Руна двадцать первая
1. Прием жениха и его спутников в Похъёле.
2. Гостей вдоволь угощают кушаньями и напитками.
3. Вяйнямёйнен поет и благодарит хозяев.
Лоухи, Похъёлы хозяйка,Старая из Сариолы,Не сидит под кровлей дома,Спешной занята работой.Слышит хлопанье с болота,Шум по берегу от санок.Взор направила на запад,Повернула взор на солнце,Поглядевши, размышляет:"Что за люди мчатся в санкахТам по берегу? О горе!Неужели это — войско?"Вот подходит к месту ближе,Рассмотреть поближе хочет.То совсем не войско было -Юношей толпа большая,Зять меж ними находился,Посреди людей хороших.Лоухи, Похъёлы хозяйка,Старая из Сариолы,Только зятя увидала,Говорит слова такие:"А я думала, что буряВалит множество деревьев,Что бушует берег моря,Что шумит песок прибрежный.Подошла я к месту ближе,Рассмотреть, что там, хотела;То не буря там шумела,Не деревья вниз валились,То не море билось в берег,Не шумел песок прибрежный,-Это зять с людьми на санках,Сотни две мужей хороших.Как я зятя угадаю,Как в толпе мужей узнаю!Он в толпе всегда заметен,Как черемуха в лесочке,Словно дуб в зеленой роще,Словно месяц в звездном небе.Конь у зятя черной масти,Словно жадный волк, горяч он,Словно ворон на добыче,Словно жаворонок реет;Шесть златых щебечут птичекНа дуге его согнутой,Голубых семь птичек вместеВерещат в ремнях запряжки".Шум на улице поднялся,Треск оглобель по дороге:Зять на двор въезжает быстро,И толпа стремится к дому.Зять стоит средь провожатых,Посреди людей хороших,Стал, вперед не выдвигаясьИ назад не подаваясь."Эй вы, дети и герои,Эй, высокие, спешите,Вы супонь скорей беритеИ ремни освободите,Опустите вы оглоблиИ скорей встречайте зятя!"Быстро конь бежит у зятя,Сани пестрые промчал онПо двору большому тестя.Молвит Похъёлы хозяйка:"О ты, раб, поденно взятый,Лучший молодец в деревне!Ты прими коня у зятя,Белолобого избавь тыОт шлеи, богатой медью,Светлым оловом покрытой,От ремней цены высокой,От дуги его из ветел!Отведи ты лошадь зятя,Отведи ты осторожноНа ремнях, сребром богатых,И на поводе из шелку,Отведи на мягкий выгон,На равнины, на поляны,На поля снегов бесшумных,В ту страну с молочным цветом!Напои ты лошадь зятя,Где в источнике ближайшемВлага весело струитсяИ бежит, как простокваша,У златых корней сосновых,У корней тенистой ели!Накорми там лошадь зятяИз станка златого резкойИ из медного корытаЯчменя зерном отборным,Яровой свари пшеницы,Яровой корми ты рожью!Отведи ты лошадь зятя,Отведи ты к яслям лучшим,На возвышенное место,К загородке самой задней!Привяжи ты лошадь зятяК золотым и крепким кольцамИ к крюкам, что из железа,И к столбу, что из березы!Пододвинь к коню ты зятяПервое — совсем корыто,А второе — с свежим сеном,Третье дай ему с мякиной!И почисть ты лошадь зятяЩеткой из моржовой кости,Чтобы волосы не лезли,Чтобы хвост испорчен не был!И покрой ты лошадь зятяСеребристым покрывалом,Златотканою попоной,Сукнами с отделкой медной!Вы же, мальчики-цыплята,Зятя в горницу ведитеС непокрытой головоюИ с руками без перчаток!Посмотреть бы я хотела,Не пройдет ли зять в покои,Там дверей не поснимавши,Косяков не отодвинув,Притолоки не поднявши,Не понизивши порога,Не сломав углов меж стенокИ не сдвинув с места балок!Не пройдет мой зять в покои,Золотой в жилье не вступит,Там дверей не поснимавши,Косяков не отодвинув,Притолоки не поднявши,Не понизивши порога,Не сломав углов меж стенокИ не сдвинув с места балок:Всех на голову длиннее,На длину ушей он выше.Перекладины подняли,Чтоб он шапкой не цеплялся;Опустили вниз порожек,Чтоб каблук не надломил он,Косяки раздали шире,Сняли вовсе дверь входную,Только стал он приближаться,Подошел поближе, храбрый!Слава богу, наконец-тоЗять вошел уже в покои!Я бы в горницу взглянула,Осмотрела б быстрым взором,Может, там столы не мыты,Может, лавки не протерты;Не отмыты половицы,Доски вытерты не чисто!Я взглянула прямо в избу:Не могу совсем узнать я,Из каких она деревьев,Из каких деревьев крышаИ откуда взяты стены,Как собрали половицы.Все края ежовой кости,Все низы оленьей кости,Двери — кости росомахи,Косячки — ягнячьей кости.Все из яблони стропилаС свилеватыми столбами,Вижу лилии у печки,Папоротник там у крыши.Все скамейки из железа,Пол из планочек немецких,Все столы блестят от злата,Пол покрыт ковром из шелку.Печка сделана из меди,Весь очаг — из твердых камней,Печка — из камней подводных,Стены — Калевы деревьев".Вот жених в покои входит,Поспешает он в жилище,Говорит слова такие:"Укко! ты пошли здоровьяПод прославленную кровлю,В это славное жилище!"Молвит Похъёлы хозяйка:"Будь и ты здоров, явившисьВ эту малую избушку,В эту низкую постройку,К нам в еловое жилище,В наше гнездышко из сосен!Эй ты, девочка-служанка,Ты, наймычка из деревни!Принеси огня в бересте,На конце сосновой щепки,Чтоб я зятя посмотрела,Жениху в глаза взглянула:Сини те глаза иль кари,Или белы, как льняные!"Принесла огня девчонка,Та наймычка из деревни,На бересте принесла ей,На конце сосновой щепки."Нет! шумит, трещит береста.Дым пошел смолистый, черный,Задымил глаза он зятю,Цвет лица он сделал черным.Принеси огня на свечке,На свече из воску, белой!"Принесла огня девчонка,Та наймычка из деревни,Принесла на длинной свечке,На свече из воску, белой.Заблестел дымок от воску,Засиял огонь от свечки,Осветил он очи зятя,Заблестели зятя щеки."Я узнала очи зятя:И не кари, и не сини,И не белы, как льняные;Белы, как морская пена,Кари, как трава морская,Милы, как цветок прекрасный!Ну вы, мальчики-цыплята!Моего ведите зятяНа высокое сиденье,На возвышенное место,К голубой стене спиною,Головой же повернитеНа гостей, на красный столик,Грудью к шуму всех сидящих!"И хозяйка угощает,И поит гостей, и кормит;Кормит их прекрасным маслом,Кормит мягкими комками;Всех гостей кормила званых,Больше ж всех кормила зятя.Уж и семгу разложилиВозле жареной свинины;Так полна была посуда,Что края едва держали,Всем гостям на угощенье,А для зятя — прежде прочих.Молвит Похъёлы хозяйка:"Ой ты, девочка-малютка!Принеси-ка пива в кружках,В кружках, что с двумя ушками,Всем гостям на угощенье,А для зятя — прежде прочих!"Принесла девчонка кружку,Та служанка нанятая,Чтоб кругом ходила кружка,С пивом спелым чтоб гуляла,Чтобы хмель с бород струился,Пена белая стекалаУ гостей, на свадьбу званных,А у зятя — прежде прочих.Что ж тогда случилось с пивом,Что вспененное сказало,Как к певцу оно попало,Знаменитому досталось?Старый, верный ВяйнямёйненОхранитель всех напевов,-Знаменит искусством пенья,Всех сильнее в заклинаньях.Взял он пиво прежде прочих,Говорит слова такие:"Пиво, доблестный напиток!Да не пьют тебя в молчанье!Дай мужам охоту к песне,Золотым устам — к напеву!"Удивляется хозяин,А хозяйка слово молвит:"Что-то песни поувяли,Языки перетупились,Дурно ль пиво я сварила,Налила ль питья плохого,Что певцы не запевают,Не похвалятся напевом,Не зальются, золотые,И кукушка не ликует?Кто ж начать здесь должен песни,Голос чей раздаться должен,В Похъёле на славном пире,В Сариоле на пирушке?Не поет ведь здесь скамейкаБез людей, на ней сидящих,Не звучит здесь пол в покояхБез людей, по нем ходящих;Здесь окно не веселитсяБез хозяев у окошка,Не шумит здесь стол краямиБез людей, за ним сидящих,Не гудит окно для дымаБез людей, внутри живущих".На полу сидел ребенок,На печной скамье малютка.И сказал тот мальчик с полу,С той печной скамьи ребенок:"Я вот мал и юн годами,Я и слаб, и тонок телом,Но пусть будет по желанью,Не поют ведь те, кто толще,Мужи сильные примолкли,Не хотят здесь веселиться,Я спою, худой мальчишка,Я спою, ребенок тощий;Хоть мое и худо телоИ совсем без жира бедра,Чтобы вечер был веселым,Был прославлен день прекрасный".На печи старик лежал там,Говорит слова такие:"Не должны петь песен дети,Лопотать пустые вещи:Много лжи в ребячьих песнях.В песнях девушек нет смысла!Пусть споет премудрый песню,Тот, чье место на скамейке!"Старый, верный ВяйнямёйненТут такое молвил слово:"Есть ли кто из молодежи,Есть ли кто в честном народе,Кто б сложил с рукою руку,Положил бы их друг к дружкеИ потом бы начал пенье,Пенье радостное поднял,Чтобы день наш был веселым,Чтобы вечер был прославлен?"Говорит старик на печке:"С давних лет здесь не слыхали,Не слыхали, не видалиНикогда, ни разу преждеПевуна меня сильнее,Заклинателя мудрееС детства, как познал я лепет,Как ребенком пел я частоУ широкого залива,На полях шумел, бывало,Как взывал в лесу сосновом,Распевал я в рощах темных,-Силен, славен был мой голосИ напевы превосходны;И текли они, как реки,Как поток воды, шумели,И скользили, словно лыжи,Словно парусный кораблик;Тяжело теперь промолвить,Тяжелей еще услышать,Что надорван сильный голос,Что поник мой голос милый:На реку уж не похож он,На поток он не походит,Он как грабля между пнями,Как сосна на снежном поле,На земле песчаной сани,На сухих каменьях лодка".Молвил старый Вяйнямёйнен,Говорит слова такие:"Коль не явится другой кто,Чтобы петь со мною вместе,В одиночку петь я стану,И один спою я песни;Был певцом уж так и создан -Песнопевцем от рожденья,Не спрошу я у другогоНи пути, ни цели песен".Старый, верный Вяйнямёйнен,Пенья вечная опора,Начал радостное дело,Исполненье песнопенья,Зазвучала песнь веселья,Слово мощно загремело.Начал старый Вяйнямёйнен,Людям дал услышать мудрость:Знал он много слов хороших,Ведал много дивных песен,Больше, чем у скал каменьев,Чем цветов в воде цветущей.И запел тут Вяйнямёйнен,Пел он вечеру на радость,Чтобы женщины смеялись,Чтоб мужчины веселились,Чтобы слушали, дивилисьВяйнямёйнена напевам,И дивились те, кто слушал,Слух ничем не отвлекая.Молвил старый Вяйнямёйнен,Он сказал, окончив пенье:"Я совсем не знаменитый,Ни певец, ни заклинатель,Не могу пропеть я много,И мое уменье слабо.О, когда б запел создатель,Слово с уст своих сказал нам!Мощно песни он пропел бы,Произнес бы заклинанья.Море в мед он обратил бы,А песок — в горох красивый,Хрящ морской — в хороший солод,Солью стали б камни моря,Хлебородной почвой — рощи,Темный лес — пшеничным полем,Горы стали б пирогами,Стали б яйцами каменья.Он и пел, и заклинал бы,Говорил слова заклятья,Он на двор напел бы стадо,Мог бы в хлев коров наделать,В стойла много пестролобых,В поле множество молочных,Сотни с выменем обильным,Целых тысячи рогатых.Он бы пел и заклинал бы,Он бы пел, и рысий мех быДля хозяина он создал,На кафтан сукно хозяйке,Башмачки на ноги дочке,Сыну — красную рубашку.О ты, Укко, бог верховный,Сделай, праведный создатель,Чтоб всегда тут сладко жили,Чтобы так довольны были,Как теперь на угощенье,На пирушке Сариолы.Пусть течет рекою пиво,Пусть медовое польетсяВ этом Похъёлы жилище,По строеньям Сариолы.Чтобы днем здесь распевали,Вечерами мирно пели,Жив пока в дому хозяинИ пока жива хозяйка.Укко, дай им воздаянье,Пусть найдут они награду -У стола найдет хозяин,А хозяюшка в амбаре,Сыновья найдут в тенетах,За станками сидя, дочки;И на будущее летоПусть никто не пожалеет,Что он был на этом пире,Что сидел здесь на пирушке!"
Руна двадцать вторая
