— Мой друг, — тихо позвал Бренор, когда дворф-вампир материализовался полностью, и опустил руку на плечо Пвента.
— Мой король! — радостно вскричал Пвент, но его выражение немедленно изменилось, и он заозирался с потемневшим лицом. — Мой король?
В другом конце комнаты, старый священник начал мощное заклинание.
— Вульфгар, — прошептала Пенелопа.
— Э-э? — произнес Пвент и зарычал, его глаза раскрылись широко с очевидной яростью — и с болью, в то время как голос старого священника становился громче.
Когда Бренор не сделал движения, чтобы отступить и казался неспособным сделать хоть что-нибудь в этот ужасный момент, Вульфгар вошел в волшебный круг, схватил короля дворфов за плечо и вытащил за черту.
Пвент рванулся за ними, крича:
— Вы подлые собаки!
Если бы он врезался в стену, то не остановился бы быстрее, как перед стеной яркого, святого света подскочившего от рун перед прыгающим вампиром, обжигая его и перекрывая ему ход. Он отшатнулся назад, явно от боли.
В этот момент Тибблдорф Пвент больше походил на бешеное животное, чем на дворфа. Он подпрыгнул и резко развернулся, выплевывая проклятия и потрясая воздух. Он метнулся в сторону, но круг был полный, неразрывный, и стена яркого света поднималась перед ним, останавливая его продвижение всякий раз, когда он подходил слишком близко к периметру.
— Ах ты, лгун и дурак! — завопил он на Бренора.
Дзирт направился к другу, но остановился, поскольку Бренор уже пришел в себя и, не отрываясь, смотрел на Пвента.
— Однажды ты отдал свою жизнь за меня, своего короля, — сказал он. — И я отдал бы свою за тебя, Пвент. И поэтому сейчас ты должен понять, что это для твоего собственного блага, ты железный, камнеголовый воин.
Пвент замер на месте и, казалось, боролся с сильной болью.
— Ты… ты поймал меня и убиваешь меня… — пробормотал он сердито.
— Ты уже мертв, дурак! — ответил Бренор.
Старый священник повысил голос, и вампир упал на колени.
Бренор отступил, но не отвернулся. Ни один из компаньонов Халла не отвернулся, зная, что их обязанность засвидетельствовать это, как друзья, для Пвента и друг для друга.
Это продолжалось бесконечно долго, и было ясно, что каждое слово старого священника, пронизывало Пвента болью; святое волшебство, проникающее сквозь силу вампиризма. Пвент продолжал проклинать и вырываться. Несколько раз он нашел силы броситься на Бренора, только что бы быть перехваченным и отброшенным волшебством рун защитного круга.
Тем не менее, неумолимый священник продолжал, и несколько раз Дзирт боролся с желанием побежать и остановить разрушительное пение.
Агония Пвента продолжалась, казалось, его жестоко пытали, его лицо и слова, искажались так, как будто он стоял у столба и в него вонзали пылающие раскаленные прутья.
Дворф-вампир оставался на коленях. Очевидно, он не мог подняться. Он сумел зажать ладонями уши, жалобно и тщетно пытаясь блокировать магические интонации, благословенного пения, что так глубоко ранило его.
Наконец священник резко остановился, и его последние слова отразились эхом от каменных стен камеры.
Великолепные огни святого защитного круга потухли, и снова остались только свечи.
Пвент остался на месте, и лишь спустя долгое, долгое время он опустил руки вниз и смог снова посмотреть на Бренора. Он не стал кричать от гнева, а очень слабым голосом, спросил:
— Мой король?
Бренор не стал ждать разрешения, он оттолкнул руки Вульфгара и прыгнул в круг. Он пал на колени перед всхлипывающим дворфом.
— О, ты прощаешь меня, мой король? — слабо спросил Пвент, и, казалось, он старел с каждым словом: его жизненная сила пропадала, когда защитный покров вампиризма рассеивался в небытие. — Я не был достаточно силен, — прошептал он и резко упал вперед, а Бренор подхватил его и обнял.
— Ты был самым сильным из всех кого я знал, — сказал ему Бренор. — И самым верным, и знай, что статуя Пвента будет стоять в Мифрил Халле на почетном месте около королей. Там все еще помнят тебя, мой друг. Да, в Мифрил Халле, многие обрадуются услышав имя Тибблдорфа Пвента, хотя ты не был там десятилетия. Я слышал их сам, я говорю тебе, и я не лгу. Не сейчас, нет.
Он немного отстранился от Пвента, он хотел, чтобы Пвент увидел искренность на его лице, когда он заверял его.
Но, увы, Пвент уже ничего не видел.
Бренор притянул его и обнял снова.
Они похоронили Пвента под пирамидой камней позади Дворца Плюща следующим утром — во временной могиле, поскольку Бренор уверил Гарпеллов, что вернется забрать тело, чтобы должным образом предать земле на почетном месте в Мифрил Халле, как только все выяснится в Клане Боевых Топоров. Немного слов было сказано, когда Пвент был опущен на камни, а другие камни были сложены на него, но поскольку они приблизились к концу торжественного момента, Бренор взял серебряный рожок и объявил:
— Знай, что я пронесу его с собой в самых темных сражениях, мой старый друг. И я буду знать, что твой дух рядом со мной и горе всем кто станет против меня.
Он начал опускать рожок, но Реджис схватил его за руку и жестом велел ему подуть, и это казалось подходящим способом закончить погребение Тибблдорфа Пвента.
И вот, в солнечный и жаркий летний день, неблагозвучный напев сломанного серебряного рожка зазвучал в Широкой Скамье, уносясь в небольшом летнем бризе. И с ветерком прибыл сероватый туман, и все друзья растерянно наблюдали, как этот туман собрался в знакомую фигуру.
— Пвент, — выдохнул Бренор, когда воин сформировался и начал прыгать вокруг, с диким рыком: «Мой король!» — и сжимать кулаки, как будто ища на кого бы напасть.
— Пенелопа! — закричал Дзирт, вынимая клинки. Лидер Гарпеллов помчался рядом с ним, качая головой в недоумении.
Пвент продолжал прыгать, глядя по сторонам, но не сделал и движения, чтобы приблизиться к любому из них. Наконец, он повернулся к Бренору, поднял руки как будто в недоумении, а потом исчез в сером тумане, который втянулся в серебряный рожок.
— О, великий! — воскликнул Реджис.
— Это не был Пвент, — сказала Кэтти-бри. — Не его душа, но… — Она повернулась к Пенелопе, которая повернулась к старому священнику, а тот только пожал плечами.
Киппер засмеялся и обратил на себя все взгляды.
— Рожок! — закричал он и захлопал в ладоши. — Старое волшебство не пропадает легко.
— Ты же не имеешь в виду, что… — заметил Вульфгар.
— Это довольно уникальный берсеркер, я думаю, — сказал Киппер. — Да, Король Бренор, несите свой рожок, когда пойдете в бой, и увидишь, что сила твоего старого воина готова защитить тебя снова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
