— У меня всё в порядке, — буркнул Громов.
— Уверены? — Виц даже взглядом не удостоила блондина. — Тогда ущипните себя. Сделайте себе больно.
Громов возмущённо переглянулся с Троекуровым.
— Каждый из вас должен почувствовать боль! — Настасья Филипповна повысила голос. — Слышите? Иначе не активировать технику, которую вам предстоит вписать в гримуар.
— Но я уже владею этой аурой! — возмутился Громов.
Многие поддержали одногруппника.
— И я.
— И я...
Настасья Филипповна хлопнула ладонью по столу.
— В таком случае можете посидеть и заняться своими делами. Я работаю с теми, кто ещё не научился применять данную технику.
— Отпустите нас, — попросил Громов. — Мы хотим переодеться к четвёртой паре.
— А что у вас? — нахмурилась учительница.
— Тактическая подготовка.
Женщина вздохнула.
— Уговорили. Все, кто владеет исцеляющей аурой, свободны. Но учтите: свои способности вам придётся продемонстрировать на практикуме. Плюс зачёт. Не расслабляйтесь.
Добрая половина аудитории опустела.
Отряд Громова свалил практически в полном составе. Мне показалось, или этот ушлёпок бросил на меня победоносный взгляд? Дескать, учи основы, ничтожество.
Аврора тоже слилась.
Оглянувшись на пустое помещение, я понял, что сидеть остались преимущественно простолюдины и учащиеся второго ранга.
— Займёмся делом, — голос Настасьи Филипповны вывел меня из ступора. — Почувствуйте энергию в своей крови. Откройте средоточие. Подумайте о телесном дискомфорте. Вы должны испытать жгучее желание всё исправить. Визуализируйте свой порыв. При этом держите левую руку на обложке гримуара. Начинайте.
Я решил для верности закрыть глаза.
Выброс маны произошёл на автомате — даже триггер ярости не потребовался. Я сконцентрировался на самых болезненных участках и начал усиленно хотеть.
Ноль на массу.
Ничего.
В тщетных потугах прошла вся первая половина занятия. За это время аудиторию покинуло ещё четверо учеников. Я продолжал страдать, не понимая, почему грёбаное колдунство не работает.
— Расслабься, — посоветовала Настасья Филипповна, глядя на меня в упор. — Исцеление должно быть... приятным. И не забывай про гримуар. Ты с ним вообще не контактируешь.
А ведь женщина права.
Моя рука лежит на обложке змеиной книги, я слышу шёпот страниц, но не пытаюсь связать это с каким-нибудь внятным образом.
Соберись, Макс.
Пора съесть эту лягушку.
Так, лягушку нах из головы. Пусть будет приятное. Оргазм? Не хватало ещё кончить во время боя. Лучше глоток ледяной воды в жаркий день. Самое то. А в качестве образа сгодится то, к чему я привык в родном мире. Красный крест, изображаемый на автоботах скорой помощи. Нет, мне не нравится окраска. Пусть будет крест, но голубой. Цвет льда. А ещё лучше — аквамарина.
Я представил себе аквамариновый крест, и моя правая рука непроизвольно потянулась за ручкой. Разум провалился в пограничное состояние, которое я не могу назвать. Словно делаешь то, что предначертано свыше. Не принадлежишь сам себе. Левая рука перелистывает страницу со значком ментального блока, правая начинает рисовать. Я не верю собственным глазам: штрихи срастаются в крест, причём изображение настолько реалистичное, что дух захватывает. Простая шариковая ручка заполняет внутреннее пространство креста аквамарином, хотя откуда ему взяться? Страницы начинают шелестеть быстрее, мне чудятся фразы древнего языка...
А потом в начертанный символ вливается мана.
И мои ладони окутываются зелёным свечением.
Не только ладони, всё тело. Предплечья, локти, грудь, живот и ноги. Я свечусь, а рисунок продолжает пожирать ману. И чем больше энергии вливается в гримуар, тем приятнее на душе.
Боль отступает.
— Достаточно! — повышает голос Настасья Филипповна. — Закройте гримуар, Корсаков.
Голос наставницы — как ушат ледяной воды.
Резким движением я захлопываю змеиную книгу. И убираю руки подальше, чтобы не слышать дьявольского перешептывания серых страниц.
— Знак впечатался в ткань, — сказала волшебница. — Вы овладели техникой. Призовите этот образ, коснувшись рукой гримуара.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Выполняю приказ.
И вновь вижу зелёное свечение.
— Уберите руку, — давит Настасья Филипповна. — Сделайте то же самое без гримуара.
Я чувствую перерасход маны.
Приличный перерасход.
Исцеление жрёт прорву ресурсов.
Зато я научился визуализировать аквамариновый крест, вкачивать в него энергию и превращать этот образ в пассивную ауру. Ну, не совсем пассивную, если верить Виц.
Справившись с заданием, я получил разрешение покинуть кабинет. Честно говоря, мне это не сильно помогло — оставалось двадцать минут до конца пары.
В вестибюле меня догнал Саймон.
— Эй, круто было, а?
— Круто, — согласился я. — Ещё бы переодеться успеть.
— Не надо ничего успевать, — оскалился рокер. — Нам выдадут форму на полигоне.
— Хм, — я немного опешил. — А почему Виц всех отпустила?
— Добрая она. Все так говорят.
Чтобы попасть на полигон, нам предстояло свернуть с проторенных путей и углубиться в самую дремучую часть Магикума. Там даже каменные дорожки с бордюрами не были проложены. Только узкие тропы, петляющие среди исполинских деревьев. По этим тропам уже шагали студенты-первокурсники.
— Тут и другие группы, — заметил Саймон.
— А ты как думал. У нас смешанные отряды.
Предполагалось, что предмет под названием «тактическое взаимодействие в отрядах сдерживания» (ТВОС) станет ключевым в плане подготовки к реалиям красных дистриктов. Никто не представлял, что мы будем делать на полигоне, но слухи множились, подобно лавине. От коллективных битв, как в шоу «Холодные игры», до столкновений с привезёнными из других реальностей хищниками. Разумеется, среди нас были студенты, чьи родственники отучились в Магикуме, но они-то как раз и помалкивали.
Вскоре мы выбрались на обширное безлесое пространство, смахивающее на заброшенный пустырь. Невероятно разросшийся пустырь, способный вместить не меньше десятка стадионов со спортивным комплексом впридачу. Если по периметру и были разбросаны менгиры, я их не заметил.
Полигон представлял собой сильно пересечённую местность, «украшенную» холмами, оврагами, небольшим ручьём, озерцом и даже руинами, имитирующими разрушенный посёлок. Я осмотрелся в поисках склада с оружием и обмундированием, но ничего похожего не приметил. Интересно, откуда нам добудут спецодежду? Призовут из ноосферы?
Ответы не заставили себя долго ждать.
Студенты, многие из которых успели переодеться в спортивную форму, скапливались на ровной бетонированной площадке, возле которой торчал пологий холм с ещё не успевшей пожелтеть травой. На холме собрались несколько человек, из которых я знал только нашего куратора, Петра Алексеевича Вулфа. Другие персонажи в плане суровости ничем не уступали инструктору-выживальщику. Все четверо — мускулистые, подтянутые, явно отслужившие в армии и нанюхавшиеся пороху по самые гланды. Одеты в камуфляж, берцы, полевые кепки.
Мужик, имени которого я не знал, выглядевший самым старшим на этом празднике жизни, поднял с земли мегафон и гаркнул так, что уши заложило:
— Строиться поотрядно! Ищите своих командиров!
Никто из окружающих не умел строиться.
Поэтому народ стал собираться в кучки, выискивая лидеров.
К нам с Саймоном подошли Молчун Прохор и Вадим Нарбут. Вслед за ними подтянулись и другие: Инна Соколова, Любочка Троицкая, Игнат Вяземский, Гордей Комков. Игнат был огненным магом и ещё не успел толком влиться в нашу дружную компанию. Последними к моей группе примкнули Катя Шумилина, Ефим Затоцкий и Аврора Лагранж. Катя была адептом электричества, Ефим — ледяным волшебником.
Саймон и Прохор уже дорубили, что между мной и Лагранж пробежала кошка. Остальные не были в курсе наших разногласий и оживлённо обсуждали предстоящие тренировки.
Аврора избегала встречаться со мной взглядом.
