К сожалению, мы не располагаем скандинавскими источниками того времени, чтобы сопоставить их с христианскими рассказами о деяниях викингов, а полное единодушие дошедших до нас жалоб, в пользу которых, по-видимому, говорят и прекрасно изложенные сказания средневековой Исландии, заглушает подозрение, что в результате картина получается односторонней. Современные писатели слишком охотно берут на веру подсчеты авторов того времени. Характерный тому пример — рассказ Кристофера Доусона о набегах IX века и их последствиях: «Экспедиции викингов были организованы с широким размахом, их основой был флот, насчитывавший сотни судов, и западные провинции империи, наряду с Англией, из года в год подвергались систематическому разграблению. В течение почти пятидесяти лет эти вторжения набирали силу — до тех пор, пока между Гамбургом и Бордо не осталось аббатства или города, который не был бы разорен, а крупные дороги страны, особенно в Нидерландах и северо-западной Франции, не опустели»[259]. Не все ученые столь категоричны, но существует общая тенденция доверять сведениям о размерах флота викингов, которые содержатся в источниках той эпохи. Так, Фрэнк Стентон, крупнейший специалист по раннему периоду истории Англии, принял утверждение «Англосаксонской хроники» о том, что в 851 г. Этельвульф нанес поражение войску, состоявшему из команд 350 кораблей[260], а многие ученые, включая норвежского археолога Хакона Шетелига и французского историка Анри Ваке[261], посчитали достойным доверия свидетельство Аббона, оценившего численность сил, осаждавших Париж в 885 г. в 40000 человек. Эта готовность верить сведениям о размерах скандинавских отрядов и произведенных ими опустошений, к сожалению, повлияла на интерпретацию и других источников, как лингвистических, так и археологических, и тем самым уменьшила их ценность в качестве независимого критерия правдивости письменных свидетельств. Скандинавские топонимы Области датского права (Денло) нередко используются как доказательство того, что ее население, состоявшее из многих тысяч датских воинов, было плотным и охватывало значительные территории, — в основном не потому, что сами топонимы подтверждают что-либо подобное[262], а потому, что принято считать осевшие там «армии» многотысячными. Точно так же и археологические свидетельства слишком часто истолковываются в свете письменных источников, а предметы европейского происхождения, найденные в Скандинавии, обычно безоговорочно воспринимаются как трофеи. Когда данные археологии противоречат сведениям письменных источников, как в случае с западноевропейскими монетами IX века, столь редкими в Скандинавии[263], основные усилия историков и археологов устремляются на то, чтобы как-то оправдать археологию, без того чтобы взглянуть на ее показания, как на желанную проверку исторических свидетельств. Более того, общепринятое мнение о колоссальной разрушительности этих набегов привело некоторых ученых к тому, что на викингов возложили ответственность за события с невыясненными причинами. Например, отсутствие монастырей в Англии в начале X века понимается как следствие нападений викингов в IX веке[264]. Эта гипотеза нуждается в тщательном изучении, но до тех пор, пока не появятся более серьезные доказательства, чем простое совпадение во времени и уверенность в том, что викинги сметали все на своем пути, нельзя принимать подобное предположение за истину. Тем не менее это искушение очень велико, и многие перед ним не устояли.
Общий итог жалоб современников, позднейших легенд, ошибок в трактовке лингвистических и археологических данных, беспочвенных предположений по поводу последствий набегов оказался таков, что в настоящее время представление о присущей викингам жестокости ни у кого не вызывает сомнений, а некоторыми воспринимается как настоящая аксиома. Глубоко укоренившееся убеждение в том, что викинги приходили большими армиями и оставляли после себя чуть ли не пустыню, серьезно затрудняет попытки установить истинную природу и масштаб опасности, которую они собой представляли. В этой главе мы попробуем рассмотреть свидетельства о размерах скандинавских отрядов, воевавших в Западной Европе, и причиненном ими ущербе с целью выяснить — насколько это возможно — масштаб и характер исходившей от викингов угрозы. Пока этого не будет сделано, у нас мало надежды правильно понять действия викингов или реакцию их жертв. Немаловажный вопрос о мотивах, двигавших нападавшими, будет рассмотрен в последней главе этой книги.
Прежде всего необходимо поговорить о размере разбойничьих отрядов, и здесь мы встречаемся с проблемой перевода. «Англосаксонская хроника» использует термин here, чтобы отличить банды грабителей от английского fyrd'a. Обычно это слово, here, переводят как «армия» или «войско», но оба варианта вводят в заблуждение. Современные армии представляют собой идеальное орудие войны, насчитывая десятки, если не сотни тысяч людей, и когда мы употребляем слово «армия», нам трудно удержаться от таких ассоциаций. «Войско» также подразумевает множество людей. Несостоятельность подобных переводов несложно доказать при помощи отрывка из законов Инэ начала VII века, который сохранился в списке, сделанном в правление Альфреда: «До семи людей мы называем разбойниками, от семи до тридцати пяти — бандой, а сверх того — here»[265]. Это определение предположительно на двести лет старше набегов, но оно дает более надежный ключ к тому, что в IX веке понималось под словом here, чем современные слова «армия» или «войско». Если here могла состоять из трех дюжин человек, то едва ли стоит называть ее армией. Иногда в переводах here предстает как «датская армия», а когда хроника упоминает о micel here, это выражение иногда передается как «великая датская армия». Использование этой фразы для обозначения одной конкретной here неудачно. Да, хроника описывает участников нападения 865 г. как micel here, но в последующие годы та же самая группа людей именуется уже просто here. Micel (великая) here является не принятым в то время военным термином, который следует переводить как «великая датская армия», а знаком того, что, на взгляд автора, here, вторгнувшаяся в Англию в 865 г., была большой.
Писатели того времени очень редко брали на себя труд оценить численность людей, принимавших участие в нападениях викингов. «Англосаксонская хроника» ни разу не сообщает о количестве участников набега, а источники на континенте делают это крайне редко. Время от времени сообщается о числе погибших в битве, но на размер скандинавских банд чаще всего указывает количество кораблей в их флоте.
Цифры, приводимые хронистами, интересны, но, прежде чем начать их рассмотрение, необходимо напомнить, насколько ненадежны бывают численные данные хроник. Когда в период позднего средневековья появляется возможность сравнить сообщения летописцев с такими независимыми и надежными свидетельствами, как списки личного состава и документы о выплате жалованья солдатам, абсурдность некоторых преувеличений становится очевидной. Так, сообщается, что в войне 1340 г. английские силы насчитывали более 200 000 человек, в то время как их не могло быть более 4000 тысяч — и то в лучшем случае[266]. Фруассар раздул численность трехтысячного войска, участвовавшего в 1366 г. в битве при Нахере, до 27 000 тяжеловооруженных всадников и более 40 000 пехотинцев[267]. Не все преувеличения могут похвастаться таким размахом; некоторые сводятся к простому удвоению реальных цифр, а кое-какие даже еще менее оригинальны; но, не имея независимых данных, сложно, если вообще возможно, узнать, насколько значительно то или иное из них. Мы не располагаем каким-то единым коэффициентом, на который можно было бы разделить цифры, которые приводят хронисты, с тем, чтобы восстановить истину. И поскольку у нас нет оснований полагать, что хронисты эпохи викингов сколько-нибудь достойнее доверия, чем их коллеги периода Столетней войны, все цифры, о которых говорят современники событий, идет ли речь о размере армии, — числе убитых в битве или количестве кораблей во флоте, требуют крайне осторожного подхода.
В «Англосаксонской хронике» иногда указано количество судов в нескольких скандинавских флотах, посещавших Англию до конца IX века. Эти сведения заслуживают пристального внимания:
789 г. — 3 скандинавских корабля в Дорсете.
836 г. — 35 кораблей; в некоторых версиях 25.
840 г. — 33 корабля; в одной версии 34.
843 г. — 35 кораблей.
851 г. — 350 кораблей; 9 из них захвачены в том же году.
875 г. — Альфред сражается с 7 кораблями и захватывает 1.
