Точмаша – Наум Исаакович Эйтингон. Группа бывших армейских специалистов глубинной разведки, освоила основы учёта, ну а оперативной работе и навыкам агентурной работы их учить было не нужно. Именно эта команда вскрывала самые хитроумные схемы незаконных операций и обналичивания денег. Армейские волкодавы, прошедшие через три войны, очень ценили отношение Мечникова к ним, который обеспечивал Ревизионное Управление на уровне высшего руководства Министерства. Но пользы от них было куда больше. Сотни миллионов возвращённых рублей, сотни уголовных дел, и даже парочка пойманных шпионов глубокого залегания.
