— Дорогущие ловушки, — Сэцуко рукавом вытерла пот со лба. — Обычно у хантеров второго обруча таких ресурсов в распоряжении нет. Похоже, Хэчиро снова натравил на тебя кого-то серьезного.
— Тихо, — шикнула Азуми, и перестала шумно дышать через рот.
Я прислушался. Ничего особенного слышно или видно не было. В зашуршавшем кустарнике мелькнула мохнатая морда мелкого зверя, с веток на нас глазели птицы с длинными разноцветными клювами, в воздухе противно жужжали комары размером большой палец. Необычным показался только запах: во влажном аромате тропической листвы ощущался горький призвук костёрного дыма и пригоревшего мяса.
— Чую, — шепнула Сэцуко. — Кто-то костёр палит. Где?
В структуре пространства я увидел мелкие точки дымного шлейфа. Они тянулись с севера. В ту сторону я и указал стволом автомата. К слову, надо было проверить затвор и установить тип патронов; патрон был в патроннике, а магазин снарядили майнинговым боеприпасом с «огненной стрелой». Я знал такое заклинание в моём мире. Низкоуровневое, но зато убойно действовало на не защищённые магией цели. Обычно мы с ребятами приходили на пляж Хокама и палили «огненными стрелами» по пивным бутылкам.
«Огненная стрела» не сработала у баса потому, что он не перевёл флажок режима стрельбы. Он включил «ОО» — обычный одиночный, чтобы проверить боеспособность оружия. Ну, или просто затупил. Я же щелкнул флажком и перевёл режим стрельбы на «магический».
— Хантеры? Или чиперы? — забеспокоилась Сигурни, крепче сжав рукоять пистолета.
— Чиперы, — пояснила Сэцуко. — Хантеры не настолько тупые, чтобы услышав пушечные залпы костры жечь. И они бы, как минимум, выставили бы дозорных у пляжа, чтобы ситуацию контролировать. Лохов, как на первом обруче, здесь нет. Ну, кроме чиперов. Я пойду, посмотрю. А вы ждите здесь.
— Смотри, не сожги там всех, дракон, — съязвила Азуми. — Нас подожди.
— Смотли, не сазги тям всех, длаконь, — шепеляво и пискляво передразнила Сэцуко. — Не командуй. Бесишь. Хочешь, чеши и проверяй сама.
— Ладно тебе, — вздохнула Азуми. — Иди. И будь осторожна.
Сэцуко этого не показала, но я почувствовал, что забота её тронула. Она тихо вскарабкалась на холм, затем скрылась за вершиной, и мы стали ждать. Не слышалось ни выстрелов, ни других признаков боя, но прошло минут пятнадцать, а это слишком долго. Публика заволновалась. Подскочили просмотры с донатами. Я удивился: пожертвования уже за пятьдесят миллионов перевалили, а это в десять раз больше, чем на первом обруче.
— Она влипла, — Азуми прикусила губу. — Надо идти за ней.
— А если и с нами что-то случится? — возразила Сигурни. — Чёрт с этой рыжей. Пусть дохнет.
— Вот это ты мочишь, Макарошка, — нахмурилась Азуми. — В пустыне ты меня мразью считала, что я бросила беременную бабу вместе с вами, а теперь переобуваешься? Сама её бросить хочешь?
— Ты тоже переобулась, — осмелела Сигурни. — С чего бы это?
— Мы выжили только потому, что были вместе. И в этот раз не будет иначе. Вы спасли мне жизнь, и Сэцуко рисковала ради меня вместе с вами.
— Ради себя она рисковала, — не унималась Сигурни.
— А теперь добровольно пошла с нами на второй обруч, чтобы помочь Макотото и помочь нам не вернуться в задницу. Так что хватит наматывать сопли на кулак, и пошли за ней.
Я устал от их трёпа, и молча взобрался на холм, за которым исчезла Сэцуко. Километрах в трёх от нас высилась проросшая деревьями гора. Склон холма вёл в густые пальмовые заросли, и над ними извивался тонкий столбик дыма. Судя по примятой траве и кустам пахнувшим мочой, Сэцуко не заметила парочку чиперов, которые облегчались подальше от лагеря. Они-то её и повязали.
Я чувствовал её энергетику, и энергетику шестерых мужчин, которые окружили её. Энергетику возбуждённую. У меня сердце в груди заколотилось с удвоенным усилием. Я не понимал, как быстро сообщить сопартийцам, что стрелять по чиперам нельзя. Во-время первых перестрелок слишком высокая плотность автоматного огня стала для меня очевидной. Если мы начнём палить вслепую из всех стволов, то можем задеть Сэцуко.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Увы, но умение оставаться незамеченными не делало из нас бойцов спецназа. Мы были немного организованной вооруженной группой, не более того. Так что оставалось только спасать Сэцуко в одиночку.
Я бросился по склону на утёк, поскользнулся влажной на траве и прокатился несколько метров, ударившись ягодицей об камень. Больно, чёрт. Синяк точно останется, но не о нём надо было думать. Если не успеть сделать всё самому, вмешается группа, если вмешается группа, много кто мог пострадать. Я уже точно не собирался бросать своих девчат умирать. Не после того, как они встали на мою сторону во время первых боёв и при основании клана.
До лагеря чиперов я добрался как чёртик из болотца: весь в грязи, в синяках, и со злющим взглядом. Чиперов было четверо. Двое держали Сэцуко, избитую и почти утратившую сознание, закатившую глаза, а один из них расстегнул ширинку и возился с рёмнем.
— Держите суку. Если рыпнется, вмажте по башке, — велел он, облизывая губы.
Такая злоба меня одолела, что память частично отшибло. Наверное от того, что я впервые увидел, как человека не совсем близкого, но и не чужого мне хотели унизить, хотели убить. Раньше со мной такого не бывало.
Я не рефлексировал — помню точно, и действовал прямолинейно, видя в противниках тварей с Илларановых полей. Помню, как задрал податливый подбородок и ударил со всей силы кулаком в кадык. Помню, взял чью-то руку на рычаг, ударил в локоть и увидел поломанную кость, разорвавшую одежду и кожу. Помню, как кровь хлестала из вырванной пальцами глотки мне в лицо. Помню болезненные вопли и искаженные ужасом лица, помню, как лопнули под большими пальцами чьи-то глаза.
Когда я пришёл в себя, то был окружен окровавленными трупами и увидел живого чипера. Он стоял на коленях рядом с лежавшей на коврике Сэцуко. Она только приходила в себя. Чипер трясся от ужаса, он напрудил в штаны, когда я шагнул в его сторону. Я схватил его за грудки, поднял над землёй.
— Пожалуйста, — кричал он и брызгал слюной от переизбытка страха. — Не надо! Я ей ничего не сделал! Я просто пытаюсь выжить и никому не желаю вреда!
— Макото! — это Азуми и остальные за мной подоспели.
Я собирался сломать врагу шею, как вдруг что-то прожужжало тяжелым шмелём и голова чипера взорвалась кровавыми брызгами, ошмётками мозга, осколками черепной коробки. Перед глазами полыхнуло пламя, нечто взорвалось прямо у моего лица и повредило барабанные перепонки — в ушах зазвенело нестерпимо. Внутренние органы взболтнуло, и на миг мне показалось, что сердце с печенью поменялось мечтами, а почки разорвало к чёртовой матери.
Меня швырнуло в кусты, перед глазами медленно сгущалась тьма и жирные красные пятна. Вроде бы в ушах звенело, но я отчётливо услышал пронзительный крик Сигурни, услышал как Азуми бранилась и куда-то кого-то утаскивала, шурша в листве кустарника. Сил встать попросту не было — я отключился, и думал, уже не очнусь.
Глава 15. "Битва с Сато"
— Макото! — голос Азуми слышался так, будто мне уши ватой набили. — Макото, ты живой?! Очнись, Макото!
Я распахнул веки, и увидел лицо Азуми: грязное, с испуганным выражением, и кровоточащей царапиной на щеке. Взгляд её был воспалённым от слез, но она уже не плакала, а пыталась привести меня в чувство. Она замахнулась, чтобы отвесить мне пощечину, но я ловко схватил её за руку.
— Ай! — вздрогнула она. — Пусти! Я думала, ты ещё не пришёл в себя!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я отпустил её, покачал головой и показал большой палец вверх. Моё состояние было не назвать хорошим. Стабильным — да. Голова болела, в ушах не унимался звон, но, по крайней мере, до слуха доносился шелест ветра в листве и я мог что-то слышать. Подписчики моему пробуждению крепко обрадовались. Снова куча пожертвований, комментарии в чате: «Ура! Он живой!», «Вот это бахнуло, Макото! Давай в себя приходи!»
