По бокам от него темные силуэты сдвинулись ближе — больше теневых фейри.
Это неуловимая друидка, — отметил Изверг, скалясь в хищной волчьей улыбке. — И грязный предатель, молящий о наказании.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Паника пронзила меня, лишив голову всего, кроме страха. Я на миг застыла, а потом отогнала чувство и сосредоточилась на жаре адреналина в венах.
Рядом со мной тени извивались на Иллиаре.
Отнеси противоядие Марзанне, — шепнул он. — Любой ценой, друидка.
Он вытянул руки. Спираль черной магии полетела к Извергу. Она попала шакалу в грудь, и он отшатнулся, брызнула кровь.
Изверг безумно засмеялся, кровь пропитала его короткую растрёпанную шерсть. Ледяной затхлый ветер вырвался из него, и растения от него становились темной жижей. Деревья чернели и гнили у меня на глазах. Волна смерти растекалась, вытягивала жизнь из всего живого на пути.
Капающие тени Иллиара сгустились, и он беззвучно прыгнул в облако смерти вокруг Изверга.
Он бросился, два фейри вырвались из умирающего леса — бледная женщина с кожей, под которой проступали вены, и существо размером с тигра, бегущее на задних лапах, угольно-серая шерсть была в неровных красных полосах.
Я отшатнулась, метнула ледяное копье, но они оба уклонились. Я не могла победить в этом бою. Они были слишком быстрыми, их магия — слишком сильной, и у меня была лишь одна атака.
Сердце билось в горле, я повернулась к гроту. Костеед отчасти забрался в яму, лицо-череп было повернуто к нам, задние ноги остались согнуты, он был готов прыгнуть к первой жертве, которая будет в зоне досягаемости.
Я побежала к нему.
Двое теневых фейри неслись за мной, но я смотрела на костееда — на согнутые задние ноги. Его когти впились в землю. Бледная женщина за мной бросила волну серебряной магии мне в спину — и костеед бросился вперед.
Я прыгнула на землю.
Костеед пролетел над моей головой, и женщина завизжала. Я рухнула на живот, скатилась в яму обломков костей. Встав на четвереньки, я выглянула.
Согнув несуразно длинные конечности, костеед придавил женщину большой ладонью, под другой рукой был зверь, похожий на тигра. Оба фейри дико боролись. В двух десятках ярдов за ними лес превращался в гниль, пока бились Изверг и Иллиар.
Костеед отступал, тащил жертв в свое логово. Я отпрянула, повернулась к дальней части ямы. Хватаясь за корни деревьев, я забралась по стене из земли, но тут подъем был тяжелее. Корни рвались, и я съехала и упала на кости с хрустом.
Я застыла на месте, костеед согнулся в яме со мной, утащил жертв с собой, пока они извивались без толку. Бледная женщина послала волну серебряной магии в костееда, но ее чары не помогли. С отвратительным хлопком он открыл пасть и сунул тигра в зияющий рот. Клыки хрустнули костями, кровь пролилась на землю.
Я скривилась, пытаясь дышать тише. Мои пальцы сжали кулон сквозь майку.
Он не ощущался правильно.
Костеед шумно сглотнул, а я вытащила кулон из-под майки. Сияние моего фонаря озарило его поверхность, глубокую жуткую трещину, рассекшую руну надвое.
Онемение сковало мой мозг. Он был разбит. Руна треснула. Когда? Как?
— Нет! — визжала женщина фейри. — Нет… прошу… не…
Ее вопли оборвал влажный хруст, и мой мозг вернулся к ужасающей реальности того, где я была — в паре футов от костееда без заклинания, скрывающего меня. Он не заметил меня пока что, потому что во рту была добыча вкуснее.
Я взглянула на отвесную стену ямы, потом прижалась к ней спиной и выключила фонарик. Тьма наполнила яму, я сосредоточилась на энергии, исходящей от земли. Присутствие костееда тут долгое время загрязнило землю. Чистая сила ручья и каменистая земля были пронизаны жестокостью и гнилью, и мою кожу покалывало, я погрузила все чувства в это ощущение.
Влажный хруст жующего костееда утих. Кусочки костей скрипели и щелкали под его весом, он повернулся в тесной яме. В тусклом свете луны череп с зияющей пастью нависал передо мной.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Паника пронзила грудь, и я зажмурилась, ощущая энергию земли. Погружаясь в нее. Я тонула в ней. Я даже не дышала. Гадкое кровавое дыхание хлынуло на меня. Я зажмурилась сильнее, сосредоточилась изо всех сил.
Выходи, выходи, милая друидочка.
Дразнящий зов Изверга бил по моему разуму, отвлекая. Мои глаза открылись. Я глядела в безглазое лицо костееда — а потом он развернулся, сжал тело для еще одного прыжка. Он повернулся к выходу из ямы, конец хвоста подрагивал в паре футов от меня.
Маленькая друидка, — позвал Изверг. — Где ты?
Тихо охнув, я поднялась на дрожащих ногах, выглянула между шипами на спине костееда. В дюжине шагов от меня, вне зоны удара монстра, стоял Изверг. Свет луны сиял на крови на его шерсти, но он не страдал от боли или слабости.
Ладонью в перчатке он держал Иллиара за горло. Теневой Лорд не двигался.
Друид, друид, — кровавые глаза Изверга разглядывали грот. — Куда ты убежала, хитрая друидка?
Все во мне сжалось, и я опустилась ниже, сосредоточившись на энергии грота. Отражение ауры могло скрыть меня и от Изверга, и от костееда, если я буду сосредоточена.
Изверг ждал еще минуту, а потом поднял Иллиара на уровень глаз.
Как жаль, Теневой Лорд. Я думал, что она поторгуется за твою жизнь, но ты для нее так же бесполезен, как для Марзанны.
«Нет», — отчаянно подумала я.
Шакал оскалился, ненасытный голод пылал на его морде.
Не отчаивайся. Твоя сила будет жить во мне, и я использую ее, чтобы убить Марзанну… о, — резкий смех. — Это тебя не утешит, да?
Если Иллиар ответил, я его не слышала, но услышала, как Изверг обрушил Теневого Лорда на землю и стал рвать его клыками. Я слышала каждый укус, каждый раз, когда он влажно глотал. Иллиар умер, пока я сжималась в тени костееда, стараясь удержать отражение ауры, ужас и вина пробивали мою концентрацию снова и снова.
Звуки жуткого пожирания утихли, и когда костеед расслабил напряженную позу, я поняла, что Изверг ушел.
Костеед вытянул длинные руки и потянул к яме вырванные кусты. Пока он отстраивал укрытие для новой засады, я медленно поползла к другой стороне ямы, шагая в такт его движениям. Пока он сооружал гору на своей спине, я выбралась из ямы и тихо добралась до ручья. Бульканье воды скрывало звуки моих шагов, я медленно и размеренно уходила.
Когда я добралась до места, где кровь Иллиара пропитала землю и камни на берегу, я замерла. Я долгую минуту смотрела на его останки, в груди скрежетало так, что я не могла дышать от боли.
А потом я побежала тревожно, почти в истерике. Мои ботинки хлюпали в лужах гнили, которые были здоровыми деревьями меньше часа назад. Я убежала из круга смерти Изверга в лес, следовала за ручьем, пока он не встретился с ручьем шире.
Я бросилась в воду. Холодная жидкость накрыла меня с головой. Я снова всплыла, ладони терли лицо. Я плескала водой на себя, стала зачерпывать горсти песка со дна ручья и тереть кожу.
Я еще ощущала запах. Запах гнили из логова костееда. Влажную вонь магии смерти Изверга. Медный запах крови Иллиара.
С безумными движениями я оттиралась, пока кожа не стала гореть, а потом, ослабев, села на дне ручья. Вода била мне в грудь. Мои пальцы прижались к обсидиановому флакону противоядия в кармане.
Тяжело дыша, я подняла кулон, вытащив его из-под майки, и повернула к свету луны. Трещина на руне появилась после того, как я прибыла в логово костееда. Но ничто не било меня по груди. Ничто не касалось кулона.
Трещина была в том же месте, что и на кулоне, который Зак вернул мне десять лет назад.
Смятение присоединилось к буре раскаяния и усталости, кружащейся в моем черепе. Конечности болели в холодной воде, и я встала на ноги, шатаясь. Моя лихорадка вернулась, я ощущала это.
Через несколько секунд ритмичный плеск шагов в воде донесся до моего разума.
