Мужчины были сосредоточены на игре. Кто выигрывает, сразу было видно: перед Сетти стояло шесть высоких столбиков фишек. Пока я наблюдал за ними, высокий, худой мужчина, похожий на крысу, с отвращением бросил окурок. Он что-то сказал Сетти, тот по-волчьи ощерился в ответной улыбке, отодвинул стул и встал. Двое других тоже побросали карты и с облегчением откинулись на спинки стульев.
Сетти бросил взгляд на Майру и что-то ей сказал. Она подняла взор – на ее лице отражалась смертная скука, – кивнула и снова занялась журналом.
Высокий подошел к окну и растворил его. Я пригнулся у низкой стены.
– Что-то Джерри опаздывает, – бросил высокий через плечо, обращаясь к Сетти.
Сетти вышел из-за стола, потянулся и подошел к окну.
– Ничего, приедет, – сказал он. – Джерри – славный мальчик. Да и дорога ему неблизкая.
Сетти и высокий стояли у окна, прислушиваясь. Я тоже прислушался. Мне показалось, я расслышал слабый звук лодочного мотора где-то далеко в море.
– Едет, – произнес высокий. – Гарри там?
– Куда он денется? – проворчал Сетти.
Он отодвинулся от окна, вышел из комнаты и мгновение спустя появился на веранде.
Меня прошиб пот. Я понимал, что, если меня обнаружат здесь, мне перережут глотку и похоронят в море. Укрытие мое оказалось не слишком надежным. Если один из них пройдется до апельсинового дерева, он наверняка меня заметит. Двигаться сейчас было уже слишком поздно. Я распластался на земле, прижимаясь к стене веранды и затаив дыхание.
Сетти уселся за один из столов, метрах в пятнадцати от меня. Высокий тоже вышел из посмотрел в сторону моря.
– Вон он идет, – кивнул он.
Вышла Майра и стала рядом с ним. Он показал в темноту:
– Видишь его?
– Вижу, – ответила она. Она оперлась руками о стену и подалась вперед. Она была так близко от меня, что я уловил запах ее духов. Красный огонек над бухточкой погас, потом загорелся снова. Наступило долгое молчание. Сетти закурил сигару. Майра и высокий продолжали глядеть в сторону бухточки. Я так притих, что ящерица, по ошибке приняв меня за часть рельефа, пробежала по моей голой спине.
И тут я услышал, как кто-то взбегает вверх по ступенькам. Появился мужчина в красной майке, черных брюках и туфлях на веревочной подошве. Он был довольно молод и недурен собой, а поднявшись на террасу, во весь рот улыбнулся Майре.
– Привет! – бросил он.
Скуки у Майры как не бывало. Она одарила его ослепительной улыбкой:
– Привет, Джерри!
Он подошел к Сетти и положил на стол завернутый в тонкую клеенку сверток.
– Привет, босс. Вот.
– Отлично. Присядь, малыш. Эй, Джейк, подай ему выпить.
Джейк ушел в гостиную. Подошла Майра, и Джерри взял ее за руку.
– Можно поцеловать твою дочь, босс? – спросил он, улыбнувшись Сетти.
– Валяй, – ответил Сетти, пожимая плечами. – Если она хочет, почему это должно волновать меня? Были какие-нибудь неприятности в дороге?
– Нет.
Джерри с Майрой поцеловались, он посадил ее к себе на колени и обнял.
– Этот маршрут неплохой, – продолжал он, – но как вы собираетесь переправлять зелье в Ниццу, босс?
– Карло обо всем договорился, – ответил Сетти. – Да, башковитый парень.
Лицо у Джерри посуровело. Он посмотрел на Майру:
– Ты его видела в последнее время, детка?
Глаза Майры расширились в невинном удивлении:
– Карло? Зачем мне такая обезьяна?
– И то правда, – хмуро согласился Джерри. Он, казалось, был не убежден. – Смотри, малышка. Близко к нему не подходи.
Сетти сидел откинувшись на спинку стула, слушал и улыбался.
– Ревнуешь, – упрекнула Майра, дотрагиваясь до лица Джерри. – А зря.
Джерри похлопал ее по боку, потом посмотрел на Сетти:
– И что же Карло устроил?
– В Ниццу зелье повезет один газетчик. Эд Досон из «Вестерн телегрэм», – сообщил он, улыбаясь во весь рот.
– Досон? – Джерри так и подался вперед. – Знаю такого! Видел его в Риме. Он берется?
– Ну да. Он у Карло в руках. С таким, как Досон в качестве курьера, промашки не будет. Самое умное дельце, которое когда-либо провернул Карло.
– Ну, черт меня дери! И впрямь здорово!
Вошел Джейк и подал стакан Джерри.
– Зайдем в дом, малыш. Деньги для тебя приготовлены, – объявил Сетти, вставая. – Побудешь немного?
– Меня ждут только завтра ночью.
Майра встала с его колен и взяла его под руку.
– Забудь о деньгах, милый, – улыбнулась она. – Пойдем ко мне в комнату. Мне надо поговорить с тобой.
Джерри посмотрел на Сетти:
– Ты разрешаешь, босс?
Сетти улыбнулся:
– Конечно. Майра уже взрослая. Она делает то, что ей нравится. Деньги для тебя приготовлены. Возьмешь, когда захочешь. Когда следующая ходка?
– Ровно через три недели. Все договорено.
Держа стакан в руке, Джерри последовал за Майрой в дом. Джейк, хмурясь, посмотрел им вслед.
– Карло вот-вот прирежет этого парня.
– Оставь, – засмеялся Сетти. – Пусть Майра повеселится. Нужно ей два дружка – пусть будет два. – Он отшвырнул окурок. – Положи зелье в сейф, Джейк. Карло оно до четверга не понадобится. В среду вечером отвезешь его в Рим.
Джейк что-то буркнул в ответ. Он подхватил клеенчатый пакет, и они вошли в дом. Как только они скрылись из виду, я стал спускаться по ступенькам к заливу, стараясь двигаться как можно тише. Оставалось еще несколько ступенек. Я видел красный огонек на стене гавани и притаился в тени, выискивая глазами парня, которого они называли Гарри. Его нигде не было видно. Где же он? Скользнуть в воду, не удостоверившись прежде, где он, я не смел. Мои глаза блуждали по темным теням. Я оглядел оба конца бухточки: его нигде не было.
И вдруг я почувствовал легкое дыхание у себя на затылке. Жуткий холодок пробежал у меня по спине. Не успел я обернуться, как мускулистая волосатая рука скользнула мне под подбородок и сдавила горло, а твердое колено уперлось в спину.
Глава 12
В ту долю секунды, прежде чем рука сомкнулась у меня на горле, отрезав воздух от легких, я понял, что этот человек, – вероятно, тот самый, которого они называли Гарри, – так же силен, как я, если не сильнее. Мне уже не хватало дыхания, легкие грозили лопнуть. Наброситься на него я не мог, так как он гнул меня назад, его колено врезалось мне в хребет. Из подобного захвата был только один выход – я обмяк. Ноги у меня подкосились, и я повалился на колени, сумев при этом выгнуть спину.
Послышалось приглушенное ругательство, тиски у меня на горле сошлись еще сильней. Я сделал отчаянную попытку бросить его через голову, но он оказался слишком тяжел. Тут мы оба потеряли равновесие, я поскользнулся на мокрых ступеньках, и мы вместе скатились в воду.
От неожиданности он ослабил захват, а я сжал его запястье и отвел руку от глотки, потом, изловчившись, вывернулся и, оказавшись с ним лицом к лицу, толкнул его снизу под подбородок, и он упал на спину. Я освободился от него и встал на ноги, жадно хватая ртом воздух.
Больше всего я боялся, как бы он не позвал на помощь. Что бы ни случилось, на вилле не должны знать, что я побывал там. Он всплыл на поверхность метрах в трех от меня. Я поднырнул под него, ухватил за ногу и потащил вниз.
Он так сильно меня лягнул, что мне пришлось отпустить его, и на этот раз мы всплыли одновременно. Я успел увидеть его вытаращенные глаза и оскалившийся рот. Он пошел на меня, подняв над водою правую руку, сверкнула сталь, и я резко бросился в сторону. Лезвие чуть меня не зацепило. Я нырнул, резко развернулся, заметил темные очертания его фигуры, обхватил его за пояс и потащил вниз, сжимая левой рукой его правое запястье.
Он бешено сопротивлялся, я тоже выбивался из сил. Я держал его под водой, сколько мог, а затем, когда легкие уже готовы были лопнуть, отпустил и всплыл на поверхность. Он появился секунд через пять после меня, и по вялым взмахам рук я понял, что он на последнем издыхании. Нож он потерял и, отчаянно пытаясь удрать от меня, издал сдавленный крик.
Я метнулся за ним и, положив руку между лопаток, снова толкнул его вниз, а сам нырнул за ним. Но он уже практически не оказывал сопротивления, и когда мы снова всплыли на поверхность, он был готов. Он бы утонул, если бы я не схватил его за майку и не поднял его. Голова у него перекатывалась на плечах, дыхания было не слышно.
Мы оказались в нескольких метрах от весельной лодки. Я отбуксировал его до лодки, перевалил через борт. Я тоже влез в лодку и склонился над ним, перевернул его на живот, чтобы из него вытекла вода, которой он наглотался, вставил весла в уключины и лихорадочно заработал ими, направляясь в Сорренто.
Наверное, где-то посредине пути – огни виллы уже скрылись из виду – Гарри зашевелился и что-то забормотал. Не хватало еще, чтобы он пришел в себя. О том, чтобы драться с ним в этой лодчонке, не могло быть и речи. Я поспешно перелез через сиденье для другого гребца и оказался рядом с Гарри, как раз когда он медленно принял сидячее положение. Он приподнял голову, подставил мне подбородок, и я так залепил ему правой, что содрал кожу на суставах. Он отлетел назад, как подстреленный, а когда голова стукнулась о днище, обмяк.
