— Боже мой, неужели это правда?
— Правда. Я узнала его сразу, как только он приехал на свадьбу.
— Что же ты мне сразу не рассказала?
— Мне хотелось, чтобы у меня была тайна.
— А вот у меня от тебя нет никаких тайн, — обиделась Марта. — Скажи, у вас серьезно?
— Не знаю. Нам хорошо вместе. Мы только и делаем, что занимаемся сексом.
— Может, он тебя в жены возьмет?
— Нет, конечно.
— Почему?!
— Потому что такие не женятся. Им нельзя. У них не должно быть слабых мест, а семья — это слабое, уязвимое место.
— У него куча телохранителей. Приставил бы парочку к тебе — и никаких слабых мест. Тань, надо брать быка за рога, пока он тепленький! Ты подумай, твой Дрозд завидный жених, такого еще поискать надо.
— Нет уж, замуж я больше не пойду ни за какие коврижки!
— Кстати, а ты говорила ему о Славке?
— Говорила, говорила, только толку-то? Может, Вадима уже убили давно! Все-таки столько времени прошло.
Через два дня я стала чувствовать себя значительно лучше и с удовольствием пила бульон, который варила Марта. Саня больше не показывался. Несколько раз приезжал Славка. Мне пришлось рассказать ему все о знакомстве с Вадимом.
Однажды Славка принес мне огромный букет роз. Я вдохнула их запах и поцеловала брата.
— Что слышно про Вадима?
— Ничего. Все ищут Юсупа и не могут найти. Все поражаются, как это Дрозд один, без охраны в заброшенную деревню поехал. Ведь его голыми руками не возьмешь. Он даже в туалет ходил на глазах у телохранителей. Проституток трахал под чутким взглядом охраны. Как же он так прокололся?!
— Мы хотели, чтобы все было, как в тот раз, когда он был голодным зэком.
— Ладно, ты дурочка романтичная, но он-то толковый мужик. Ему непростительно. Я вот не могу привыкнуть к мысли, что он тебе руку прострелил. Я же пообещал наказать того подлеца, кто это сделал…
— Не надо никого наказывать. Считай, что моя простреленная рука — результат чересчур активного секса.
— Что ты теперь будешь делать с Саней?
— Пусть катится к черту. Он мне надоел.
— Ты же сама захотела замуж выйти.
— Я не знала, что замуж нужно по любви выходить.
— Теперь будешь знать. С этим Вадимом ты тоже больше встречаться не будешь, если, конечно, он живым останется.
— Это почему?!
— Раз я сказал, что не будешь, значит, не будешь.
— Это не твое дело.
— Мое, сестренка, мое. Все твои дела касаются меня. Мне приходится их расхлебывать. С этим человеком опасно встречаться, пойми. Ты чудом осталась жива. Больше я рисковать не хочу. У меня сестра одна-единственная, другой бог не дал.
Когда Славка уехал, я посмотрела на скучающую Марту и спросила:
— Ты слышала, что он сказал?
— Слышала, не глухая.
— Ты считаешь, он прав?
— Ой, Танюха, не знаю. Может, твоего зэка уже в живых нет, а мы тут мудрим. Ты же Славку знаешь. Он горячий больно. Придет время — остынет, подумает и, может, не будет возражать. Помнишь тот момент, когда Славка привел меня с тобой знакомиться?
— Конечно, помню.
— Он сказал: «Марта, у меня замечательная сестра, только она немного с чудинкой». В тот момент Славка отозвался о тебе слишком мягко. Ты не просто с чудинкой. Ты ненормальная.
— Сама такая, — обиделась я.
Через неделю я почувствовала себя совсем хорошо и посрывала все капельницы. Марта, увидев меня сидящей на постели, пришла в ужас.
— Ты зачем встала? Тебе еще лежать и лежать.
— Все, с меня хватит. Звони Славке, пусть приедет и заберет меня отсюда.
— Ты зачем капельницы сняла?
— Они мне больше не нужны, лучше давай я твоего бульона выпью. Марта пожала плечами и ушла звонить брату. Славка не заставил себя долго ждать. Мое рвение домой он воспринял на удивление спокойно. Я быстро переоделась в принесенную Славкой одежду и улыбнулась, глядя на себя в зеркало.
— Танька, какая ты смешная без зубов, — сказала Марта.
— Ничего, новые вставим, — вмешался брат. — Будет наша Танька краше прежнего.
Мы сели в Славкин джип, Славка надавил на газ и включил мигалку.
— Что ты делаешь?! — в один голос закричали мы с Мартой. — От нас и так все машины шарахаются! Ты бы еще по встречной полосе поехал!
— Надо будет, поеду. Мне мигалка позволяет. Я за нее каждый месяц двушку баксов отваливаю. Значит, могу ездить как захочется.
— Я больше с этим ненормальным не сяду, — сказала Марта. — Он всегда так ездит. Включит мигалку и летит, как самолет. Ладно сам разобьется, ну а я-то почему должна страдать?! Лучше бы он эту двушку баксов мне на продукты давал.
— Тебе что, есть нечего, что ли? — засмеялся Славка.
— Просто денег жалко…
— Не жалей! Деньги сегодня есть, а завтра их нет. Проще надо ко всему относиться!
Неожиданно нас остановил гаишник. Славка притормозил и, не выходя из машины, протянул документы.
— Ну вот, допрыгался. Сейчас еще и штраф заплатит! — не сдержалась Марта.
— Я штрафы не плачу, — улыбнулся Славка и забрал свои документы. Гаишник взял под козырек и пожелал нам счастливого пути.
— Почему тебя не оштрафовали? — удивились мы с Мартой.
— Потому что все водители делятся на две категории. Одни платят штрафы, а другие нет. Я отношусь ко второй категории.
Славка протянул нам две корочки — удостоверение помощника депутата и внештатного сотрудника ГИБДД. На обеих корочках были фотографии моего брата.
— Это липа или настоящие? — поинтересовалась я.
— Я уже не в том возрасте, чтобы ездить с поддельными документами.
— Сколько же ты отвалил за них?
— Столько, чтобы можно было ездить по встречной полосе, нарушать правила и плевать на гаишников. Я же помощник депутата и поэтому могу ездить с любой скоростью, объясняя это тем, что опаздываю на встречу с народом.
Вдруг у тротуара я увидела черную «Хонду». Из небольшого магазинчика с увесистым пакетом вышли двое. Это были те самые люди, которые приезжали за Вадимом в деревню. Сердце забилось у самого горла, и я крикнула брату:
— Вон ту черную «Хонду» я видела в деревне! Поехали за ней! Она выведет нас на Юсупа.
Брат резко притормозил и обернулся.
— Ты не ошиблась?
— Нет, говорю я тебе. Нужно ехать за ними. Но мигалку свою выключи! Она их только вспугнет.
Славка моментально выключил мигалку и встал в соседнем с «Хондой» ряду.
— Вот тебе на! Эту «Хонду» полгорода ищет, а она у нас под носом оказалась, — сказал брат и достал мобильный. — Сейчас всех подниму на уши.
Тут выяснилось, что телефон отключен, и Славка от злости сжал зубы.
— Ты что?! — не поняла я.
— На лицевом счете не осталось ни доллара. Вчера полночи проговорил. И все спустил.
— Выходит, помощи нам ждать неоткуда? — грустно спросила я.
— Неоткуда, — ответил брат.
«Хонда» остановилась у нарядного ларька, мордовороты вышли и стали рассматривать витрину со спиртными напитками.
— Так, — сказал Славка. — Вам со мной делать нечего. Вылезайте из машины и быстро домой. Я вами рисковать не хочу.
— Мы с тобой!!! — закричали мы с Мартой в один голос.
— Со мной нельзя. Вылезайте, кому говорят!!!
— Слава, мы поедем с тобой! Один ты никуда не поедешь, — решительно произнесла Марта.
— Хватит болтать! Выметайтесь отсюда! — Брат выскочил из машины и вытащил нас с Мартой.
— Приготовьте что-нибудь поесть, — улыбнулся он, сел за руль и заблокировал двери.
— Открой немедленно, — не унималась Марта.
— Берите такси и отправляйтесь домой, — тяжело вздохнул брат.
Я посмотрела на мордоворотов, по-прежнему стоявших у ларька, и на противоположной стороне улицы случайно заметила знакомого паренька из соседнего подъезда. Он протирал свой «Москвич». Заметив меня, паренек покраснел и кивнул. Я бросилась к нему.
— Ты далеко собрался?
— Сейчас машину вытру и поеду кого-нибудь подвезу. Меня с работы уволили. Сейчас только извозом и живу.
Я достала две пятисотрублевые бумажки и протянула их соседу:
— Это тебе. Мне нужно воспользоваться твоей машиной. Одолжи мне ее до вечера.
Сосед растерялся. Я достала еще столько же.
— Это — чтобы ты не сомневался. Тут и на такси хватит до дома доехать.
— А как же ты будешь ездить? Вдруг остановят?
— Дай ключи и документы, остальное — мои проблемы. У меня нет времени.
Сосед протянул документы и ключи, попрощался и пошел к трамвайной остановке. Я села за руль «Москвича» и посмотрела на ларек. Мордовороты зашли внутрь и о чем-то беседовали с продавцом. Я подъехала к Марте, она уселась рядом и довольно помахала Славке рукой.
— Угнала? — спросила она.
— У соседа одолжила.
Славка приспустил стекло и зло прошипел:
— Куда это вы собрались?
— За черной «Хондой», — в один голос ответили мы.
