Его отец был жертвой своей собственной личности. Но это не могло послужить оправданием – отец должен быть достаточно сильным для того, чтобы преодолеть свой собственный характер, хотя бы для того, чтобы стать добрым по отношению к Тору. Тор осознал, что пришло время, когда он только может простить своего отца за его характер. После определенного момента отец должен взять на себя некоторую личную ответственность.
Тор сильнее пнул своего коня, когда они выехали с пустыря на хорошо вымощенную дорогу и травянистые поля, приближаясь к дому, который он когда-то знал. Было странно возвращаться сюда, на эту знакомую дорогу – в этот раз на своем собственном коне, прекрасном животном, лучше любого воина, встав взрослым мужчиной. Теперь у него было свое собственное оружие лучшего качества, на нем была собственная броня – и, прежде всего, эмблема Легиона. Небольшой черный значок с изображением сокола на его груди блестел на солнце – Тор гордился им, как ничем другим. Часть его чувствовала, что он возвращается героем-завоевателем. Он знал, что уезжал отсюда мальчишкой, а возвращался мужчиной. Равным своему отцу. Хотя, разумеется, отец никогда не признает этого.
Тор свернул на знакомую дорогу, удивляясь тому, что возвращается сюда. В тот день, уезжая отсюда, он и представить себе не мог, что вернется сюда по какой-то причине. А живя здесь, Тор не мог и помыслить, что выберется отсюда. Весь его опыт пребывания здесь казался нереальным.
Тор свернул на широкую открытую дорогу, которая вела в его небольшую деревню, помня ее, как свои пять пальцев. Рассматривая деревню перед собой, он был поражен – ничего не изменилось. Он видел старух, по-прежнему сгорбившихся над котлами, в которых варился ужин. Тор увидел собак, бегающих по дворам, цыплят, овец… Казалось, что никто не поменял своего привычного места. Он узнавал лица, тех же старух, стариков, мальчишек – все они занимались своими привычными ежедневными делами. Казалось, что ничто в этом мире не изменилось для этих людей за все эти месяцы, пока он отсутствовал. Ему было трудно это понять, потому что сам он очень сильно изменился – и достаточно быстро.
С тех пор, как Тор уехал отсюда, он побывал в таком большом количестве мест, пережил так много новых впечатлений, что это изменило его взгляд на жизнь – хотя это место однажды казалось ему таким большим и важным, сейчас оно выглядело маленьким и причудливым. Даже незначительным. Тор не мог поверить в то, что оно вообще когда-то казалось ему важным. Что однажды было знакомым и утешительным, теперь казалось тесным. Теперь Тор ценил большой мир за пределами этого городка и мог, наконец, увидеть его таким, как он есть – это был всего лишь очередной незначительный фермерский городок на периферии королевского двора. Проезжая по его улочкам, Тор ощущал, что ему не хватало воздуха. У него сразу же возникло желание уехать отсюда. Он с трудом мог представить себе то, что должен остаться здесь на целый день.
Кроме того, находясь здесь, Тор испытывал гнев, даже жажду мести. В этом городе его всегда знали как самого младшего, самого слабого, наименее амбициозного из детей его отца. Его знали как наименее любимого и наименее желанного сына, которому суждено было остаться дома, чтобы пасти овец. Никто здесь никогда не воспринимал его всерьез. И никто не ожидал, что он уедет. Здесь Тор чувствовал себя униженным. Это было полной противоположностью того, что он испытал в королевском дворе и в Легионе. Теперь, глядя на него другими глазами, Тор почувствовал, что горячо ненавидел это место.
Он придержал своего коня, направляясь по главной улице, под любопытные взгляды односельчан. Тор ощущал на себе их взгляды, но не мог остановиться, чтобы с кем-то заговорить. Он не встретился взглядом ни с одним из них. Вместо этого молодой человек ехал в центр, после чего свернул на улицу, ведущую к его дому. Путь к нему он знал наизусть. Этот путь задержался в его снах. В его кошмарах.
Тор оказался у старой двери, после чего спрыгнул на землю, звеня шпорами, привязал своего коня и направился к дому, в то время как на его бедре звенело оружие. Тор заметил, что дверь его дома была приоткрыта, что было жутко. Он снова вспомнил свой сон, ощущая, как огромный жар проходит через его тело, подсказывая ему, что нечто знаменательное должно произойти.
Когда Тор потянулся к железному дверному молотку, он услышал лязг, раздававшийся из задней части дома, и узнал этот звук. Это был его отец, который работал в своей кузнице, вероятно, чиня одну из подков лошади, что делал довольно часто. Звук казался привычным – это определенно было дело рук его отца.
Развернувшись, Тор обошел вокруг дома, подготавливая себя к встрече с отцом. Его сердце неистово колотилось. Он нервничал гораздо больше, чем когда ехал на битву. Часть его не могла дождаться этой встречи, чтобы увидеть, гордится ли им отец. Тор не мог не надеяться на это. Но другая есть часть боялась наихудшего.
Свернув за угол, Тор увидел своего отца, склонившегося над горном. На нем была та же одежда, которую Тор видел на нем, когда уходил. Он стучал по подкове так, словно это была самая важная вещь в мире. Тор стоял, холодея от тревоги. Он смотрел на отца, вспоминая их последнюю встречу. Его сердце забилось сильнее, когда он спросил себя, какой будет реакция отца, когда он увидит сына.
Тор терпеливо ждал, не желая прерывать его, и часть его не была на самом деле уверена в то, что он делает здесь, в конце концов. Допустил ли он ошибку, приехав сюда? Поступил ли он глупо, доверившись своему сну?
Наконец, отец решил сделать перерыв. Он отложил свою наковальню, наклонился вперед и вытер пот, стекающий с его бровей тыльной стороной ладони. Затем он обернулся, застыв на месте. Он вздрогнул, увидев Тора, его глаза широко распахнулись от потрясения.
Это было мгновение, когда Тор был полон надежды и предвкушения. Будет ли все по-другому на этот раз? В глубине души молодой человек надеялся на то, что так и будет. Может быть, они смогут начать все сначала.
Но, наблюдая за отцом, он заметил, как помрачнело его лицо, как он нахмурил брови.
Этот хмурый вид сказал Тору все, что ему нужно было знать – его отец не раскаивается. Отец по-прежнему неумолим. Он не хотел начинать все сначала. Это был все тот же прежний отец.
«Смотрите-ка, кто приполз обратно домой», – закипел от гнева отец, оглядывая Тора с головы до ног так, словно он был насекомым. – «Облаченный в эту свою причудливую броню, не так ли? Неужели ты думал, что это впечатлит меня?»
Тор почувствовал, как его трясет изнутри. Он забыл, каким подлым, каким язвительным может быть его отец. Он не хотел, чтобы все прошло так.
«Ну что ж, это меня не впечатляет», – продолжал отец. – «Даже самую малость. В тот день, когда ты ушел, ты для меня умер. Как ты посмел вернуться?»
Тор почувствовал, что задыхается от резкости произносимых отцом слов. Это заставило его осознать, сравнив, какими добрыми были новые фигуры отца в его жизни – МакГил, Кендрик, Эрек. Ни один из них не был связан с ним кровными узами, тем не менее, они были намного добрее по отношению к Тору. Это помогло ему понять, каким жестоким, мелочным человеком был его отец, особенно по сравнению с другими отцами, и как не повезло ему родиться его сыном. Это было странно для Тора, потому что большую часть своей жизни он идеализировал своего отца, считал его лучшим и самым важным человеком в мире. Но после того как он уехал из этого места, после того, как он встретил других людей, Тор понял, что все это было всего лишь иллюзией.
У него начало зарождаться новое чувство – теперь отец больше ничего для него не представлял. Он начинал казаться ему дальним знакомым, с которым ему было неприятно столкнуться снова.
«Я вернулся не к тебе, отец», – сказал Тор хладнокровно и спокойно, тем не менее, с уважением, как поступал всегда, хотя его трясло изнутри. – «Я приехал сюда не для того, чтобы остаться».
«Тогда для чего?» – огрызнулся отец. – «Ты что-то забыл? Или ты привез новости о своих братьях? Это было бы неплохо. Они являются лучшими мужчинами, чем ты когда-либо станешь».
Тор старался оставаться спокойным, старался быть храбрым. Рядом со своим отцом он чувствовал себя взволнованным, что происходило с ним всегда. Он не мог думать так же ясно, как прежде. Ему всегда было трудно находиться перед ним, выражать себя в такие моменты. Но в этот раз Тор решил, что все будет по-другому.
«Нет, я приехал не для того, чтобы привезти новости о твоих любимых сыновьях», – сказал Тор. Было приятно говорить эти слова и слышать силу в своем собственном голосе – он никогда еще не говорил так с отцом. Это была сила воина. Сила того, кто стал независимым, кто стал мужчиной.
Должно быть, отец почувствовал это, потому что он взволнованно поднялся на ноги, повернулся к Тору спиной и начал возиться со своими инструментами так, словно Тора не существовало.
