Я только хмыкнула.
— Да, да! Я не говорю, что была бы хорошей матерью, но… Я бы постаралась!
— Тина, ради Бога! Это смешно!
— Почему? — обиделась она. — Мы с тобой могли бы… попытаться наладить отношения. Встречаться иногда, разговаривать… Ты ведь бываешь в Москве? Ты моя дочь и…
— Ты готова об этом рассказать? — спросила я у неё, глядя ей прямо в глаза.
— Что? — растерялась она.
— Ты готова всем рассказать, что я твоя дочь? — терпеливо повторила я.
Тина заметно напряглась и поджала губы.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь, — покачала она головой. — Я актриса, у меня имидж. У меня не может быть детей, да ещё таких взрослых!
Я ждала подобного ответа, но всё равно стало обидно.
— Я очень даже понимаю, о чём говорю, — возразила я. — И я прекрасно понимаю, что именно тебя сподвигло прийти сюда. Не я. Ты просто испугалась, что теперь, когда я всё узнала, папа перестанет оплачивать твои счета. Но хочу тебя расстроить, я это не решаю, и от меня ничего не зависит. Как папа решит, так и будет.
Тина долго смотрела на меня, сверлила взглядом, уж не знаю, что пыталась во мне увидеть и понять, а потом сказала:
— Да, ты очень похожа на него. И внешне, и характером. От меня ничего нет.
— Я этому рада… — не удержалась я, но Луганская лишь дёрнула плечом.
— Придётся поговорить с ним.
Значит, я права! Я права…
Постаралась удержать лицо.
— Поговори.
Мы неловко замолчали, а потом она неожиданно нахмурилась.
— Неужели тебе совсем не льстит, что твоя мама знаменитая актриса, у которой есть море поклонников?
— Ты правильно сказала, ты ЕСТЬ у поклонников. А матери у меня нет. Она меня бросила. И становиться в очередь с твоими поклонниками, чтобы удостоиться хоть какого-то внимания, я не собираюсь.
Она внимательно меня выслушала, а потом выдала спокойную улыбку.
— Что ж, это твоё решение. Спорить не буду.
И поднялась.
— Я действительно ничего не могла тебе дать. Я призналась в этом самой себе и твоему отцу. И, по-моему, это было честнее, чем врать все последующие годы. Тебе так не кажется?
Я не ответила. Мне очень хотелось, чтобы она поскорее ушла.
Тина полезла зачем-то в свою сумку, а потом протянула мне пакет.
— Вот, это единственное, что я могу сделать. Тут все фотографии и негативы, копий нет. Я забрала это у Стаса.
Я недоверчиво и ошарашено смотрела на неё, а потом протянула руку и взяла пакет.
— И он отдал? — не поверила я.
— Я не спрашивала.
Что мне оставалось? Я кивнула и сказала:
— Спасибо.
Она тоже кивнула в ответ.
— Передай отцу, что я хочу с ним встретиться.
— Передам, — согласилась я.
— Может, и с тобой ещё встретимся… И я не буду возражать, если ты мне позвонишь и мы пообедаем вместе. Ну а если нет, то нет… Решай сама.
Я отвела взгляд. Не знала, что ей ответить.
Попрощались мы скомкано. Прятала глаза, а когда она, наконец, вышла за дверь, я облегчённо вздохнула. Хоть и почувствовала себя после этого довольно паршиво.
Испытывать облегчение оттого, что долго, а возможно и никогда больше не встречусь со своей матерью…
Неправильно это…
Такое ощущение, что какой-то сбой произошёл во вселённой, нужные шестерёнки перестали крутиться, и я лишилась мамы. Вот просто так. Мы разошлись с ней в разные стороны, в разные жизни.
И уже не склеишь и не вернёшь…
20
— Что это?
Я открыла глаза и посмотрела на отца. Он стоял надо мной и держал в руках пакет с фотографиями.
Я вздохнула.
— Фотографии, папа. И негативы тоже там.
Он помрачнел ещё больше.
— Откуда?
— Тина принесла.
Мне показалось, что он покачнулся.
— Она приходила? Зачем?
Я села на кровати и потёрла сонные глаза.
— Папочка, успокойся. Мы просто поговорили. Хотя, больше меня, её интересовали деньги.
Отец замер, а потом разозлился, я видела.
— Она просила у тебя деньги?
Я покачала головой.
— Нет. Сказала, что встретится с тобой и обсудить это.
Отец устало вздохнул и присел рядом со мной на кровать.
— Что она тебе сказала?
Я поняла, о чём он и пожала плечами.
— Что поехала за мечтой, а всё остальное тогда казалось неважным. И что она не раскаивается.
— И… ты её понимаешь?
— Нет. Но я не имею права её судить. Это её жизнь.
Папа обнял меня и поцеловал в висок.
— Я очень рад, что ты всё поняла правильно.
Я кивнула.
— Мне её жаль, она, по сути, несчастный человек.
— Она сама решила. Пусть, как хочет…
— Ты дашь ей денег, — сказала я.
Отец удивился.
— Что?
— Дашь, папа. Она по-другому не сможет. А я… я несмотря ни на что, не желаю ей зла. Дай ей денег.
— Хорошо, — согласился он, — мы этот вопрос с ней обговорим. Не беспокойся по этому поводу.
В комнату заглянула Зоя.
— Саша, Максим приехал, пойдёмте ужинать.
— Пойдём, — сказал папа, поднимаясь.
Я кивнула.
— Сейчас, только умоюсь.
Он вышел, а я отправилась в ванную. Открыла кран с холодной водой и плеснула себе в лицо. Посмотрела в зеркало на своё отражение и улыбнулась.
Странно, но у меня было такое чувство, что вот сейчас начинается новый этап в моей жизни.
Детство кончилось, вдруг подумала я. Вот сейчас окончательно. Ушли все детские мечты и надежды, но зато появились новые. Конечно, грустно немного и где-то даже обидно, но того, что ушло, не вернёшь. Надо жить дальше. Мечтать о новом счастье и надеяться на лучшее!
Слава Богу, что мечты и надежды не беспочвенны!
Надо только оставаться верной своим близким и любимым. И верить в себя!
Когда я вошла на кухню, все уже сидели за столом, что-то обсуждали и смеялись. Я остановилась в дверях, глядя на них и любуясь СВОЕЙ СЕМЬЁЙ!
Максим поднял глаза, увидел меня в дверях и недоумённо приподнял брови.
— Ты чего?
Я улыбнулась.
— Я хочу домой!
КОНЕЦ
Сказка про маленькую девочку
Жила-была маленькая девочка. И каждую волшебную новогоднюю ночь, и каждый свой день рождения, задувая свечи на праздничном торте, и просто каждый вечер, ложась спать, она загадывала только одно желание — чтобы у неё была мама.
У неё был папа, самый прекрасный папа на свете, который очень её любил, а вот мамы не было.
И тогда она решила сбежать из дома и отправиться на поиски своей мамы. Она долго бродила по тёмному лесу, повстречала очень много разных лесных жителей, и хороших, и плохих, и в какой-то момент ей показалось, что мама нашлась. Но это было не так.
