Смутившись, она кивнула и передала ему девочку. Их руки соприкоснулись, и на какое-то мгновение они замерли. Девочка, уютно устроившись на руках у Луки, обняла его за шею и звучно поцеловала в щеку. Они начали подниматься по винтовой лестнице.
— Где мама? — спросила Джуд, оглядываясь. Оказывается, все гости исчезли, а она и не заметила!
— Ее разместили в восточном крыле. Я переведу ее поближе к тебе, если хочешь.
— Нет, не надо, спасибо.
— Это всего на одну ночь. Завтра мы будем ночевать в башне.
— Отсюда виден Большой канал? — Ответом ей был насмешливый взгляд. Она недовольно нахмурилась. — Может быть, тебе это уже неинтересно, но я никогда раньше не была в Венеции. Представь, что я туристка.
Такое предположение вызвало у него улыбку и тихий смех.
— Думаю, ты увидишь Большой канал, но, если честно, я не планировал оставаться здесь надолго.
Джуд увидела озорные искорки в его глазах.
Дальше они пошли вместе. Внезапно остановившись, Лука указал на портрет необыкновенно красивой женщины, который висел в холле.
— Это моя мать, — объяснил он.
— Она очень красива, и ты сильно похож на нее, проговорила Джуд, заметив огромное сходство в чертах матери и сына.
— Я разве красивый? — насмешливо спросил Лука.
Джуд даже не улыбнулась.
— Я всегда так считала.
Она услышала, как он резко втянул воздух. Кажется, в их отношениях намечался небольшой прогресс.
Они достигли верха лестницы, и тогда Лука заговорил:
— Что касается Карло…
— Это неважно.
— Важно, — резко возразил он. — Когда я был подростком, Карло работал шофером у моего отца. Мы подружились, это немного скрасило мою жизнь. Мачехе не нравилось, что он добр со мной. У нас пропали некоторые вещи…
Догадавшись, что произошло, Джуд отрицательно покачала головой.
Лука посмотрел на нее. В его взгляде она прочла боль и гнев.
— Эти вещи обнаружили в его комнате, — продолжал он. — Я тогда прямо в глаза сказал ей, что она сама подложила их ему. Она почти призналась. Но я был всего лишь ребенком, меня никто не слушал.
Карло был осужден и получил срок. С такой биографией трудно устроиться на работу.
— Разве твой отец не мог…
— Мне кажется, он знал, что все подстроила она, но отец отошел от дел, он занимается исключительно своими книгами.
— И тобой он никогда не занимался. Не возражай, я все поняла! — воскликнула она, видя, как он пожимает плечами.
— Джуд…
— Нет, дай мне сказать. Я знаю, что он твой отец, и не надо мне рассказывать, что его сердце было разбито после того, как умерла твоя мать. Все равно он не должен был забывать, что у него есть сын, которому необходима отцовская любовь!
— И этот отец недостоин такого сына!
Незнакомый голос раздался у нее из-за спины.
Джуд резко повернулась. Перед ними стоял низенький черноволосый с проседью человек с худым, покрытым морщинами лицом.
Джуд никогда еще не видела таких печальных глаз.
— Это мой отец. Папа, это моя будущая жена доктор Джуд Лукас, — представил их друг другу Лука.
— Совсем не то, что я ожидал, Лука, — заметил старик довольно загадочно и проследовал дальше по коридору — Почему это постоянно происходит именно со мной?
Лука ничего не ответил на вопрос Джуд, но спросил сам:
— И часто ты намереваешься защищать меня?
— Конечно, это не мое дело, но когда я думаю о тебе… — Она замолчала, переполненная эмоциями.
— Значит, я вызываю у тебя жалость?
Джуд в отчаянии скрипнула зубами и протянула руки, чтобы взять у него Эми.
— Иди к тете Джуд, дорогая девочка, — заворковала она и добавила, обращаясь к Луке:
— Как это тебе удается извращать все мои слова и поступки?
Выражение искреннего изумления отразилось на его лице.
— Это я извращаю твои слова? — начал он, но тут, к счастью, подошел человек в униформе и сообщил Луке, что его срочно просят к телефону.
— Проводите доктора Лукас в детскую, затем покажите ей ее спальню.
Лука передал ей Эми, потом кивнул, что-то решив.
Джуд с отчаянием смотрела ему вслед.
— Лука! — окликнула она его.
Он повернулся на звук ее голоса.
— Ты… мы встретимся за обедом?
Не успела она произнести фразу до конца, как Лука бросился к ней. Он заключил ее лицо в ладони и поцеловал. От его поцелуя у нее сразу же закружилась голова.
— Я всегда буду рядом с тобой.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Поосторожнее с прической! — испуганно вскрикнула Лин, когда ее дочь стала надевать через голову платье из полупрозрачного шелка.
— Я еще не приколола цветы, — ответила Джуд, стараясь не задеть тщательно уложенные на макушке локоны. Тонкая ткань платья невесомо скользнула по ее телу. — Ну, как я выгляжу? — спросила она, выгибая шею, чтобы рассмотреть себя со спины. Потом попыталась дотянуться до молнии.
— Ради бога! Не делай этого! — возмущенно воскликнула мать, с отчаянием наблюдая за действиями дочери. — Если ты собралась выйти замуж за человека, которому принадлежит все это… — она широким жестом обвела вокруг себя, — тебе придется следить за своими манерами.
— Действительно, все выглядит таким импозантным, — вздохнула Джуд.
Бродя по сводчатым, наполненным эхом каменным коридорам, Джуд буквально физически ощущала дух рода Ди Росси. Ей казалось, что многочисленные лица на портретах предков следят за ней заинтересованным взглядом.
— Мне не нравится здешний туалет.
Это простое замечание вызвало у Джуд смех.
— Вот так-то лучше, — одобрила Лин. — А теперь стой смирно, я застегну молнию. Не позволяй им командовать тобой! Никого не стесняйся. Насколько я слышала, если бы не Лука, этот дом уже давно превратился бы в руины и обвалился бы в канал. И еще я знаю, что половина бесценных картин, принадлежавших семье, были распроданы, — поведала она заговорщическим тоном. — Мне даже страшно представить, сколько денег ему пришлось заплатить, чтобы выкупить их.
— Мне показалось, что я не понравилась его отцу, — заметила Джуд.
— Не понимаю, что это тебе пришло в голову? Во время обеда у него на лице ни один мускул не дрогнул. Да он вообще ни с кем не общался. Может быть, он расстроился из-за отсутствия Луки?
Джуд рассеянно разглядывала носки своих туфель.
— Возможно, — сказала она, с горечью вспоминая обещание Луки всегда быть рядом. А на деле вышло, что даже на первом обеде в семье он не смог поддержать ее!
— Ты заметила за завтраком, что в комнате было множество фотографий Марко и ни одной — Луки?
— Я не спускалась к завтраку, мама.
— Помню, но так нельзя. Не хочешь же ты упасть в обморок?
