Хотя оба червя были одинаковой длины, Раст не мог не заметить, что один из них гораздо живее. Он так извивался, что дважды чуть не вырвался из каменного блюда, и девушке, державшей его, пришлось подталкивать червя обратно.
По сравнению с ним другой червь был вялым и неповоротливым. Он едва поднимал голову и не мог сдвинуться ни на дюйм в ту или иную сторону. Магистрат Ликлоу осмотрел обоих червей, признал их равными и отдал живого, шевелящегося червяка своему сыну.
Это означало, конечно, что Расту достался вялый, усталый на вид червяк, который, если присмотреться к нему повнимательнее, казался явно больным. Но с больным или здоровым, что, черт возьми, он должен был делать с этой чертовщиной? Они собирались устроить что-то вроде гонки червей? Если да, то Раст будет протестовать, потому что Й'дексу явно дали более живого червя. На самом деле…
Его мысли резко оборвались, когда Й'декс поднял своего собственного, извивающегося черного червя и откусил с одного конца. Инопланетянин яростно ухмыльнулся Расту, черная слизь потекла по его подбородку, и он сглотнул с явным удовольствием.
— Какого черта? — с отвращением спросил Раст, когда Й'декс откусил еще один большой кусок от все еще извивающегося червяка. Неужели соревнование воли заключалось в том, кто сделает самую отвратительную вещь? Наблюдая за тем, как Й'декс поглощает сочащегося, извивающегося червя, он почувствовал себя участником какого-то больного реалити-шоу. Внезапно Раст почувствовал мягкий толчок в локоть.
— А? — Он посмотрел вниз и увидел подругу Надии, Лидию, указывающую на больного червяка на его тарелке.
— Съешь его, — зашипела она. — Быстро — ты не сможешь участвовать в состязании воли, если не сделаешь этого.
— Съесть? — Желудок Раста заурчал в знак протеста. Он съел еще немного превосходного хлеба, который Надия принесла ему на завтрак, но теперь при мысли о том, что ему придется съесть живого червя, желудок решил, что хочет избавиться от завтрака. Сделав над собой усилие, Раст удержался. — Слушай, — пробормотал он себе под нос. — Как, черт возьми, поедание живого червя поможет мне участвовать в испытании?
— Грязевой червь дает ограниченную кратковременную телекинетическую способность, — ответила она низким голосом. — Мужчина, который сможет поднять самый большой валун силой мысли, выиграет испытание.
— Серьезно? — Раст удивленно посмотрел на девушку. — Съев одну из этих присосок, можно двигать предметы силой мысли?
Лидия кивнула:
— И чем живее червь, тем сильнее твои способности.
Раст нахмурился. Это объясняло тот факт, что Й'дексу дали извивающегося червя, а ему достался больной червь.
— Не волнуйся, — поспешила заверить его Лидия. — Й'декс и мой отец думают, что получили наиболее жизнеспособного червяка, но это неправда. Посмотри внимательно на своего — исследуй его.
Раст нерешительно ткнул пальцем в больного червя, заставив его перевернуться. То, что он увидел, заставило его снова взвыть. Всё брюхо червя извивалось и вздувалось. Казалось, что там были сотни крошечных существ, которые пытались выбраться наружу.
— Что за хрень? — прошептал Раст, скривившись от отвратительного зрелища. — Она беременна что ли?
— Нет. Твоего червя ужалил марлот.
— Что? — возмутился он.
Лидия выглядела нетерпеливой.
— Марлот. Существо, которое обычно живет в гармонии с грязевыми червями и наделяет их телекинетическими способностями. Но когда один из них размножается, он впрыскивает свои яйца в грязевого червя. Когда неофиты-марлоты созревают, они прогрызают себе путь наружу. Этот червь вот-вот лопнет — личинки внутри него дадут тебе неизведанные способности!
— Позволь мне прояснить ситуацию, — пробормотал Раст. — Ты хочешь сказать, что этот червь кишит другими червями? И ты хочешь, чтобы я съел их всех?
— Да! — Лидия нетерпеливо кивнула головой. — Я потратила несколько часов, чтобы найти такого червя для тебя — марлоты нерестятся очень редко. Съешь его поскорее, пока Й'декс не одержал победу.
От мысли, что ему придется съесть не только толстого черного червя, но и его содержимое — извивающихся личинок, Раста едва не стошнило на месте. Он не считал себя брезгливым человеком — в прошлом он ел все: от кровяной колбасы до хаггиса. «Но, по крайней мере, все это было мертво», — подумал он, с ужасом глядя на червя. Й'декс тем временем почти наполовину расправился со своим червем и все еще яростно ухмылялся, разгрызая его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Раст уже собирался отказаться, когда поднял взгляд и увидел, что Надия с тревогой наблюдает за ним. Она сжимала пальцы, как делала, когда нервничала, а в ее темно-синих неземных глазах читались страх и беспокойство. Внезапно Раст вспомнил свои собственные слова. «Чего бы это ни стоило, как бы тяжело это ни было, я не сдамся, пока ты не освободишься или я не умру», — сказал он ей. Конечно, когда он давал эту клятву, представлял себе что-то вроде дуэли до смерти — а не употребление в пищу живых существ. Но это не имело значения — обещание есть обещание.
«Я должен это сделать, — понял Раст. — Как бы отвратительно или мерзко это ни было, я должен сделать это ради Надии, — вздохнул он. — И подумать только, что после того, как все это закончится, я даже не смогу остаться с ней. Но это неважно, главное — освободить ее от этого ублюдка, жениха».
К слову о женихе Надии, Й'декс приступил к последней трети своего червя, а Лидия беспокойно дергала Раста за локоть.
— Ешь, — прошептала она. — Пожалуйста, чужеземец. Ты должен есть!
— Ты права. — Не давая себе времени на раздумья, Раст схватил червяка и откусил от одного конца огромный кусок.
Вкус оказался еще хуже, чем он мог себе представить. Это было нечто среднее между грязью, кровью, соплями и гниющей рыбой — грязный, соленый металлический привкус с гнилостным, горьким послевкусием, как будто Раст жевал аспирин. Текстура была мясистой и песчаной одновременно, что немного напоминало поедание мягкопанцирного краба, который сильно недожарен.
Но хуже вкуса оказалось зрелище. После того как Раст откусил конец, из рваного отверстия в слабо сопротивляющемся черве вылезли серовато-красные личинки. Они были покрыты слизкой черной слизью и издавали слабые звуки, словно протестуя против вторжения и разрушения их дома.
— Превосходно! Смотри, как их много! — Лидия обрадовалась за него. — Быстрее, чужеземец, съешь их! Съешь их всех!
Расту хотелось сплюнуть, но он знал, что если это сделает, то никогда не сможет снова начать есть. Мрачно проглотив кусок, он закрыл глаза и снова принялся за еду.
Личинки извивались на его языке, создавая ощущение, что у него полный рот жуков. «Что я, в общем-то, и делаю», — подумал он, чувствуя себя больным. Не обращая внимания на их борьбу, Раст прожевал их, как гнилой виноград, пока они не лопнули и выпустили жидкость, по вкусу напоминающую несвежую мочу, которая потекла по задней стенке его горла.
Желудок взбунтовался, но Раст сдержался. «Это для Надии, — сказал он себе. — Все ради нее. Я должен сделать это, я не могу бросить все сейчас».
Закрыв глаза, Раст откусил еще кусочек. И еще, и еще. Он сказал себе, что после этого больше никогда не будет жаловаться на то, что ему подают. Не то чтобы Раст обычно был привередливым к еде, но после живых червей, начиненных личинками жуков, все, что угодно, казалось бы вкуснее.
Раст не знал, как ему это удалось, но каким-то образом он доел червяка до последнего извивающегося кончика. Когда он закончил, с его подбородка капала черная слизь, живот сводило, глаза слезились, но ему удалось сдержать тошноту.
— Воды, — хрипло умолял он. — Могу я получить немного воды?
— Вот. — Лидия налила ему чашку и быстро протянула. — Это очищающий напиток — он удалит все остатки червя с твоего нёба.
— Спасибо. — Раст сделал огромный глоток мятного напитка, пытаясь выгнать прогорклый вкус изо рта. После вытер подбородок тонкой тканью, которую Лидия протянула ему, и которая, похоже, была пропитана тем же веществом. — Нужно было чем-то смыть остатки червей, — сказал Раст ей, отдавая салфетку.
