* * *
Подъезжая к нашему фитнес-клубу, в памяти невольно всплывают воспоминания о том недавнем дне, когда из дверей этого здания выбегала мокрая, после купания в бассейне, Мышка. Это воспоминание заводит меня ещё больше. Выскакиваю из машины, хлопнув дверью, но получается не настолько громко и эффектно, как хотелось бы. Чёртова новенькая бэха!
Влетаю в клуб, а там на ресепшне, по иронии судьбы, сидит всё та же администратор, что и в прошлый раз. Она испуганно вскакивает, заметив мой боевой настрой.
— Здравствуйте, Никита Александрович!
— Дай мне, ключ, — приказным тоном говорю я.
— Вы будете заниматься? — интересуется она.
«Нет, блин, поболтать с тобой пришёл», — думаю, но вслух произношу:
— Да. В зале бокса кто-то есть?
— Нет. Тренер вышел на обед.
— В течение часа пусть туда никто не заходит. Я хочу побыть один.
— Хорошо. Как скажете, — лебезит администратор, протягивая мне ключ от шкафчика.
* * *
Наматываю на руки бинты и надеваю боксерские перчатки. С огромной радостью я бы сейчас боксировал голыми руками, но не хочу их повредить, мне ещё аккорды на гитаре предстоит перебирать. Врубаю музыку в наушниках. Для подобных случаев я создал плейлист в iTunes с подборкой треков потяжелее. В неё входят мои любимые хиты Disturbed, Drowning pool, Five Finger Death Punch и кое-что ещё по мелочи.
Со всей дури дубашу грушу, а в голове всплывают эпизоды из жизни, вызвавшие во мне бурные эмоции. Сначала вспоминаю мать, которая со слезами на глазах смотрела на меня и говорила: "Я не бросала… Всё равно, ты мой маленький любимый Никки", потом — семейную идиллию такой раздражающей меня Мышки, ну и, на закуску, её сегодняшние слова о том, что мама не научила меня думать, прежде чем делать. Что она обо мне знает?! Что эта малявка вообще может знать о реальной жизни?! Моя злость всё нарастает, и я полностью выплёскиваю её в точные и агрессивные удары. Спустя час, когда сил почти не остаётся, а в наушниках звучит более спокойная, по сравнению с остальными, композиция “Coming down” группы Five Finger Death Punch, я наконец-то немного успокаиваюсь. Сейчас смысл этой песни раскрывается для меня по-новому. Да, я наломал дров, но не я один. И не я один виноват в тех событиях, что происходят в моей жизни. А эта девчонка… Я не такой, как она, моя жизнь не такая, как у неё, и ей никогда не понять того, что у меня внутри…
Мокрый и вконец измотанный бреду в раздевалку. На подходе к шкафчику, слышу, как разрывается мой мобильник. Не спеша вставляю ключ в замочную скважину и открываю дверцу. За это время гаджет перестаёт звонить, но через несколько секунд снова начинает. Блин, ну кому там неймётся? Смотрю на экран и понимаю, что обязан ответить.
— Да, пап, — говорю я в трубку.
— Сын, привет! Жду тебя сегодня на ужин, — сразу же переходит к делу отец. — В том же месте в то же время.
Блин, ну вот к чему я сегодня точно не готов, так это к семейной встрече, что я и имею наглость озвучить:
— Честно говоря, у меня сегодня нет ни малейшего желания слушать пустую болтовню твоей содержанки. Но кого это волнует? Ты, как всегда, ставишь меня перед фактом.
— Настя — моя жена и тебе следует уважительно к ней относиться! — сердится отец. — Я сказал: сегодня в шесть, и это не обсуждается!
— Да, папа, слушаюсь, папа, — с сарказмом отвечаю я и нажимаю «отбой».
Со всей злости бью ладонью по дверце шкафчика, и та со звонким металлическим скрежетом захлопывается. Я злобно улыбаюсь, ехидствуя, что таки нашел дверь, которой можно громко хлопнуть.
* * *
В назначенное время приезжаю в ресторан. Папы ещё нет, но администратор проводит меня к его столику. Официант приносит меню, и я заказываю просто воду без газа, нет аппетита.
Спустя пару минут в зале появляется отец в сопровождении своего неизменного охранника Ростислава. Отдаёт ему распоряжение присесть за соседний стол, а сам присаживается ко мне. В ту же секунду рядом с нами материализовывается официант, и услышав от отца привычное «мне, как обычно», коротко кивает и удаляется.
— А где же Дашка с Настей? — недоумеваю я.
— У них свои дела, — отвечает папа.
— Хоть кому-то в нашей семье позволено иметь свои дела. Здорово, — не могу сдержаться от едкого комментария.
— Давай без сарказма, — устало говорит отец. — Никита, где ты сегодня был, когда я звонил?
— Ого, это что-то новенькое! Ты интересуешься тем, где я провожу время?
— Конечно, интересуюсь! Ты мой сын!
— Я думал, ты скажешь «наследник». Я же тебе только для этого нужен.
— Никита, что за бред? Что с тобой происходит?! Учебный год только начался, а мне уже звонит ректор… А сегодня ещё и администратор позвонила, сказала, что ты прибежал в клуб в ужасном настроении. Что случилось? Ты попал в неприятности?
— В неприятности я попал как только родился у вас с мамой.
Наблюдаю, как отец меняется в лице, и тихо злорадствую. Я прямо ощущаю физическую потребность в том, чтоб вывести его из себя, и, кажется, мне это удаётся.
— Так, с этого места поподробней! Ты виделся с матерью? — цедит сквозь зубы он.
Ага, так я тебе взял и рассказал!
— Не виделся, — отвечаю сразу же, чтоб он ничего не заподозрил. — Но ты никогда не думал о том, что я или Дашка хотели бы её увидеть?!
— Сын, мы миллион раз обсуждали эту тему. Ты знаешь, почему так вышло! И я не позволю женщине, которая так легко ушла от своих детей, видеться с ними и настраивать против своего отца!
— Почему ты решил, что она должна настраивать нас против тебя?
— Почему?! Да потому, что я её очень хорошо знаю!
— А что, если она ушла не от нас, а только от тебя? Ты же ей изменял! Разве женщина не имела права это всё прекратить?!
Отец не выдерживает, вскакивает со стула и, утратив над собой контроль, бьёт кулаком по столу. На нас начинают поглядывать посетители, и я замечаю, как администратор подходит к ним, чтоб успокоить. Папа тоже это замечает и присаживается на своё место.
— Я её любил! — говорит он, чеканя каждое слово. — И она не имела права бросать меня… и вас!
К нашему столику подходит официант, ставит перед отцом бокал и наливает в него виски, а мне доливает воды. Всё это время мы сидим молча, а когда парень уходит, возобновляем «беседу».
— Какое-то странное у тебя представление о любви… — горько говорю я.
— А у тебя странная манера общаться со своим отцом! — он делает большой глоток из бокала, смакуя вкус дорогого напитка. — Сын, что было, то было. Прошло столько лет… Все эти годы я делаю всё для того, чтоб вам с сестрой было хорошо.
— Но почему же мне тогда нехорошо?!
— И как давно тебе нехорошо?! Ты никогда раньше не жаловался, — удивляется папа, ставя бокал на стол.
— Может, ты просто не интересовался? — я пожимаю плечами.
— Никита, объясни прямо, что происходит? Чем я могу тебе помочь? Может, тебе нужны деньги? У меня есть с собой наличка…
— Пап, да неужели ты не понимаешь, что не все проблемы можно решить деньгами?!
— Поверь, сын, все.
— Ты позвал меня на ужин, чтоб поговорить об этом?
— Я позвал тебя, чтоб поговорить о тебе.
— Вот и поговорили, — вздыхаю я и встаю из-за стола.
— Сядь! — приказывает отец, но я не слушаюсь.
Его охранник вскакивает с места, ожидая указаний начальника, но тот показывает, что не нужно меня останавливать, и я не останавливаюсь, разворачиваюсь и иду прочь. Сыт по горло!
***
Приезжаю на набережную и выхожу из машины. Хочу немного пройтись. Уехать бы сейчас к океану, забив на всё и всех. Но, увы, приходится довольствоваться водами Днепра. Иду к ступенькам, чтоб спуститься ближе к воде, и наблюдаю картину: папа учит сына пускать «блинчики» по воде. Мальчику лет девять и ему с трудом даётся это занятие. А вот его папа — настоящий мастер спорта (мне удаётся насчитать не менее десяти подпрыгиваний камешка), но это не мешает ему с терпением и настойчивостью учить сынишку. Я вижу улыбки на их лицах и понимаю, что развлечение приносит обоим огромное удовольствие. Закрываю глаза, глубоко вдыхая горьковатый речной воздух, и представляю, будто это я стою со своим отцом на берегу, и он учит меня делать «блинчики». Да уж, картина за гранью фантастики. В этот момент в моём смартфоне раздаётся сигнал оповещения. По характерному звуку, я догадываюсь о его содержании, а когда достаю телефон из кармана, моя догадка оправдывается. «Поступление на карту 50 000 гривен от Громов Александр», — гласит текст на экране мобильника.
