А я, в сравнении, выгляжу как неформал. А ведь могла спокойно собраться, когда предлагали, укоряю себя по пути к лифту.
— А нам же вроде как нельзя
— На квартиру и только тебе, на меня не распространяется, — хмыкает, нажимая первый этаж, я пожимаю губы и закатываю глаза, прося у бога терпения.
Всю дорогу отстраненно смотрю в стекло.
— А что у тебя за проблемы с поцелуями? — прерывает молчание.
— Никаких — огромных трудов, стоит сдержаться, и не задать интересующее, хотелось бы ему меня поцеловать.
Ну, в губы, то есть, остальное он уже пробовал. Непроизвольно хихикаю, Дамир косится непонимающе. Сожалеет наверно, что не может пробраться мне в голову.
— Я заметил. Почему целовать нельзя? — продолжает допытываться. Автострада слегка подвисает на пробке и Дамир, непринужденно развалившись, забрасывает руки за голову, коленями удерживая руль.
— Поцелуи без любви, это как курить не в затяг, — выдаю, тоном мудреца познавшего жизнь.
— Странная беличья философия. Ты же не куришь, как понимаешь разницу?
— Доношу тебе на языке роботов, — снова многозначительный взгляд, в котором я тупая белочка и мозгом размером с орех, — Ты можешь, руль нормально держать, — обеспокоено высказываю, когда скорость повышается. Слушается, только после того, как я сама хватаюсь за баранку.
Витрина бутика привлекает внимание уютной овечьей шкуркой светло-бежевого цвета и белый комбинированный рукав. Удлиненая, теплая демисезонка. У меня в Питере, почти такая, только однотонная и темнее. В пальто ходить зябко, да и со спортивками смотрится, очень не очень. А до нормального гардероба, я еще неизвестно когда доберусь.
— Вавилов, хочешь искупить свою вину? — произношу, с явным подвохом, для него естественно.
— Ну, допустим, — отвечает с паузой, мои глаза с хитринкой не внушают ему доверия.
— Купи чебурашку.
О, боже! Свершилось!
Силюсь, не подпрыгнуть. Такой знаменательный момент, жаль, телефона нет. У Дамира на лице ошеломление. Правда быстро проходит, но все — таки было. Тоже считается.
— Даже, боюсь представить, зачем он тебе, — ржет аморальная сволота. Так и знала, что выходка в душе, прилетит ответно — Я настолько плох? — без тени сомнения гад. Сказать бы, что были и лучше. Но врать себе, я не умею.
— Ужасен, а Чебурашка, это такая шубка. Вон, как на витрине — вздернув бровь вверх, скептически смотрит на меня.
Не шуба из цельного меха, мне такие вещи нравятся. Для него это не стандарт. Я даже неловкость испытываю рядом с ним. А еще, каким взглядом нас меряют продавщицы. Я, не считаю себя страшненькой, да и бирочки на одежде, не с китайского рынка, но рядом с Дамиром теряюсь, как и моя шутка.
— М-м-м, ясно. А к ней, для комплекта, сумочка из крокодила Гены, чтобы не разлучать друзей
— Это уже по желанию. Хочу заметить, что для пошива этой модели, не один чебрик не пострадал, — умничаю, хватаю пушистика и убегаю в примерочную.
Надеваю, кручусь, распускаю волосы. Такой образ для меня привычен. Практически без мейка. Без пафоса. Стильно и очень удобно.
— Зеленые будут в восторге — лениво прислонившись к перегородке, ухмыляется, как всегда с холодком в голосе.
— А ты? — не отрицаю того, что мне очень хочется ему понравится. Глупо, не спорю, но удержаться это выше моих сил.
— А я, оставлю эмоции для нижнего белья.
— Можно подумать, тебе его кто-то покажет.
Давит на меня взглядом, по смыслу подходит только одно: Можно подумать, меня будет кто-то спрашивать.
На подходе к кассе, растерянно выворачиваю карманы. Я же точно помню, что кинула карту сюда перед входом. Ее нет. Расстегиваю рюкзак, когда боковым зрением замечаю
— Дамир, не надо. Я пошутила, сама заплачу.
Блин, неудачно конечно, но теперь уже не отмотаешь.
— Упс — нахально улыбается, прикладывая телефон к терминалу и махая моей картой перед носом — Это потеряла?
Да как он успевает, все делать незаметно.
— Давай сюда и телефон, я тебе верну деньги.
Неловкость теперь мой постоянный спутник. Преследует с первого дня знакомства. Дополняю свои щеки пунцовым румянцем и недовольно пыхчу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Можно шоу не устраивать. Я бы тебе один хрен, не дал рассчитаться. Дыши глубже и принимай мои извинения, спокойно.
Обсуждать и Вавилов не встречались. И как ему втолковать, что брать подарки у чужого мужчины, это как бы подозрительно. С учетом того, что у нас был секс вдвойне.
глава 27
Мерить нижнее белье, я не решаюсь, просто хватаю все необходимое, сверяя по ярлыкам размер. Бросаю на стойку, и не дождавшись, выхожу из магазина.
Жутко неудобно от этой ситуации, но заводить разговор по поводу денег, нет ни какого желания. Прекрасно знаю ответ. К тому же цирк посреди многолюдного мола, это в моем положении рискованно.
С разочарованием вожу глазами по витринам. Не то чтобы я шопоголик, с вещами действительно промах.
— Что еще нужно? — наигранно терпеливо спрашивает Дамир.
Можно было пару джинс и свитера. Но, блин, карту мне так и не вернули.
— Да нет, все. — слышу, как неубедительно звучат мои слова.
Дамир раздраженно вздыхает.
— Можно обойтись без выпендрежа. Быстро взять необходимое и свалить отсюда. Терпеть не могу магазины.
Признаваться в таком, было очень опрометчиво. Злорадство, полноправным хозяином, размещается во мне. И я этого не скрываю.
— Ах, вот, где твое слабое место, — направляю в него указательный палец, — Шопинг, — моргаю соблазнительно ресничками и добавляю — Верни, пожалуйста, карту и дай насладиться твоими мученьями.
— Решим вопрос по-другому, я сейчас возьму, что посчитаю нужным. На размер плевать, будешь ходить в трех иксах.
— Ха, нокаут, Вавилов. Это был запрещенный прием. Я на лопатках и сдаюсь — делаю вид побежденного соперника, чтобы усыпить бдительность.
Дальнейшие покупки проходят на удивление легко. Это по части моего смущения. Примеряю абсолютно все, кроме того, что действительно собираюсь брать. Целый час не вылезаю из примерочной. Назло. Даже минут по десять, читаю состав и температурные режимы на каждой бирке. За этим занятием меня и застают. Врасплох. Резко сдернув штору.
— Издеваешься!! — режет натянутой тетивой голоса.
— Конечно, нет. Очень серьезно подхожу к выбору, только и всего — улыбаюсь и пытаюсь звучать естественно. Вижу, как Вавилов на меня странно смотрит.
Пячусь назад и натыкаюсь голой половинкой попы на холодное стекло. Усмешка на его губах тянется, как оскал.
Капец, я похоже его выбесила.
Почему такие маленькие примерочные? Бежать некуда.
— Я закончила — виноватое изображение на лице не работает, он подступает все ближе и ближе.
Упираюсь спиной в стену. От внешнего мира нас ограждает тонкая штора. Преступление было и за ним сейчас последует наказание. Наказание ли? Вопрос? Ай, к черту их, достали уже.
Дамир начинает играть лямками на моем бра, то спуская, то набрасывая обратно. Я судорожно вздыхаю. Он смотрит на меня грозным взглядом, как на жертву, в которую вот- вот вцепится.
— Зачем мы потратили время на покупки, если я бесконечно застаю тебя полуголой… Ну-у… или… — недоговаривает, затягивая языком мочку моего ушка, прикусывает, тянет зубами сережку. От этого соблазнительного шепота, крышу рвет окончательно. Осмелев, задвигаю ладони ему под свитер, пробирая ногтями по прессу.
Мечусь из крайности в крайность. Завести до слета всех катушек, и самой остаться при памяти. Желательно еще и в уме. Или стать жертвой в его руках.
Тяжелый вздох приводит в неописуемый восторг, хочет этого не меньше. Порочная сущность полностью берет под контроль мой разум, и я продолжаю, двигаться руками вниз царапая кожу.
Он делает это! Прикусывает мой подбородок, натягивая тонкую полоску трусиков. Сжимает, потом отпускает, создавая трение в чувствительном месте. Его член, как горячий камень, прожигает через слои одежды.
