Чтобы в исторически кратчайший срок осуществить перевод России на единственно спасительный для нее путь созидания собственной промышленной цивилизации, нужна сознательная политическая воля, которая поставит задачу взрастить на новых принципах жизни новые поколения русских горожан. Для этого объективно нужны меры политически радикальнейшие, надо всей мощью культуры и массовой пропаганды с молодых ногтей научить их презирать феодальное, а в особенности дофеодальное варварство в других народах и племенах. Ибо только презирая его в других, возможно контролировать и искоренить его в себе. Именно на период взращивания этих поколений, которые окончательно и бесповоротно сбросят с России путы культурно-психологической отсталости от современного мира, — на этот период России нужен государственный порядок русского национализма. Пока мы не пройдем через исторически необходимый этап государственного национализма, пока он не решит задачи искоренения остатков феодальных пережитков в нас самих, пока он не нанесет сокрушительный удар по позициям варварского феодализма и дофеодализма в сопредельных странах, до тех пор у нас невозможны ни реальный рынок, ни реальная демократия. А до прихода к власти русского национализма будет нарастать деградация экономики, развал промышленности, порождая предпосылки к техногенным катастрофам, хронической галопирующей инфляции, при которых жизнь станет казаться каким-то хаосом и безумием.
Все великие нации, которые творили созидательный прогресс в истории человечества, прошли через те или иные формы цивилизованного шовинизма. В древние и античные века египтяне, греки, римляне гордились своим шовинизмом представителей великих созидательных цивилизаций языческой эпохи в истории человечества, всячески подчеркивая свое отличие от варваров, ведя с ними истребительные войны с сознанием морального и духовного превосходства. Древняя история государств Китая, Персии, Индии едва ли не “дышит” цивилизованным шовинизмом, который помогал этим государствам выживать в окружении кочевников и прочих хищных племен, постепенно теснить их. Ближе к нашему времени ярко проявил себя английский буржуазно-цивилизационный шовинизм, который с холодным рассудком истреблял все, что мешало прогрессу цивилизационного капитализма, истреблял североамериканских индейцев, затем племена Австралии, Новой Зеландии, да где только и кого только не истреблял, за счет чего в конечном счете и двинул прогресс человечества в девятнадцатом веке на глобальном уровне. Это и оголтелый буржуазный шовинизм Франции, который на крыльях своей славы поднял Наполеон I. Это и буржуазные итальянский шовинизм, названный фашизмом; и германский нацизм Гитлеровской Германии; и японский милитаристический шовинизм представителей избранной расы, выступавший за радикальный поворот экономики Дальнего Востока к промышленному и торгово-рыночному капитализму и в страшной борьбе с путами феодализма и социал-феодального коммунизма в том регионе прибегавший к истребительным войнам на поражение. Уже не говоря о США. Если встать на позицию объективного взгляда на ход истории, страшно даже представить, в какой отсталости находилось бы человечество конца ХХ века, если бы вместо США на территории этой страны были бы индейские, экономически нестабильные, слабо развитые политически государства, которые были бы похожи на страны Латинской Америки с преобладающим индейским населением, например как в Колумбии. Да и само экономическое развитие Латинской Америки стало возможным благодаря влиянию США. С точки зрения эволюции человечества и прогресса истребление носителей индейских варварства и даже дикости было необходимым благом, ибо индейцы оказались не в состоянии интегрироваться в привнесенную из Европы протестантскую буржуазную цивилизованность. Своими набегами, вооруженным противостоянием они мешали развитию американского индустриального капитализма, который освобождал буржуазную предприимчивость от пут пережитков западноевропейского феодализма, чтобы на том этапе развития человечества устремить его вперед, в новое качество материального и духовного становления.
История показывает совершенно отчетливо, что именно городская демократия, возникая при промышленном развитии страны, пробуждает общественное сознание государствообразующего этноса и неотвратимо приводит его к политическому национализму, в форме ли шовинизма, фашизма, нацизма. Задача у политического национализма одна и предельно конкретна — сокрушить мешающие промышленному прогрессу своей страны исторически реакционные силы и формы общественного устройства, вне зависимости от причин реакционности этих сил. А сокрушая эти силы, радикально решая задачи национально эгоистические, он дает толчок цивилизационной эволюции человечества, разрушает и уничтожает завалы на пути к глобальному промышленному и торговому прогрессу, на пути к развитию мирового рынка и к становлению глобальной цивилизации.
Нет большей глупости, большего проявления неразвитости ума, чем в случаях, когда пытаются найти сходство, а тем более отождествляют коммунизм с фашизмом и шовинизмом, как это делают либералы. Различия между ними принципиальные, непримиримые изначально. Различия между коммунизмом и фашизмом в политическом качестве, в главных интересах такие же, какие были и есть между феодализмом и капитализмом. Коммунизм выступал и выступает в политике как социал-феодализм, как прямой приемник традиционных настроений и организации жизни деревни, но распространяет эту коллективно-деревенскую, изначально феодально-полуварварскую традицию общинных отношений на государственный уровень. Его успехи в захвате власти имели место только в странах с огромной деревенской социальной базой. Именно поэтому коммунисты так закомплексованы в отношениях с буржуазным городским сознанием, проявляя к нему непримиримую ненависть, а к властным экономическим и политическими силам в капиталистических странах относятся, как к владельцам помещичьих усадеб: и с завистью, и с ненавистью, и с внутренним убеждением, что чужую собственность надо поджечь, разграбить, разрушить “до основанья, а затем...” А затем будет осуществлен их социальный идеал — общинно-коммунистическая уравниловка.
Коммунистический режим в России разрушал свою социальную базу поддержки, свою кадровую базу по мере разрушения и уничтожения русской деревни. В результате, в экономических интересах и социально-политических взглядах устойчиво возрастало влияние горожан, особенно молодежи — во втором-третьем поколении уже совершенно городской, то есть необратимо тяготевшей к странам, государствам наиболее цивилизованным. Тем самым в России созревали условия для буржуазной революции и для появления современного радикально-цивилизационного национализма, каким был в истории Италии и некоторых других стран фашизм. Фашизм, как идеология и политическое течение, побеждал только на социальной базе городской молодежи, именно того ее большинства, которое являлось городским уже во втором-третьем поколении, уже полностью порвавшим с влиянием деревни на свое культурное и социально-психологическое поведение. Но человек — существо общественное, животное общественное, по замечательному определению Аристотеля; он не может жить вне общественного самосознания, общественной самоорганизации. И если разрушены деревенские традиции такой самоорганизации, у человека естественно возникает жизненная потребность стать членом иных общественных отношений, которые развиваются в условиях городского существования, а такие общественные отношения объективно могут быть лишь национальными. И радикальный национализм выполняет задачу ускоренного формирования таких отношений и придания им политически законного характера. Чтобы запустить механизм становления национальных общественных отношений ему нужно возглавить и осуществить революционную замену режима диктата коммерческого интереса, враждебного таким отношениям, на государственное устройство, в котором такие общественные отношения определяют цели экономической, культурной, социальной, вообще внутренней и внешней политики.
