— Может, в другой раз?
— Нет уж. Нечего слоняться по дому в одиночестве. Ты сама на себя не похожа. Три месяца назад ты бы прыгала от радости, будь у тебя шанс разрядиться в пух и прах и познакомиться с богатыми мужчинами.
Но мне больше не нужны богатые мужчины, думаю я. Мне нужен Ник. Однако от Джулс так легко не отделаешься, поэтому я соглашаюсь и с несчастным видом опускаю трубку. Но через две секунды телефон снова звонит.
— Либби! Это Сэл.
— Привет! Как поживаешь?
Именно с ней мне и нужно поговорить, потому что она знает Ника и лучше разберется в том, что происходит.
— Ник мне только что звонил, — говорит она. — Ты в порядке?
Дерьмо. Значит, он сказал ей, что все кончено.
— Он сказал тебе, что все кончено?
— Нет, не совсем. Он просто сказал, что запутался и не думает, что будет справедливо по отношению к тебе продолжать все это. Я не понимаю.
— Я тоже.
— Ведь он сказал, что ты ему действительно нравишься, и, если это так, почему бы ему не разобраться со своим дерьмом?
— Вот именно.
— Боже, он меня иногда просто убивает. Он уже очень много раз так делал.
— Что?
— Каждый раз, когда отношения становятся хоть капельку серьезными, у него включается режим паники и он убегает.
— То есть это уже не в первый раз?
— Либби, — мягко говорит она, — не то чтобы Ник принял обет безбрачия, но, говорю тебе, лучше с ним не связывайся. Он обаятельный парень, но полный ублюдок, если дело доходит до обязательств. Ты заслуживаешь лучшего. Как и все мы.
Не могу поверить, что я выслушиваю все это. Я не обвиняю Сэл в том, что она мне рассказывает, но кто же знал? Наверное, я никогда не переставала думать, что он может так поступать с кем угодно, но не со мной. Ник сам сказал, что у него могли бы быть серьезные отношения с несколькими женщинами, но он не захотел этого. Но кто бы мог подумать, что он страдает хронической боязнью ответственности? Или он просто бабник, раз уж на то пошло. Меня начинает тошнить.
Я не могу поверить, что это снова произошло со мной. Что меня опять бесцеремонно кинули в тот самый момент, когда я думала, что все у меня под контролем, что я держу все в руках, что мне никто не может причинить боль. Что со мной не так? Я же хороший человек, с добром отношусь к людям, животным и стараюсь всех уважать. Что же случается? Каждый раз меня бросают. Снова и снова.
— Либби? — Сэл явно беспокоится, потому что я настолько занята своими мыслями, что молчу уже целый час.
— Извини, — бормочу я, — просто с меня уже хватит, Сэл.
— Либби, это не твоя проблема, а его.
— Да, да, мне всегда так говорят.
— Я серьезно, Либби.
— Либби? — Джо кричит с ресепшн.
— Подожди секунду, — говорю я Сэл. — Что?
— Ник на линии.
— О черт. Сэл, это Ник. Мне нужно идти.
— Хорошо, и слушай внимательно: что бы ни случилось, я всегда выслушаю тебя.
Боже, освободи телефон.
— Привет, — здороваюсь я с Ником, и в моем голосе чувствуется напряжение.
— Привет. Я просто звоню проверить, все ли у тебя в порядке.
— Все в порядке. Только что звонила Сэл.
— Ничего, что я ей все рассказал?
— Да нет. Значит, все кончено?
Ник вздыхает.
— Я не знаю. Но послушай, дело не в тебе. Дело во мне. — Может, мне сходить к психологу?
— Хорошая мысль.
Может, черт возьми, мне сделать то же самое? Может, если мне обратиться к специалисту, он подскажет, почему я постоянно притягиваю к себе ублюдков. Это не значит, что Ник ублюдок, просто никто из тех, с кем я встречалась, не был доступен для меня. Они были или физически недоступны, то есть я им не нравилась, или эмоционально недоступны, как Ник.
— Я бы очень хотел, чтобы мы остались друзьями, — говорит он. — Ты очень важна для меня, Либби.
Вот, значит, как? Неужели нельзя просто сказать: «Я тебя бросаю», у него не хватает смелости на это?
— У меня есть друзья, — отвечаю я. — Спасибо.
Его голос звучит печально.
— Можно мне как-нибудь позвонить?
— Как хочешь. — Теперь моя очередь быть жесткой.
— Послушай, береги себя.
— Да. Пока. — Я кладу трубку и срываюсь — начинаю плакать.
Черт, мне все равно, что я на работе и что все смотрят на меня. Мои плечи дрожат, я не могу сдержать комок в горле и минуту спустя плачу, как ребенок. Встаю и бегу в туалет, запираюсь в кабинке и даю волю слезам.
Слышу, как открывается дверь, но не прекращаю рыдать — не в силах остановиться.
— Либби! Ты в порядке? — Это Джо.
Я пытаюсь ответить, но слова не выговариваются, получаются только всхлипывания и икота.
— Это ты из-за Ника? Впусти меня. — Она начинает ломиться в кабинку.
Я встаю и отпираю дверь, потом сажусь обратно на крышку унитаза.
— Все мужики — козлы! — в сердцах говорит Джо. — Он не стоит твоих слез. — Она ждет минутку, пока я пытаюсь немного прийти в себя, что довольно сложно, когда ты вся в соплях, а глаза потекли так, что напоминают грим Дракулы.
— Я знаю, что это я во всем виновата. — Икаю и хлюпаю после каждого слова.
— Ничего. — Она обнимает меня и гладит по спине.
Я снова начинаю рыдать.
— Все хорошо, — приговаривает она тихим голосом, — все хорошо...
Но нет, все плохо. Все плохо, потому что я привыкла, что Ник рядом, мне нравится, когда он рядом. Впервые за столько лет я наконец-то перестала быть жалкой одинокой женщиной, которая просиживала дома субботними вечерами или ходила в бар с подружками за неимением более интересного занятия.
Все плохо, потому что мне очень, очень нравилось заниматься с ним сексом. Потому что нет ничего лучше, чем просыпаться, поворачиваться и видеть, что ты не одна в своей постели.
Все плохо, потому что мне с ним весело. Мне не надо притворяться, я могла оставаться собой, когда я с ним. Я не верю в то, что у каждого человека есть вторая половина, но верю, что нужно искать кого-то, рядом с кем ты становишься лучше, кто меняет тебя. Нужно найти человека, рядом с которым тебе хочется расти и совершенствоваться. Я-то думала, Ник и есть тот самый человек.
Даже если я только сейчас это поняла.
Может, я слишком все драматизирую, делаю из мухи слона, мне просто жаль себя? Но почему бы и нет? Почему я не могу так себя чувствовать, ведь сейчас мне кажется, что мы предназначены друг для друга. И поэтому мне так плохо.
О боже, я никогда больше не проснусь рядом с ним, Я никогда больше не буду смотреть ему в глаза, когда мы занимаемся любовью, и он будет заниматься этим с кем-то еще, и, возможно, очень скоро, а я? Я останусь одна до конца своей никчемной жизни... Я снова начинаю всхлипывать.
