– Готово, – говорю не оборачиваясь.
Я в ступоре. Механическая кукла, способная выполнять нехитрые манипуляции и принимать команды. Шок от услышанного настолько силен, что я сижу неподвижно, фиксирую только происходящее вокруг, без обдумывания, без оценки. И только одна мысль бьется в черепной коробке, словно взбесившийся заяц.
Неужели все сказанное в прямом эфире – правда?
– Готовьте груз, – говорит Камал за моей спиной. – Я на связи.
Полак, Шульц и Стоун выходят в коридор. Камал садится в кресло, откидывается на спинку и замирает. Оглядываюсь на него. Кажется, он спит, равномерно поднимается и опускается грудная клетка, лицо расслабленно, неподвижно.
Все во мне горит от ненависти к нему.
Я был готов на все, чтобы спасти свою страну.
Именно потому, и только потому, что я помог Камалу захватить здание, они требуют уничтожить мою Родину.
И ужас происходящего плавит мне сердце.
– Алекс, ты что-то хочешь спросить? – произносит Камал, не открывая глаз.
От неожиданности вздрагиваю и отворачиваюсь к дисплеям. Но удержаться не могу, и от чехарды мыслей в голове вопрос получается смазанным:
– Ты рассчитываешь, что Саддам тебя послушает?
– Ты действительно хочешь знать ответ? – говорит он безразлично.
Слов нет. Молчу. Надеюсь, горячо надеюсь, что Саддам не выполнит требования Камала. Что для него шестьдесят два человека по сравнению с богатствами Сибири и Урала? И все же в вопросах веры я разбираюсь слабо, ведь требования в том, чтобы обменять жизни мусульман на жизни неверных, и в чем здесь верный выбор, не мне судить…
– Хочу, – голос мой дрожит.
– Зачем тебе это знать?
В груди разливается горячая волна. Звенят напряжением нервы. Покончить с этим немедленно! Вскочить и выстрелить ему в голову! За Родину! За Сталина!
И в то же время я трезво осознаю – не время. Не время паниковать. Нужно выждать. Если Саддам сообщит о своем решении уничтожить СССР и спасти заложников, мне придется действовать. Но если он откажется… скорее всего – откажется… и тогда я еще поработаю для «скорпионов».
– Я боюсь, – срывается с губ простое объяснение. – Мне кажется, Саддаму проще уничтожить нас с заложниками. Среди них много неверных, я видел. И может быть, уже в воздухе пара истребителей, и они разнесут нас в клочки.
– Может быть, – Камал кивает в отражении монитора. – Только если он забыл, что положил в этом банке. Но если забыл, его сын, ответственный за этот груз, как глава службы безопасности Имамата, Кусей Хусейн, напомнит ему.
На дисплее трое автоматчиков спускаются по лестнице в хранилища. Он прав. Атака истребителей поднимет над Лондоном облако «Росы» и превратит в мертвый город. И, наверное, Саддам будет искренне сожалеть о потере смертоносного оружия и хитроумного плана, приготовленного для захвата СССР, его сокровищ, его просторов, его людей. Начнутся новые разработки, новые планы по уничтожению Сталина и развалу Советского Союза, а в это время недовольство его армии будет расти и множиться. Ему об этом прекрасно, должно быть, известно.
Следовательно, атаки на здание банка не будет. Ни авиации, ни артиллерии опасаться не приходится. От проникновения спецназа мы защищены системой безопасности.
Впрочем… насколько защищены… А это мысль!
У меня есть телефон агента СМЕРШа. Пусть автоответчик, но ведь кто-то его прослушает! Назовусь Чингизом, сообщу, что нахожусь в здании банка среди террористов и что ракеты здесь. Они придут. Они не смогут не прийти. Они разберут этот банк по кирпичикам, как сверхсекретную лабораторию недавно. Они спасут Советский Союз и товарища Сталина.
Мозг, поймав возможность спасения, заработал с удвоенной скоростью. Как же мне пустить внутрь офицеров СМЕРШа? Если разблокировать здание, в него хлынет спецназ Саддама – я уверен, они уже прорабатывают варианты вторжения, так как это единственный шанс для Хусейна вернуть себе ракеты и сохранить лицо. К тому же снятие блокировки здания сразу же выдаст меня. Как только жалюзи операционного зала пойдут вверх – мне конец. Из союзника я стану врагом. Мне не справиться ни с одним из них. Даже один на один.
Может быть, я что-то упустил в системе безопасности здания. Открываю на дисплее план помещений. Операционный зал – жалюзи, наглухо… Лестничные площадки – стена, железобетон. Автостоянка… Вентиляционная. Небольшая комната с дверью на автостоянку. За ней – воздухозаборник, в нем обозначены на плане узкие отверстия наружу. Это вентиляционные решетки с воздушными фильтрами. Здесь можно выйти во внутренний двор. Если пройти автостоянку, попасть в вентиляционную… Разглядываю план вентиляционной, подавшись вперед, чтобы закрыть от Камала дисплей. Между вентиляционной и воздухозаборником тонкая металлическая решетка. Странно, что система безопасности банка не предусмотрела блокировки этого прохода как места возможного проникновения. Разворачиваю трехмерную картинку и понимаю, что в системе дыр нет. Эта дыра существует лишь на бумаге. И сквозь нее никто не пройдет. Потому что в ней со скоростью тысяча оборотов в минуту рубят воздух стальные лопасти мощного вентилятора.
Но если его остановить! Это – выход. Помещение вентиляционной за двойным тамбуром, работает или нет двигатель – не слышно. СМЕРШ войдет, я отключу вентилятор… И ракеты – наши.
Звонок телефона, и я спешно сворачиваю картинку вентиляционной. Камал подкатывается в кресле к пульту, снимает трубку:
– Да, – долго молчит, слушая бормотание телефона, говорит коротко. – Вы все слышали. У вас двадцать две минуты.
На экране телевизора крупным планом панорама здания банка с подписью: «Прямой репортаж». Камал опускает трубку на рычаг и делает звук телеприемника громче.
– Мы находимся перед зданием «Кингстон Роял Банка», где час назад группа террористов, называющих себя «Красные скорпионы», захватила несколько десятков заложников, – звенящий волнением женский голос комментирует картинку, пока телекамера медленно продвигается по зданию, показывая крупно окна.
Картинка съезжает вниз, демонстрирует трупы на центральном входе:
– Террористы настроены решительно. Вы видите сейчас застреленных ими офицеров лондонской военной полиции. Террористы предупредили власти о том, что за каждого, ступившего на площадь перед зданием, будут уничтожаться заложники. Во избежание новых жертв полицейские не рискуют даже забрать тела погибших. Через двадцать минут истекает установленный террористами срок для принятия решения властями по нанесению ядерного удара по территории Советского Союза. Пока власти молчат. Мы надеемся, что благоразумие поможет спасти людей, удерживаемых в заложниках, – здание на экране уходит вдаль, и на его фоне появляется блондинка с желтом плаще с микрофоном в руке. – Санди Голдблум специально для канала новостей с места событий.
Блондинку сменяет озабоченная брюнетка в студии:
– Не переключайтесь. Наш канал расскажет обо всех событиях драмы, разыгравшейся в центре Лондона в прямом эфире.
– Шоу должно продолжаться, – говорит Камал без улыбки, глядя в экран.
На дисплее камеры слежения Полак, Шульц и Стоун входят в хранилище номер шесть. Они срывают полиэтилен, обнажая штабель зеленых чемоданов с маркировкой «ВСС-18».
7
На дисплее видеонаблюдения автоматчики выносят чемоданы с ракетными комплексами вдоль коридора к шахте лифта, укладывают вдоль стены. Судя по всему, готовят к вывозу. Но – куда? Лифтом – на крышу? Из заблокированного здания можно только улететь… Вертолет?
Мысли щелкают в голове метрономом. Базу Фарис создал группу наемников, способную украсть ракеты из любого сейфа мира. Именно для этого им требовался хакер. Именно для этой операции они наняли меня. И у них должен быть предусмотрен вариант отхода.
Шульц на дисплее камеры наблюдения коридора подвального этажа вызывает лифт. Все же они собираются вынести груз на крышу. Будет вертолет. Пока о нем на переговорах с полицией не было сказано ни слова, но иначе из здания не выбраться. Блондин поднимает один чемодан и входит в кабину лифта. Видимо, несет ракеты Камалу посмотреть или проверить товар. Поглядим, как выглядит вживую химическая угроза.
Однако Шульц выходит из лифта на третьем этаже и толкает дверь конференц-зала с заложниками. Устанавливает чемодан на столе у выхода, открывает крышку. Что внутри, я не вижу – блондин закрывает содержимое спиной. Шульц отступает. На столе, в боевом положении стоят торчком две короткие толстые ракеты, глядя носами в потолок.
Готовые к запуску химические заряды на столе перед сидящими на полу заложниками приводят меня в шок. Что же они задумали? Зачем? Что это? Что за бред? Они пришли, чтобы забрать ракеты – не для того, чтобы демонстрировать их заложникам. Зачем?
– Второй, время вышло, – произносит в рацию Камал. – Веди.
Шульц разглядывает несколько секунд ракетный комплекс с видимым удовольствием и поднимает рацию к губам:
