День прошёл впустую, то есть в соискательских трудах. Набиралось уже на пособие. Тема, выбранная для расспросов, видимо, была интересна Ирис, поэтому она охотно отвечала на вопросы.
Переночевали на этот раз в чистом поле, в стогах: не успели добраться до жилья на закате.
Страшно было, колдун всерьёз опасался, что оборотница чего-то учудит, либо приведёт к нему собратьев, поэтому плохо спал. Но нет, своя стихия никак не повлияла на их договорённости, Ирис даже отпугнула парочку полевиков, пытавшихся выразить недовольство чужаками, вторгшимся на их территорию.
А на утро у оборотницы проявились те самые признаки болезни. Она не жаловалась, но стала заметно раздражительнее, огрызалась, всё больше походя на зверя. Потом в ультимативной форме потребовала катиться от неё подальше. Рош, разумеется, делать этого не собирался, и Ирис попыталась уйти сама. Как и волка, её манил лес.
Колдуну пришлось вдоволь погоняться за оборотницей: пользоваться контуром он не стал, догадываясь, что причина странного поведения — нездоровья, наконец перехватил, у самой кромки леса.
Ирис дрожала меленькой дрожью и держалась за живот. Сама виновата — по ухабам скакать!
Не обращая внимания на протесты, колдун стащил её с седла, усадил на землю и потянулся за сумкой с травами и мазями.
— Если тебе что-то нужно, попроси. Что, нажралась бы чего-то в лесу…
— Да одна я хочу побыть, одна! И чтоб твоего запаха на версту не было. Надоел! — злобно буркнула оборотница. Прикрыла глаза и легла.
Рошу это не понравилось. Отложив в сторону сумку, потянулся ко лбу Ирис. Дотронуться не сумел: даже больная, Ирис обладала отменной реакцией. На память о ней остались царапины. Взаимные, так как зажатый для подстраховки во второй руке д'амах тоже дёрнулся, чиркнул по оборотнице.
— Это что ещё на фокусы? Кончай со своими звериными штучками, а то доиграешься. В последний раз предупреждаю, потом не взыщи. Материала и так много собрано, мне хватит. Если на то пошло, то я тебе больше нужен, чем ты мне.
Вместо ответа Ирис закашлялась. Приподнялась, села, уставилась на д'амах. Усмехнулась, скаля зубы, рывком поднялась и подошла к лошади:
— Поехали, что ли? Быстрее доедем — быстрее от тебя отвяжусь. А из твоих рук мне ничего не нужно. Сумку оставь: сама найду, что пожевать.
Действительно, вроде бы ей стало лучше, только кашель остался, даже поела, пусть и не с таким аппетитом, как обычно. А вот вечером, когда они остановились на постой в большом селе, Ирис от еды отказалась и почти сразу легла.
Колдун понимал, что оборотницу необходимо осмотреть, только вот как? Обездвижить на расстоянии? Пожалуй, разве что так: как всякий больной зверь, она никого к себе не подпустит. Но Рош ошибся: стоило ему переступить порог, как Ирис попросила:
— Мне холодно, окно закрой.
Окно было закрыто, поэтому колдун решительно шагнул к оборотнице, попутно наговаривая заклинание.
— Да нужен-нужен, не колдуй, — устало пробормотала Ирис. — Кости ломит, горло горит… Может, и вправду не покуражишься. Накой вообще возишься, прикопай где-нить — и вся недолгая. Или другие не дают? Людишки…
У оборотницы был жар, сильный жар. Видимо, простыла во время ночёвки в поле. Рош наскоро смешал микстуру, разомкнул зубы Ирис, влил лекарство. Не цапнула — ослабела. И вся покрылась «гусиной кожей».
Подумав, Рош укутал её курткой: Конклаву лучше предъявить живую оборотницу. С ребёнком, конечно, проблемы могут быть, но он не лекарь, да и она не человек, чтобы побочные действия просчитывать. Может, так даже лучше: куда потом это дитя? Держать в клетке в качестве пособия напичканное дурманом существо? Колдун не желал такого даже нечисти. Ему ведь ребёнка не оставят, не дадут самому заниматься выведением ручных волкодлаков.
— Ишь, разжалобился! Если такой добрый, то рядом ложись: ты-то теплее овчинки. Или боишься?
А лечь, впрочем, можно было только под бок Ирис, потому как в комнатушке другой лежанки не имелось. Да и эта была узковата, в самый раз только для разметавшейся по ней оборотницы.
Положив на лоб Ирис компресс, Рош подумал о том, что неплохо бы приготовить растирку, чтобы подлечить горло. Стоит ли Ирис такой заботы? На звере и так всё заживёт. Но он сделал, решив, что раз уж ввязался в эту авантюру, то нужно идти до конца.
Тело оборотницы было горячим. И вполне человеческим, брезгливости не вызвало.
Ирис притихла, не рыпалась, не кусалась, лежала тихо, только периодически кашляла. Нехорошо так, надрывно. Не выдержав, Рош заявил, что хочет осмотреть её горло. Оборотница без разговоров открыла рот.
Сделав всё возможное в данном случае (размер помощи зависит от того, кому её оказываешь), колдун наконец-то лёг, с сожалением подумав, что разболевшаяся Ирис лишила его пары часов сна. Ей-то хорошо — посапывает в коконе одеяла и куртки, по-хозяйски используя живую грелку.
Утро не вызвало у колдуна приятных эмоций. Во-первых, затекло всё, что могло затечь. Во-вторых, лицо оборотницы всего в пяди от него тоже не способствовало хорошему настроению. В-третьих, его разбудили, проще говоря, толкнули, едва не спихнув с постели.
Зато Ирис стало лучше. Хоть один плюс.
В селе пришлось задержаться на три дня, пока оборотница не пришла в себя и не смогла держаться в седле. Рош и прежде предпочитал держать рядом, контролируя каждое движение Ирис, а теперь и вовсе поддерживал, потому как она не дружила с седлом.
Бледная, с тенями под глазами, оборотница бы с лёгкостью сошла за какую-нибудь святую мученицу. Зато ушла агрессия, колдуну даже казалось, будто она посматривает на него с некоторым интересом.
Любопытство Ирис не было случайным и никоим образом не касалось сферы чувств. Её занимало резко изменившееся отношение колдуна к ней. Оборотница понимала, что оно связано с другими магами, с тем, что он собирается её использовать.
Все эти бумажки, все эти вопросы сначала её забавляли, но теперь она решила разобраться, зачем они нужны. И зачем нужна она, если Рош даже её вылечил, а не бросил подыхать в канаве. Слово, которое он дал, не обязывало помогать, только не убивать и кормить.
И те, другие, маги из Каратора, почему Рош не отдал её им? Не отдают то, из чего можно извлечь выгоду. Неужели то, что она рассказывает, настолько ценно? Чепуха, разговорить можно и зверя в клетке, уж у чародеев найдутся методы.
Что же нужно этому колдуну? Будь она на его месте, не возилась бы так с волкодлаком. Неплохо бы вызвать Роша на откровенность. А пока оборотница решила быть милой и покладистой: вдруг сам проговорится?
В виде благодарности за лечение Ирис рассказала о своей жизни, ответила на пару вопросов о цикле взросления волкодлаков, их отношениях между собой. И так, между делом, опровергла ряд домыслов и слухов о своём роде. Да Рош и сам понимал, что его коллеги недооценивают нечисть, с которой борются. А ведь Ирис ему всей правды не рассказывала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
