Но возможен менее благополучный вариант. Как считает Ник Бостром, загрузка нашего сознания в компьютер могла бы означать конец человечества. Совершенный искусственный разум получил бы возможность извлекать различные элементы наших знаний, а затем собирать из них нечто, что уже не будет иметь отношения к человеку. Это сделало бы нас морально устаревшими.
Итак, Бостром прогнозирует следующий сценарий развития событий: «Некоторые человеческие индивидуумы будут производить загрузку в компьютер и делать несколько собственных копий. Между тем благодаря постепенному прогрессу в нейронауке и создании искусственного интеллекта впоследствии появится возможность помещать знания каждого человека в индивидуальный модуль, а затем соединять его с модулями других людей. Модули, соответствующие общему стандарту, могли бы лучше общаться и взаимодействовать с другими модулями, что было бы более экономичным и продуктивным и вызывало бы потребность в дальнейшей стандартизации. Для умственной структуры человеческого типа могло бы тогда попросту не найтись места».
Но моральное устаревание человеческого вида как такового — не такая уж большая беда по сравнению с еще одной перспективой, обсуждаемой Ником Бостромом. Если бы новым критерием эволюционной приспособленности стала эффективность машин, то в нашей жизни было бы уничтожено очень многое из того, что мы считаем глубоко человеческим. Философ пишет: «Существуют такие сумасбродные и приятные вещи, которые в значительной мере условно наполняют человеческую жизнь смыслом: юмор, любовь, игры, искусство, секс, танцы, светские беседы, философия, литература, научные открытия, еда, дружба, воспитание детей, спорт. Исходя из своего вкуса и возможностей, мы занимаемся всем этим, и в эволюционном прошлом нашего вида подобные предпочтения носили приспособительный характер. Но какие у нас основания для уверенности, что эти же или подобные им вещи по-прежнему будут нужны нам для адаптации в будущем? Вероятно, тогда добиваться максимальной эволюционной приспособленности станет возможным лишь путем непрерывного, тяжелого и монотонного труда с помощью повторяющихся и изматывающих рабочих операций, главная цель которых — крохотное улучшение какого-нибудь производственно-экономического показателя».
Что же мы имеем в итоге? Предположив, что оно выживет, человечество может пойти по одному из трех вероятных путей:
•застой — преимущественное сохранение нынешнего положения с некоторой коррекцией в период смешения человеческих рас;
• видообразование — появление нового вида человека на нашей или какой-либо другой планете;
• симбиоз с машинами — в результате соединения машин и человеческого сознания образуется коллективный разум, в чьих границах могут сохраниться или не сохраниться качества, которые мы рассматриваем как человеческие.
Остается только, затаив дыхание, спрашивать: Quo vadis Homo?
На пересылку спама ежегодно затрачивается 33 млрд кВт/ч электроэнергии, что сопровождается выбросом в атмосферу около 17 млн т углекислого газа (как 3 млн автомобилей). Такого количества затрачиваемой электроэнергии достаточно для электроснабжения 2,4 млн домов.
Вселенная
Удивительная наука космология
Мы живем на осколках Большого взрыва. Это событие вселенского масштаба случилось около 14 млрд лет назад. Все пространство превратилось в горячий, быстро расширяющийся огненный шар из вещества и излучения. По мере расширения он остывал, его свечение постепенно слабело, Вселенная медленно делалась темной. Так пролетел примерно миллиард лет. Но постепенно благодаря гравитации сформировались галактики. В них образовалось несметное количество звезд, и Вселенная вновь стала светлой. Поблизости звезд образовались планеты, то есть «земли» — так это переводится с ученой латыни. Вследствие той же гравитации они стали обращаться вокруг некоторых звезд. На немногих из планет, которые вращаются вокруг некоторых звезд, возникла жизнь, и даже разумная жизнь. Некоторые разумные существа, которые жили на некоторых планетах, которые вращаются вокруг некоторых звезд, стали космологами и поняли, что Вселенная началась с Большого взрыва.
Сама Вселенная накладывает определенные ограничения на жизнь и деятельность своих порождений, и в том числе ученых-космологов. Например, хотя мы можем проследить историю космоса до моментов, менее чем на секунду отстоящих от Большого Взрыва, сам он остается окруженным тайной. Почему он произошел? Был ли он в подлинном смысле началом мира? А если нет, то что же тогда было раньше?! Может быть, «в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» — так ведь написано в Библии?
Только в 1992 году Ватикан официально признал, что Земля вращается вокруг Солнца.
Существует также фундаментальный предел того, что мы можем видеть в пространстве. Наше видение простирается максимум на расстояние, которое может пройти свет за время от Большого взрыва до настоящего момента. То, что находится дальше, принципиально нельзя увидеть, ни прямо, ни косвенно, потому что свет из тех далеких мест находится еще в пути, и еще не добрался до наших глаз, даже если они самые пытливые и внимательные. Есть абсолютный горизонт зрения. Каковы области за этим горизонтом? Что в них происходит? Простирается ли Вселенная до бесконечности или она замкнута, подобно поверхности земного шара? Нам остается только писать по этому поводу фантастические рассказы.
Конечно, космология — дисциплина, хоть и вполне научная, но совсем не практическая. Вряд ли человечеству в ближайшем, да, по-видимому, и в очень отдаленном будущем удастся с какой-нибудь практической пользой употребить космологические знания. Но этого и нельзя требовать от космологии, поскольку не в этом ее цель и задача. Главное очарование этой науки в извечной притягательности звезд. Оно коренится в постоянном интересе к пределам и основам, в интересе, который представляет, может быть, главную, определяющую черту человеческого существа. Космология принимает вызов предельных вопросов, на которые вряд ли можно окончательно ответить. А принимать подобные вызовы — не в этом ли состоит чудо человека?
Пути познания
Все в мире относительно
Альберт Эйнштейн создал две поразительно красивые теории, которые навсегда изменили наши представления о пространстве, времени и гравитации. Первая из них получила название специальной теории относительности.
Слово «специальная» в названии теории относительности указывает на то, что она применима только к особым условиям, когда сила гравитации не принимается во внимание. Это ограничение сняла другая работа Эйнштейна — общая теория относительности, которая, по сути, является теорией гравитации.
Согласно СТО (так в научной среде принято называть специальную теорию относительности) выходило, что отрезки пространства и промежутки времени сами по себе не имеют абсолютного смысла, но зависят от состояния движения наблюдателя, который их измеряет. Если вы и ваш приятель движетесь друг относительно друга, каждый из вас обнаружит, что часы второго тикают медленнее, чем его собственные. Одновременность тоже относительна. События, которые одновременны для одного наблюдателя, для другого могут происходить в разное время. Конечно, в повседневной жизни мы не замечаем таких эффектов, поскольку при обычных скоростях они совершенно ничтожны. Но если относительное движение наблюдателей происходит со скоростью, близкой к скорости света, результаты их измерений могут очень сильно разниться.
Но все же существует одна вещь, по поводу которой вы, ваш приятель и все наблюдатели всегда сойдутся между собой: свет всегда распространяется с одной и той же скоростью — примерно 300 тыс. км/с. Скорость света — это абсолютный предел скорости во Вселенной. Когда вы прикладываете силу к физическому объекту, он ускоряется. Его скорость растет, и если вы будете продолжать прикладывать силу, он, в конце концов, подойдет к скорости света. Эйнштейн доказал, что по мере приближения к световой скорости для ускорения этого объекта требовалось бы все больше и больше энергии, так что скорости света ему все равно не достигнуть.
Из СТО следует одна формула, которая очень важна в физике, но которая также является, наверное, самой известной и, осмелимся сказать, любимой «в народе» физической формулой. Конечно, вы догадались: это формула Е = тс2.
Скорость света зависит от среды его распространения. В вакууме, понятно, это 300 тыс. км/с. А в охлажденном до –269 °C натрии — менее 60 км/ч.
Если нагреть предмет, его тепловая энергия возрастет, а значит, его вес тоже должен увеличиться. Это может навести на мысль, что перед взвешиванием лучше принять холодный душ. Но такая хитрость, скорее всего, уменьшит наш вес не больше, чем на несколько миллионных долей грамма. Если пользоваться привычными единицами измерения, такими как метры и секунды, коэффициент с2 для перевода энергии в массу оказывается очень большим, и, чтобы существенно изменить массу макроскопического тела, требуется громадное количество энергии.
