— Но от чего он умер? — прошептал охваченный ужасом Перен.
— Откуда я знаю. — Нервы Тобаса были на пределе, и нерешительность альбиноса только злила. — Наверное, когда замок рухнул, он упал и ударился головой.
Перен взглянул на Тобаса, затем на скелет, собрался духом и кивнул.
— Наверное, ты прав. Или это вор, которого чародей застукал на месте преступления, а замок рухнул прежде, чем успели убрать тело.
Альбинос решительно встал и двинулся вперед. Тобас ничего не ответил, хотя почувствовал, что в объяснении Перена что-то не так. Лишь дойдя до угла, он сообразил: падение замка не помешало бы уцелевшим вынести тело. Наверняка должны были быть уцелевшие, иначе в замке валялись бы горы трупов. Точнее, к настоящему времени, скелетов. Если бы кто-нибудь знал про этот труп, его бы обязательно убрали.
Своя версия нравилась ему гораздо больше. Этот человек — мужчина или женщина — погиб во время крушения, а никто из уцелевших не знал о существовании потайного хода. А если и знал, то не сообразил искать пропавшего здесь из-за возникшей неразберихи и паники.
Дойдя до угла, он остановился и смотрел на скелет, пока Перен с факелом не ушел вперед.
Скелет принадлежал мужчине. Кожаные бриджи и темная куртка, расшитая золотом, давно истлели. Золотые нити еще висели на бренных останках. Пальцы на руках скелета были унизаны всевозможными кольцами, от простого золотого ободка до перстней с каменьями размером с целую фалангу. Широкий кожаный ремень превратился в несколько черных полосок, скрепленных темной серебряной пряжкой, а из привязанного к нему сгнившего кошелька вывалились серебряные и медные монеты. Серебро почернело, а медь позеленела. Золотых монет, к огромному разочарованию обоих юнцов, не оказалось.
Рядом с кошельком лежал кинжал, ножны которого тоже сгнили. Пока Перен собирал монеты, Тобас осторожно поднял его.
Лезвие и рукоятка почернели, как уголь, но следов ржавчины видно не было. Клинок остался по-прежнему острым. Железо или сталь давно затупились бы и проржавели.
Тобас протер кинжал подолом куртки. Серебро. А кто может носить серебряный кинжал? Только чародей. Сталь лучше затачивается и дешевле, но не позволяет творить заклинания.
Позабыв о том, что магия здесь не действует, Тобас достал свой атамэ и прикоснулся острием одного кинжала к другому. Перен с интересом наблюдал за его манипуляциями.
Ничего не произошло. Тобас мысленно обозвал себя дураком и убрал свой кинжал в ножны.
— Думаю, это хозяин замка, — произнес он. — Во всяком случае, это точно чародей.
— Да, — кивнул Перен. — И кольца... Они похожи на волшебные...
Тобас не обратил внимания на кольца, но кивнул в знак согласия. Атамэ — тщательно сберегаемый секрет Гильдии Чародеев. Перен не мог заметить особенности кинжала.
Они продолжали рассматривать скелет, и альбинос задумчиво произнес:
— Интересно, почему он так странно лежит?
— Наверное, просто пытался за что-нибудь ухватиться, — предположил Тобас. Казалось, скелет пытается до чего-то дотянуться. Его левая рука была согнута так, словно человек на нее опирался, а правая, с растопыренными пальцами, вытянута вперед на всю длину.
— Похоже, ты прав. — Перен наклонился, чтобы рассмотреть череп. — Он убился при падении. Кости проломлены. — Перен указал на лобовые кости, которые были практически вдавлены внутрь. — Должно быть, он очень сильно ударился. Мне кажется, он бежал. Посмотри сюда.
В свете факела череп выглядел жутковато. Оранжево-красный, с черными провалами глазниц. Тобасу расхотелось исследовать останки, и, вместо того чтобы последовать предложению Перена, он огляделся по сторонам.
Коридор заканчивался комнатой площадью примерно в двадцать квадратный футов. Пол каменный, никаких следов обстановки. Даже обломков. Напротив входа на стене висело единственное украшение комнаты — большой темный гобелен.
Царящий здесь полумрак мешал Тобасу как следует разглядеть изображенную картину, но что-то в этом гобелене было странное.
— Посвети-ка мне, — велел он Перену.
Перен бросил изучать проломленный череп и отошел от скелета. Оба искателя приключений уставились на представшую перед ними картину.
Ни один из них прежде не видел ничего подобного. На гобелене была изображена одна-единственная сцена, но выполненная невероятно точно, до мельчайших деталей, с безукоризненно выстроенной перспективой. Дорожка, вьющаяся среди камней к воротам замка.
Над дорожкой возвышался сам замок. Очень странный и мрачный, из серого и черного камня, в форме демонической головы. Главный вход — разинутая зубастая пасть, два окна над ним — глаза. Над воротами сидели горгульи, а каждый угол по всей высоте здания украшали фигуры дьяволов, стоящих на плечах друг у друга. Непонятно, на чем держащиеся башни висели под совершенно невероятным углом. Их верхушки венчали зубчатые пики или конической формы крыши, напоминавшие раскрытые крылья летучей мыши. С некоторых взирали нечеловеческие ухмыляющиеся физиономии, вырезанные в черном камне. Казалось, их глаза устремлены прямо на зрителя. Замок стоял на вершине горы, склоны которой, резко обрываясь, уходили вниз и даже, казалось, загибались вовнутрь. От дорожки к замку через глубокий провал вел канатный мостик с положенными поперек досками.
Пропасть вокруг замка освещалась бьющим откуда-то снизу ало-малиновым светом.
Тобас внимательно исследовал полотнище. Никаких признаков основы. С виду гобелен очень напоминал картину или даже вид из окна. Воистину великолепное произведение искусства!
Перен отвернулся, несколько обеспокоенный;
— Мне не нравится эта штука. Совершенно отвратительное зрелище. Особенно эти обрывы, пустое небо и дурацкий свет!
Тобас покосился на него и вновь зачарованно уставился на гобелен.
— Но как он прекрасно сделан! Посмотри на детали! Видишь красный отблеск на клыке вот этой горгульи? И второй отблеск вот тут. Наверное, это паутина, от которой отражается свет. Никогда не видел ничего подобного! И кстати, цвета при дневном освещении наверняка не такие мрачные. Ты же знаешь, свет факелов придает всему красноватый оттенок.
— Мне это не нравится, — повторил Перен, на которого речь Тобаса не произвела ни малейшего впечатления. Тобас проигнорировал его высказывание и продолжил:
— Поднеси факел поближе. Видишь, он ни капельки не истлел. Выглядит как новый. — Тобас нерешительно коснулся пальцем гобелена. На ощупь ткань оказалась прохладной и гладкой. Совсем непохожей на шерсть, из которой ткали обычные гобелены.
Перен нехотя поднес факел ближе.
— Посмотри вот на это, — ткнул пальцем Тобас. — Полотно частично выткано металлической нитью. Золотой, я думаю. И цвета... Красный, скорее всего сделан из истолченного драгоценного камня. Похоже на рубин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
